Вечность спустя

Манило Лина

— Ты меня с ума сводишь, — шептал на ухо, прикусывая нежную кожу на шее, — ведьма. Всегда сводила, глазищи твои будто в душу смотрят. Я же вырвал тебя из сердца, клещами выдра, и вот снова.

— А я была когда-нибудь в твоём сердце? — спросила, понимая, что от его ответа сейчас зависит слишком многое.

Но вместо слов он сжал её щёки ладонью, ловя взгляд, пытаясь что-то рассмотреть на дне зелёных глаз. Андрей не понимал, что вообще между ними происходит, но именно сейчас намерен был выяснить.

—

Пойдём, — снова приказал и потащил в комнату, а Яна скидывала на ходу туфли, потому что просто не поспевала за его широким шагом.

Андрей завёл её в комнату, толкнул на диван и навис сверху.

— Рассказывай.

Смотрел в саму душу, и тяжёлое дыхание вырывалось на свободу, и кислород был общим на двоих.

— Уверен? — слабо улыбнулась, потирая пальцами ноющие от боли виски.

Лишь кивнул в ответ, а Яна снова тонула во тьме его глаз.

Время пришло, оно на самом деле пришло.

Пятнадцать лет назад

Солнце тускло светило, не в силах пробиться сквозь плотную пелену туч. Ледяной осенний дождь срывался с неба, то заливая всё кругом, то рассекая воздух колкими каплями.

— Замёрзла, девочка? — спросила старушка с добрыми, почти выцветшими от времени голубыми глазами. — Совсем бледненькая.

Яна улыбнулась и плотнее закуталась в тёплую вязаную кофту. Она и правда замёрзла, да так, что зуб на зуб не попадал, но у неё имелась очень важная цель, а она стоила всего.

— Всё хорошо, спасибо!

Постаралась, чтобы голос казался весёлым, даже улыбнулась очень бодро, но старушка цокнула языком и покачала головой.

— Простудишься ведь, да и темнеет скоро.

— Я жду кое-кого, это важно, — стояла на своём, а меж светлых бровей залегла глубокая складка. — Не могу уйти.

Старушка вздохнула, поправила белый платок в ярких маках, лежащий на плечах поверх пальто, чуть подалась в сторону продрогшей до костей Яны и проговорила:

— Деточка, если мальчик заставляет ждать в такую погоду, то иди домой, толку не будет.

Яна вздрогнула, удивляясь про себя, откуда старушка узнала, что она ждёт Андрея.

Неужели всем видно? Яна не знала, куда пропал Андрей, но верила, что вот сейчас, буквально через пять минут из-за поворота появится его машина, которую купил совсем недавно и которой так гордился.

Пока размышляла, её случайная собеседница куда-то испарилась, оставив после себя горечь и сомнения. Неужели и правда не придёт? Он же не может так поступить? Знает же, что она ждёт его, знает. Это их место — автобусная остановка на пути в школу.

Время тянулось резиновым жгутом, мимо проносились машины — чужие, незнакомые, — летела грязь из-под колёс, а хмурое небо нависало свинцовой тяжестью. Яна ждала до темноты, то вытирая злые слёзы, то рисуя в воображении

картины страшных аварий. А вдруг он с другой? На вечеринке какой-нибудь, и просто забыл о ней...

От этой мысли стало так больно, а от подозрений — противно. Ведь верила, что всё будет хорошо, ещё вчера верила.

Когда ночь спустилась на город. Яна перестала ждать. Даже плакать уже не было сил. Хотелось залезть под тёплое одеяло, напившись чаю, и заснуть суток так на трое, чтобы все чувства испарились, и не осталось бы больше этой жуткой первой любви, выворачивающей наизнанку.

Плелась домой, понурив плечи, ковыряя носком ботинка попадающиеся по пути камушки, а дождь моросил, но Яна ничего вокруг не замечала. Брела почти на ощупь, не разбирая дороги, низко опустив голову, но ноги сами принесли к родному подъезду. Подняла голову, посмотрела вверх, а в знакомых окнах горел свет. Мама, наверное, печёт пирог или что-то вяжет.

Ком подступил к горлу, снова захотелось разрыдаться, потому что глупая, поверила, а он не приехал. Дурочка, такая наивная дурочка, которую не грех и обмануть.

Андрей — взрослый, институт окончил, а она? Маленькая и ничего совсем не понимает, только любит так отчаянно, будто в сердце дыру прожигают, когда его рядом нет.

— Мама, мамочка, я вернулась, — закричала с порога, скидывая с ног отсыревшие ботинки. — Там такая погода отвратительная, ужас!

Пока поднималась вверх в узкой коробке лифта, успела подумать, что в жизни бывает всякое, и Андрей наверняка завтра объявится. Что-то, наверное, случилось. что-то нехорошее, раз он забыл о ней не приехал. Не мог он быть таким жестоким — кто угодно, только не её Андрей. Он порядочный и совсем не жестокий.

Кинула на банкетку тяжёлую мокрую кофту. всунула ноги в пушистые тапочки и пошла в кухню. Перед входом растёрла лицо, растянула губы в улыбке, потому что очень боялась, что мама догадается о том, где она провела этот вечер.

— Ну наконец-то! — обрадовалась мама и вскочила со стула, засуетилась. — Как там Машенька? Поболтали?

Машенька — лучшая подруга, готовая всегда прийти на помощь и единственная, кто была в курсе отношений с Андреем. Не в силах молчать, однажды Яна поделилась и в ответ получила клятвенное обещание молчать до гробовой доски.

Вот и сегодня пришлось сказать маме, что они вместе с Машей будут готовиться к важному семинару, чтобы отпустили, не задавая лишних вопросов. Жаль только, что эта ложь была бессмысленной, и теперь, к волнению об Андрее добавилось едкое чувство вины.

— Всё хорошо, — кивнула, усаживаясь за стол и вытягивая ноги, которых из-за холода почти не чувствовала. — Я чаю очень хочу.

Мама улыбнулась, зажгла газовую конфорку под пузатым расписным чайником и села напротив, подперев подбородок ладонями.