Вечный Герой (сборник)
Шрифт:
И этого было достаточно.
Шизала ждала на центральной площади неподалеку от дворца. Она сидела на широкой спине смирного дахара и держала рядом с собой другого оседланного и готового к поездке скакуна.
Я не устал и знал, что она догадается об этом.
Я быстро слетел по веревочной лестнице и спрыгнул с последней ступеньки на спину поджидавшего меня скакуна.
Я нагнулся и
– Все в порядке? – спросила она.
– В основном, – сообщил я. – Со временем не останется ничего, кроме памяти о печали и тревоге. И это хорошо, что на Вашу будут такие воспоминания.
– Да, – кивнула она, – это хорошо. – Поехали, давай прогуляемся к Зовущим Холмам, как мы сделали это, когда впервые встретились.
Мы пустили своих дахаров вперед в тихое утро, проскакав по прекрасным улицам к Зовущим Холмам.
Со скачущей рядом со мной моей прекрасной женой и вызванным стремительной скачкой хорошим настроением, я знал, что нашел нечто бесконечно ценное – нечто такое, чего никогда бы не имел, если бы не прибыл на Марс.
Ноздри мои наполняли прохладные запахи марсианской осени, и я предался радости истинного и простого счастья.
ЭПИЛОГ
Я с острым интересом выслушал рассказ Майкла Кэйна, и он тронул меня куда более глубоко, чем я что-либо испытывал ранее.
Я понял, почему он казался теперь более расслабленным, чем был когда-нибудь прежде. Он нашел нечто, что редко на Земле.
В этот момент у меня возникло сильное искушение просить его взять меня на Марс вместе с ним, но он улыбнулся.
– Вы действительно хотели бы этого? – спросил он.
– Я… Я думаю, что да.
Он покачал головой.
– Найди Марс в себе самом, – сказал он. А потом усмехнулся. – Хотя бы по той причине, что это потребует меньшего напряжения сил.
Я подумал над этим, а затем пожал плечами.
– Наверное, вы правы, – сказал я. – Но, по крайней мере, я буду иметь удовольствие изложить ваш рассказ на бумаге. Чтобы и другие могли разделить с вами радость найденного на Марсе.
– Надеюсь, что так, – согласился он. Потом, после непродолжительного молчания, добавил:
– Я полагаю, что вы считаете меня немного сентиментальным.
– Что вы имеете в виду?
– Ну, попытки описать вам все своим чувства – тот рассказ о нашей поездке к Зовущим Холмам.
– Существует большая разница между сентиментальностью и искренними чувствами, – возразил я ему. – Беда в том, что люди иногда склонны путать одно с другим, и поэтому отвергают и то, и другое. Все, к чему мы стремимся – это к искренности.
– И отсутствию страха, – улыбнулся он.
– Это приходит, когда появляется искренность, – предположил я.
– Частично, – согласился он.
– Какой же недоверчивый народ мы, земляне, – сказал я. – Мы так слепы, что не доверяем красоте, даже когда видим ее, чувствуем, что она не может быть тем, чем кажется.
– Чувство довольно здравое, – заметил Кэйн. – Но оно может, как вы подметили, зайти слишком далеко. Наверное, старый средневековый идеал не так уж и плох – умеренность во всем. Эта фраза очень часто принималась по отношению только к физической стороне людей, но она, по-моему, столь же важна и для их духовного развития.
Я кивнул.
– Ну, – сказал он. – Опасаясь еще больше наскучить вам, я вернусь в подвал к передатчику материи. Каждый раз, когда я возвращаюсь, я нахожу Землю все лучше, чем раньше. Но с Марсом то же самое. Вообще, я – везучий человек.
– Вы исключительно удачливы, – согласился я. – Когда вы вернетесь?
Должно быть, предстоят новые приключения?
– Разве этого было недостаточно? – усмехнулся он.
– На данный момент, – возразил я ему. – Но я скоро захочу услышать еще.
– Помните, – пошутил он, притворно грозя пальцем. – Умеренность во всем.
– Это будет утешать меня, пока я жду вашего следующего визита, – улыбнулся я.
– Я вернусь, – заверил он меня.
А затем он покинул комнату, оставив меня сидящим у гаснущего камина, все еще полного картинами Марса.
Скоро они должны пополниться.
Я был в этом уверен.