Вечное таинство – смерть
Шрифт:
Я еще договаривал свою фразу, как послышался тихий стон. Мы с комиссаром переглянулись.
— Вы тоже это слышали? — тревожно нахмурился комиссар и огляделся. — Откуда донесся звук?
— Звук? Я бы назвал это стоном. Здесь, кроме нас, есть кто-то еще.
Я замер, напряженно прислушиваясь. Негромкое, еле различимое шуршание и тут же — еще один едва слышный стон донеслись со стороны прихожей, куда мы с комиссаром немедленно вернулись.
Первое, что бросилось нам в глаза в этом крошечном закутке, — самая обычная дверца, за которой, как правило, располагаются мини-кладовки для хранения обуви,
— Лулу!
Это была моя первая реакция: я проговорил-выдохнул имя бедняжки Лулу, что лежала со связанными руками и ногами в куче какого-то тряпья в темной кладовке — бледная, взъерошенная, она, судя по всему, была в полной отключке.
— О господи!
В моем голосе прозвучали одновременно тревога (все ли с ней в порядке?) и невольное облегчение (она жива!).
Я аккуратно подхватил легкую, как перышко, Лулу на руки и отнес в комнату, уложил на диван, с которого комиссар скинул на пол целую груду скомканных вещей Нико.
— Оставьте ее, я вызываю медиков, — кивнул он, не без тревоги наблюдая за моими попытками привести Лулу в себя: я шлепал ладонью по ее щекам, встряхивал за плечи, но в ответ несчастная лишь тихонько стонала, не желая приходить в себя, ее пульс еле прощупывался.
— Скорей всего, ей вкололи сильное снотворное, — разглядывая бледное личико Лулу, сделал я вполне очевидный вывод. — Будем надеяться, в клинике ее быстро приведут в себя.
И тут же все закружилось-завертелось: первыми прибыли медики и немедленно забрали Лулу в клинику; медиков сменила бригада полицейских экспертов, которые сразу же принялись за работу, а комиссар, отдав распоряжения, хлопнул меня по плечу и кивнул на выход.
— Слава богу, Лулу жива, — я вздохнул с облегчением и горячо пожал руку комиссару. — Не представляете, как я рад. Вы не против, если, прежде чем мы отправимся на квартиру Мари, я сообщу новость отцу?
Я позвонил отцу, обрадовав его известием: Лулу жива, в настоящее время ее забрали в клинику на авеню Пирамид. После испуганных вопросов отца, что с его славной крошкой, я, успокоив его, посоветовал поехать к Лулу, развернулся к комиссару и объявил, что готов следовать за ним.
Мы отправились в апартаменты Мари Петрофф.
— Думаю, любознательная мадам Люси де Бюсси отследит наш приезд и не замедлит приветствовать на пороге своей квартиры, как это было в прошлый раз. Но тогда у меня еще не было ордера на обыск, и я не поднимался на третий этаж, — комиссар усмехнулся и, не удержавшись, подмигнул мне. — Боюсь, сейчас мадам поднимется вместе с нами и самолично все обследует получше любого полицейского.
Все именно так и произошло: хрупкая старушка с тщательно уложенными золотистыми кудряшками на голове действительно встретила нас у своих дверей на втором этаже и тут же, не спрашивая позволения, побежала на третий этаж впереди нас, оживленно воркуя про очаровательную Мари, столь резко отличавшуюся от родной матери, которая, несмотря на далеко не юный возраст, любила собирать у себя полубогемные рауты.
Признаюсь, мое сердце то замирало, то срывалось в сумасшедший галоп, в то время как я бродил по квартире Мари. Три комнаты, просторная кухня, вся отделка и мебель — светлых тонов. Конечно,
Кровать под бежевым пледом, пара кресел, письменный стол, крошечная тахта — для начала я осмотрел все внимательным взглядом, после чего решительно направился к письменному столу.
Усевшись на стул, я неторопливо выдвигал ящики, рассеянно просматривая связки старых счетов и чьи-то письма, фотографии — по всему выходило, что Мари не спешила избавиться от бумаг матери. В таком случае столом с его отделениями и ящиками она практически не пользовалась.
Я тщательно осмотрел все в этой комнате, а меня продублировал полицейский и, разумеется, мадам де Бюсси. Общий «улов» от обыска всей квартиры оказался весьма скромным: всего лишь несколько фотографий Мари и одна — самодовольного парня, в котором без труда можно было узнать Нико Коненко; плюс ко всему — несколько визиток: дантиста, риелтора, модельного агентства, адвоката и ветеринарной клиники.
Последняя визитка меня невольно заинтересовала — снотворное для собак Мари на пару с Нико вполне могли приобрести в этой самой клинике под названием «Бастет», а потому я решил сегодня же побывать на месте, пообщаться с ветеринарами и попытаться выяснить, с каким из них конкретно и на какую тему общались Мари Петрофф и Нико Коненко.
— Ну что ж, на сегодня у нас с вами отличный результат, — похлопал меня по плечу комиссар, когда мы с ним вышли из подъезда дома Мари. — Благодаря вашим усилиям мы узнали о существовании Нико Коненко и побывали у него на квартире, что и спасло малышку Лулу. Страшно представить, что бы с ней было, если бы не вы, Ален! Этот мерзавец оставил человека умирать в своей кладовке!
Мы договорились быть на связи и разошлись: комиссар торопился передать фотографии объявленных в розыск Мари и Нико в вечерние газеты, а я направился в контору «Садов», чтобы хотя бы номинально заменить отца, который позвонил мне из клиники, сообщив, что медики самоотверженно сражаются за жизнь его дорогой Лулу.
Глава 20. Торг уместен
В «Садах» царило легкое оживление: проходя в кабинет отца, я только успевал улыбаться и раскланиваться направо и налево, отвечая на поздравления сотрудников в связи с обнаружением Лулу. В тихом кабинете отца я залез в Интернет, решив поработать над сайтом фирмы, но тут же бросил это бессмысленное на данный момент занятие — слишком уж мои мысли были далеки от омолаживающих кремов.
Я рискнул даже сделать звонок в собственный дом в России, но лишь добавил себе нервный тик, потому как вместо бесконечных гудков, что должно было бы говорить о том, что мой домик счастливо и девственно пуст, мне ответил резкий голос Веры Буниной: «Ален, отвечай — это ведь ты?»
…В итоге я отправился перекусить, порешив отвести душу в своем любимом месте — симпатичном ресторанчике «Бейрут», где уже успел отведать шаурмы, а теперь намеревался отлично отобедать, заказав фирменные баклажаны Рафика и его отменные шуш барак — аналог пельменям с дивными ароматными специями волшебного Востока.