Ведьма белого сокола
Шрифт:
Ничего, проведу ритуал, и он станет воспринимать меня своей хозяйкой, можно будет не бояться отпустить. Янина писала, что фамильяры возвращаются по первому зову.
Я оседлала метлу и скомандовала лететь домой. Поднимаясь в воздух, я увидела, что к лавке подходят двое мужчин, и один из них заметил меня. Вроде бы не маленькое расстояние, но я разглядела: уставился он на меня очень нехорошим взглядом. Метла поднималась всё выше. Слева мне почудилась серая тень, но я не отреагировала. Мелькнула и пропала, потому что отвечая моему желанию, метла полетела быстрее.
Сокола надо выпустить из крошечной клетушки как можно скорее. Для дикой птицы сидеть в ловушке настоящий стресс. Да и бьётся он. А если крылья сломает? Приношу домой, провожу ритуал и отпускаю.
Но какого красавца я отхватила! Сама себе завидую.
Я мчалась, как на пожар. Ветер свистел в ушах, город внизу смазался в кляксу. Сокол спустя пять минут бешеного полёта притих.
Метла ещё больше ускорилась и вдруг мягко затормозила перед самыми воротами. Так быстро?
— Сейчас-сейчас, — пробормотала я.
Хорошо, что я заранее подготовилась. Я поставила клетку на террасе, сдёрнула мешок. Бедный, он не задохнулся? Сокол ожесточённо клюнул прут. Живой и даже борется — отлично!
На случай дождя я оставляла всё, что мне понадобится, в холле. Ещё утром я нашла в кухне кастрюлю, ножи и чашку, чашку вымыла, а кастрюлю оставила грязной и свалила в неё тряпьё. Чиркнула спичкой. Лоскуты моментально занялись. Я бросила в чашку брусок воска, его я нашла в ритуальном зале главы рода, в шкафу, на той же полке, что и заготовку для гримуара, Янина позаботилась. Из ножей я соорудила решётку, поставила чашку на огонь. Воск должен расплавиться.
Сокол дёрнулся и чуть не опрокинул клетку.
Э, нет, друг, не отпущу. Ещё немного придётся потерпеть. Я придержала клетку, и сокол снова затих.
Воск, наконец, стал жидким. Я чиркнула печаткой по пальцу. Вчера на безымянном двумя багровыми полосами обзавелась, до сих пор побаливает. Как бы заражение не началось… Сегодня я располосовала мизинец. Пока магией пользоваться не умею, приходится «извлекать» её вместе с кровью — ещё один повод быстрее научиться. Я щедро добавила кровь в воск, перемешала.
Теперь самое болезненное. Я зажмурилась, оставила приоткрытым один глаз и выплеснула воск на ладонь. Горячо-горячо, как же горячо! Мамочки! О-о-очень горячо. Я отшвырнула кружку и прижала воск второй ладонью, подула.
Воск чуть подостыл, превратился в подобие пластилина. Я взяла его двумя пальцами, снова подула на руки. Вроде бы без ожога обошлось. Но больно — ужас.
Сокол снова задёргался.
— Какой ты нетерпеливый, — шикнула я.
Воск остыл достаточно — из него слепилась в меру кривоватая лепёшка. Теперь, пока окончательно не остыл, надо ногтем вывести рисунок точно как в в записках Янины. Пращурка предупреждала, чтобы я была предельно внимательной: ошибки в рисунке недопустимы, это ведь не рисунок, а комбинация рун. Ошибёшься — вместо фамильяра получишь невесть что.
Сравнила свой вариант с правильным дважды, нашла ошибку — одна из линий вышла слишком короткой. Исправила. Проверила ещё дважды.
Я боялась, что сделала не идеально, что не сработает, всё же воск не бумага. Сличила два рисунка в последний раз, отличий, как ни старалась, не нашла. Дальше тянуть бессмысленно.
Сокол забился. Он будто понимал, что сейчас его свобода навсегда изменится. Эк, как фантазия разыгралась… Что птица может в магии понимать? Я просунула руку сквозь прутья. Сокол попытался извернуться, клюнуть, но в тесной клетушке не дотянулся. Я прижала печать, как Янина назвала восковую лепёшку, к его груди. Сокол закричал. Ему, что, больно?! Не должно быть… Сокол совсем уж отчаянно забился. Да что же такое?! Но я продолжала прижимать печать. Прерываться точно нельзя. Ещё капельку. Воск раскрошился и песком сыпался сквозь пальцы.
Я поспешно вытащила ладонь из клетки. На белоснежных перьях остались выписанные моей кровью руны. Кровь быстро впиталась. Я выдохнула. Даже если птице и было больно, то теперь всё позади. Сокол подозрительно обмяк, но продолжал неотрывно следить за мной, так что не всё так плохо.
Я открыла клетку.
— На выход.
Сокол медленно выбрался наружу, и я в очередной раз восхитилась, какой он потрясающий красавец. Надо имя придумать соответствующее. Банальный Снежок такому шикарному хищнику совершенно не годится.
Сокол встряхнулся. Напасть он больше не пытался и вообще присмирел. Воды ему предложить?
В следующий миг мне стало не до воды. Я вообще дар речи потеряла. Потому что сокол исчез, а на его месте появился парень с перекошенным яростью лицом. Голубоглазый бледнокожий блондин, одетый во всё белое. На плечах совершенно неуместный летом плащ.
— А…?
Хотела спросить, где сокол.
Не спросила. Чёртов волшебный мир, я вляпалась в оборотня.
Парень шарахнул ногой по клетке, как по футбольному мячу. Клетка улетела в крапиву. Даже странно, что не в меня. До меня медленно доходило, что я привязала к себе не неразумное животное, а… человека. Свободного человека, умеющего превращаться.
Ещё кичилась, что водяного на цепь не посажу…
Сокол отправил в полёт ведро, и оно с грохотом покатилось по террасе, разливая воду. Шарахнул кулаком по стене и резко обернулся ко мне.
— Ненавижу! Будьте вы все прокляты! — если бы он кричал, я бы испугалась меньше, он цедил слова сквозь зубы, а взгляд полыхал безумием и гневом.
Ударит или сразу убьёт?
Мамочки, что же я наделала.
Глава 10
Не убил и не ударил. Выругался, отвернулся. Встал ко мне спиной, сжал кулаки до побелевших костяшек.
Магия сковывает лучше любых цепей. Фамильяр физически не способен навредить хозяину. Простая истина вылетела у меня из головы. Я вспомнила о ней, когда Сокол отступил. Да и картинка полностью сложилась. Оборотня насильно заперли в клетку. Почему он не перекинулся? Наверное, в клетке не мог — стальные прутья сработали бы как ножи. Или другая какая-то причина. Суть же в том, что те двое, которых я видела, шли Соколу на помощь, но Лёк предупредил Кудряша, а тот успел сплавить проблему мне. Подозреваю, откажись я платить, Кудряш бы мне «презент от заведения» сделал. Серая тень… Это тоже был оборотень-сокол?