Шрифт:
Пролог
Маленькая рыжеволосая девочка в простеньком льняном платьице бежала прочь от деревни. Крупные слёзы катились по лицу, оставляя светлые дорожки на перепачканном грязью лице. Длинные косы били по спине, словно подталкивая её бежать ещё быстрее, вырваться за пределы обыденности и беспредельной скуки.
В свои десять лет Алёна уже успела искренне возненавидеть Калиново, свою родную деревню. Расположенная на небольшом аллоде, где кроме деревни, полей и лугов вокруг, разместился только лесок да озеро, она представляла собой уголок тихой, пасторальной Лиги. Торговые пути проходили в стороне, а война и катаклизмы и вовсе представляли собой нечто вроде
Алёна мечтала совсем о другой жизни. Узнав, что за пределами их крохотного участка суши имеются огромные пространства, где живут, влюбляются, воюют огромное количество людей, гибберлингов, эльфов, других рас и народов, она всем сердцем воспылала увидеть этот огромный мир собственными глазами. Вот только ни родители, ни другие жители деревни не восприняли её мечтания всерьёз. Более того, они просто высмеяли их! С тех пор и поселилась в душе Алёны обида. А желание вырваться из Калиново только усилилось.
Остальные деревенские были вполне довольны своей мирной, тихой жизнью. Не видя ничего плохого в отсутствии приключений, они возделывали землю, выращивали скотину, женились, рожали детей. Жили самой обычной жизнью. От которой Алёнку уже порядком тошнило.
Ноги вынесли её на край аллода. Девочка упала на траву, вытирая кулачками катящиеся ручьём слёзы. Даже ласковые слова мамы не могли разогнать тоску девочки. Она чувствовала себя запертым в клетку щенком, которого никак не выпускают погулять.
Впереди переливался и мерцал всеми цветами Астрал. Алёна смотрела на его красоту, не отрываясь. Постепенно гамма смещалась к более тёмной, холодной. Девочка знала, что это означает. Приближалась астральная буря. Мощные силы будут разрывать реальность на части. Горе тем корабелам, что окажутся рядом – не всякий корабль может выстоять в схватке со столь могущественной стихией! Алёне же, как и другим, живущим на твёрдой земле, ничто не угрожало. Астрал был тем, на что она могла только смотреть, не более.
Поднялся ветер. Несмотря на то, что буря бушевала в Астрале, она всё же влияла на погоду в Калиново. Алёна поднялась на ноги, вытягивая руки в стороны. Лёгкий ветерок набрал силу, ощутимо подталкивая в спину. Девочка закрыла глаза, представляя себя птицей. Стоит слегка взмахнуть крыльями и невесомое тельце взмоет в воздух, к свободе!
Потешив себя некоторое время этими фантазиями, Алёна вытерла остатки слёз и поплелась обратно в деревню. Прошло больше часа, как она убежала из деревни. Дома ждёт взбучка за непрополотую морковку, за то, что старшему брату пришлось в одиночку ухаживать за коровой. Отец будет хмуро смотреть на неё, качая головой, а на лице мамы снова будет это выражение горькой обиды. Алёна замотала головой. Она ни в чём не виновата! Это не она придумала себе такую мечту! Что ей делать, если все деревенские хлопоты нагоняют только тоску, а сердце рвётся вдаль, навстречу приключениям?
Дойдя до околицы, девочка почувствовала что-то неладное. Во-первых, ветер, уже утративший силу, но всё ещё ощутимый, нёс запах гари. Не дым очага, приправленный ароматами еды, а именно гари. Учитывая, что дома в деревне были сплошь деревянными, это тут же вызвало беспокойство. Во-вторых, не было слышно привычных звуков – лая собак, кудахтанья кур, разговоров соседских кумушек. Алёна возвращалась поздно, но не настолько, чтобы все уже улеглись спать.
Сердце в груди заколотилось чаще, ладони вспотели. Девочка кинулась к забору и осторожно, вдоль него, начала красться вперёд. Почему-то вдруг захотелось увидеть маму, уткнуться ей лицом в подол и со слезами попросить прощения.
