Вечный кардинал
Шрифт:
Потом Кондрахин покинул помещение, а затем и здание. Он вышел через Колокольные ворота, где служитель записывал любого входящего и выходящего человека, проверив вначале его право пройти в Ватикан. Но Юрий приказал ему ничего не видеть и не слышать десять секунд, а затем забыть и саму команду и того, кто ее отдал.
"Винтовку найдут уже сегодня. Перетрясут всю охрану и весь персонал радиостанции. Работы им на неделю хватит. А назавтра у Алексия запланировано массовое отравление, от которого пострадают — но не умрут — множество рядовых служащих. Подумают, что планировали отравить кардиналов, да ошиблись. К тому же один из работников кухни бесследно исчезнет, подумают на него. Пока
На следующую встречу Алексий не пришел. На всякий случай Кондрахин, после часа ожидания, переместился в гостиницу, где жил обычно, но ждал Алексия не в номере, а в ресторане. Тот появился, когда Юрий уже неспешно съел столько различных блюд, что официант уже начал посматривать на него с уважением. Разговор продолжили в номере.
— Винтовку нашли ещё до обеда. Делом занялась полиция. Арестовано почти сотня людей, еще сотни три допрошено. У многих постоянных работников дворца изъяты пропуска. Мне, наоборот, выдан новый пропуск. На допросе я видел Джироло.
— Почему ты попал в число подозреваемых?
— Подозреваемые в данном случае — все. Я же постоянно бываю во дворце и соборе. Меня очень многие знают. Вчера я был в соборе, и меня указали в числе работников, допущенных в Ватикан. Полиция проверяла нас всех.
Алексия допрашивали в общей массе, собрав всех в большом помещении одного из вспомогательных зданий, вызывая на допрос по очереди. Воспользовавшись случаем, в общей толпе он сумел завязать разговор на интересующую его тему. Неведомый им третий советник понтифика оказался известной личностью — одним из помощников кардинала-хозяина. Так именовали в римской курии ее статс-секретаря.
— Понимаешь, Юра, — Алексий незаметно для себя перешел на "ты", — статс-секретарь управляет работой всех двенадцати конгрегаций. Конгрегации объединяют комиссии кардиналов, занимающиеся определенным вопросом. Сам папа по традиции возглавляет несколько конгрегаций. Получается, что кардинал-хозяин в некоторых случаях главнее Целестина Пятого. Во всяком случае, он — второе по значимости лицо в католическом мире после папы. Его помощник, если он с головой, тоже имеет немалый вес. Я хочу сказать, что этот помощник, Филиппо Лазно, может оказаться приближенным к папе по политическим и дипломатическим мотивам.
— Но мы этого наверняка не знаем, — с досадой проговорил Юрий, — и нет времени выяснять. Ты хочешь сказать, что мы не должны его убивать? Например, если он вдруг появится возле понтифика в тот самый момент, ты не станешь в него стрелять?
Алексий недобро глянул на Кондрахина:
— Об этом моменте поговорим позже. Да, я не собираюсь стрелять ни в кого, за исключением Тибура и Джироло. Это ты свободный путешественник, без долга, обязательств и ограничений. Наши пути сошлись на короткое время, у нас общая задача, но люди мы с тобой разные. Я не знаю и не желаю знать, кем ты был раньше, во что веришь, чего добиваешься. Даже не надо мне этого говорить — так я хоть свою совесть смогу успокоить тем, что не видел в тебе очевидного зла и богохульства. Но вот крест на себя ты ни разу при мне не наложил.
Кондрахин, предполагавший, что Алексий заметит его явное отличие от людей этого мира, все же не ожидал, что из-за этого различия появятся сложности в согласовании их целей. Он счел за лучшее пока отложить разговор. Кто знает, вдруг Филиппо Лазно не имеет к Джироло или Тибуру никакого отношения.
— Расскажи подробнее
— Допрашивал нас обычный полицейский офицер. Допрос стандартный, но хорошо подготовленный. Интересовались моими знакомствами, историей вхождения в Ватикан, что я видел и слышал в связи с последними событиями. У офицера под рукой имелось множество бумаг, и он сверял мои ответы с ними. К такому допросу я был готов. Даю голову на отсечение, что не вызвал у него ни малейших подозрений. Во время допроса из соседней комнаты вышел Джироло, внимательно на меня посмотрел и молча ушел.
"Джироло просто воспользовался случаем проверить астральное поле Алексия и остальных допрашиваемых. Алексий — гений! Если бы он не заливал свои таланты вином и не окуривал дымом, Джироло бы его распознал. Почему-то владелец картины Третьей Печати совершенно не опасается обычных людей. А вот почему? Без ответа на этот вопрос опасно лезть во дворец".
— Что-нибудь еще полезное узнал?
Алексий щелкнул пальцами:
— План дворца здесь есть? Разверни.
Во дворце, насчитывающем почти три тысячи комнат, их интересовали лишь те, в которых понтифик бывал регулярно. И соседствующие с ними. Получалось много. Покои папы — около двух десятков комнат, где Алексий не был, и с обитателями которых он пока контактов не наладил. Кабинеты руководителей конгрегаций, библиотека, расписанные выдающимися художниками залы и галереи, дворы папского дворца. После неудавшегося покушения в сады Целестина Пятого уже не пускали.
Алексий отмечал на плане комнаты, в которых, по рассказам служащих, появлялись советники понтифика. Много комнат, и, что хуже всего, разбросанных по всему дворцу.
— Что делаешь завтра? — вопрос Юрия был уточняющим. Уже было обговорено, что назавтра в папском дворце последует массовое отравление. Никто, как надеялся Алексий, не умрет, но множество служащих на несколько дней слягут в больницы. Все необходимые действия уже были предприняты.
— Завтра я должен с обеда до вечера находиться в соборе Святого Петра. Утром я обхожу своих осведомителей. А тебе, Юра, придется достать для заговорщиков оружие. Деньги от тебя я передал, теперь Марк собирался купить сорок винтовок и сто пистолетов. С патронами. Я обещал содействие, но завтра не смогу…
Марк Калабри, религиозный фанатик, еретик, получив в руки деньги, развил бешенную деятельность. Он ненавидел католицизм так, что умри, казалось, назавтра последний католик — и Марк исчахнет от бессмысленности существования. Поверить в то, что за несколько дней еретик сумел привлечь на свою сторону больше сотни человек, Кондрахин не мог. Однако теперь ему предстояло выбрать воинскую часть, загипнотизировать нескольких солдат, погрузить оружие из арсеналов в грузовик и отвезти его в условленное место.
Слава богу, самому Кондрахину на встречу с фанатиком являться было незачем: достаточно сказать обработанному армейскому сержанту адрес и пароль, да еще сумму, которую им должен был отдать за оружие Марк. Свое участие в сделке он из памяти солдат сотрет. Пусть думают, что пошли на преступление по собственной инициативе.
Солдат, конечно, возьмут через несколько дней, как и людей Марка. Не страшно. Сам Марк лично не встречался ни с Алексием, ни с Юрием. Двое его подручных, знакомых с Алексием, видели его в полутемной комнате, к тому же оба уже покинули Италию. Связь с самостоятельно созревающим заговором осуществлялась посредством телефонных звонков на одну из квартир Алексея. После сделки с оружием Алексий передаст Марку через тайник еще некоторую сумму — и предоставит фанатика своей судьбе, оборвав все контакты.