Пройдя крайний ряд домов, Алёна оказалась на дороге, ведущей к центру деревни. Их дом находился на другом конце, поэтому маршрут через площадь был самым коротким. Вот только девочке никак не хотелось идти туда. Открытое пространство внезапно стало казаться смертельно опасным. Поразмыслив секунду, девчушка пролезла через дыру в заборе, оказавшись во дворе старухи Авдотьевны. Вредная одинокая бабка, которая на дух не переносила детей и всегда ругалась, когда те играли рядом с её домом. А уж поймай она кого у себя во дворе – тут уж одними словами не отделаешься. Алёна до сих пор помнила, как Авдотьевна отхлестала её крапивой в прошлом году. И ладно бы за дело, так ведь просто за то, что взяла несколько ягод малины с куста, растущего на краю участка. Ветки свисали наружу, за забор, но вредная бабка не вняла детским объяснениям. Ещё и маме высказала претензии.
Сейчас, в этой странной тишине, возможность «отведать» крапивы не казалась Алёне чем-то страшным. Девочка скользнула в густую тень и начала красться к дому. Она почти добралась до бревёнчатой стены, когда входная дверь избы скрипнула, открываясь. Не отдавая себе отчёта, девочка метнулась к стене, вжимаясь в неё и стараясь превратиться в невидимку. Она уже подбирала слова, чтобы объяснить своё присутствие в чужом дворе, когда её взгляд зацепился за силуэт того, кто вышел на улицу.
Высокий, раза в два, а то и три, больше Алёны. Широченные плечи, огромная голова, руки – ни один мужчина в деревне не мог похвастаться такими впечатляющими размерами. Незнакомец сделал шаг, оказавшись на свету. Алёна едва успела зажать рот ладонью, чтобы не завизжать от страха. Серая кожа, огромные клыки, выступающая челюсть – орк!
«Откуда он здесь? Его не должно быть здесь! Орки живут в Империи! Оркам здесь быть нельзя!»
Взгляд скользнул ниже и обнаружил ещё более жуткий факт. Чужак держал в руке топор. И его тёмное лезвие покрывали свежие красные пятна. До Алёны не сразу дошёл смысл увиденного. Когда же скованный ужасом мозг сумел обработать информацию, девочка едва не задала стрекача. Алёна осталась на месте только потому, что ноги от страха стали ватными и не слушались. Убийца не заметил крохи, притаившейся в тени. Он что-то прорычал глухо и пошёл прочь. Его тяжёлая поступь сотрясала землю. Алёна дрожала как осиновый лист ещё минуту после ухода орка. Преступную слабость удалось превозмочь только после мыслей о родных. На подгибающихся ногах, стараясь держаться укромных мест, девочка поспешила к дому.
Прежняя тишина, что насторожила Алёну ранее, ушла. Звуки снова вернулись в деревню, но от этого стало только страшнее. Перепугано кудахтали куры, которых тащили прочь из тёплого курятника, слышались грубые голоса и смех чужаков, хозяйничающих в деревенских избах, пару раз даже послышался истошный женский крик. Страх становился всё сильнее, перед глазами темнело. Алёна ускоряла шаг, забывая об осторожности, пока не перешла на бег.
Она добежала до ограды, на полном ходу врезавшись в нестроганые доски. В щель между ними Алёна увидела отца. Он стоял, широко расставив ноги, и держал перед собой топор. Девочка много раз видела, как он рубил им дрова. Её всегда восхищала та лёгкость, с которой папа орудовал этим тяжёлым инструментом, как разлетались в разные стороны поленья от ударов. Сейчас топор был взят с другой целью. Напротив отца, в паре шагов, стоял высокий мужчина с длинными чёрными волосами. Кривая ухмылка, тонкие усики, смуглая кожа - он был полной противоположностью деревенским парням. Яркая красная шёлковая рубаха уже была запачкана грязью.