Ведьма Ильзе
Шрифт:
Бек встревоженно отвел на мгновение взгляд, и в ответ на его невысказанный вопрос друид улыбнулся:
— Не против твоей сестры, хотя может случиться и так, что однажды тебе придется применить его силу и против нее. Но в первый раз его волшебство послужит другой цели. Если я правильно прочел то, что написано на карте, то меч Шаннары — это ключ, чтобы пройти через Ледяной Хребет.
Глава 27
На рассвете Бек встал и приступил к своим обязанностям юнги. Он все еще находился в недоумении, все еще не мог полностью осознать сказанное ему
Они поднялись на верхнюю палубу и прошли в нос, туда, где они стояли вчера. Все вокруг было таким же серым, висел непроглядный туман. Куда бы Бек ни посмотрел — направо, налево, вверх или вниз, — цвет и освещенность были одинаковыми. Видимость по–прежнему не превышала футов тридцати. Матросы, которые уже вышли на палубу, походили на призраков, на эфемерные, не полностью материализовавшиеся существа. В пилотской кабине были Редден Альт Мер и Ферл Хокен, два скитальца работали в корме, занимаясь радианными тягами правого борта, а на баке под наблюдением Арда Патринеля тренировались Квентин и эльфы–охотники. Никто не взглянул на Бека, когда он проходил мимо, никто не заметил, чтобы внешне он как–то изменился, хотя внутренне он уже не был прежним.
— Во–первых, для всех остальных ты по–прежнему Бек Рау, сказал Странник, когда они уселись возле фальшборта. — Ты не должен называть себя Омсвордом. Это слишком известное имя, а тебе не надо привлекать к себе внимание.
Бек кивнул:
— Ладно.
— А также я не хочу, чтобы ты пересказывал кому–нибудь, даже Квентину, то, что ты рассказал мне или узнал от меня. Не говори никому ни о своей волшебной силе, ни о своем происхождении, ни о мече Шаннары. Ни слова.
Друид подождал ответа. Бек снова кивнул.
— И, наконец, ты не должен забывать о том, что ты здесь, чтобы служить моими глазами и ушами, чтобы слушать и наблюдать. Это задание я дал тебе не как простую отговорку, чтобы занять тебя чем–то, пока ты не узнаешь, кто ты на самом деле. Твои волшебные способности делают тебя хорошим наблюдателем. Я по–прежнему нуждаюсь в этой твоей способности. Наблюдать по–прежнему важно.
— Пока от моих услуг было мало пользы, — заметил Бек. — Ничего важного я не сообщил.
Друид иронично улыбнулся, но сразу снова сделался серьезен.
— Неужели? Может быть, ты невнимательно наблюдаешь?
— А Райер Орд Стар видит в своих снах что–нибудь для вас полезное? Она, наверное, тоже наблюдает?
— Она делает то, что может. Но твоя способность видеть, хоть ты и не ясновидец, более ценна. — Друид придвинулся ближе. — Она видит следствия до того, как они проявятся, ты же выявляешь причины. Эту возможность дает тебе твоя волшебная сила. Помни об этом.
Бек не понял, что имел в виду Странник, и решил обдумать его слова позднее, а сейчас он кивнул.
Мимо проплывали клубы тумана. Звон мечей и стук инструментов странно звучали в тумане. Казалось, будто каждая группа людей находится на своем отдельном острове.
— Меч Шаннары, — тихо начал Странник, — не похож ни на какое другое оружие. И его волшебная сила не похожа на волшебство других видов. Меч отыскивает правду там, где она скрыта обманом и ложью. Но требует за это определенную цену. Как и все эльфийские магические предметы, меч берет свою силу от того, кто им управляет. Сила меча, а следовательно, и действенность прямо зависит от силы того, кто держит его в руках. Чем сильнее человек, тем действенней волшебство. Между мечом и человеком устанавливается очень тонкая связь. Тот, кто взял в руки меч Шаннары, должен быть готов отказаться от собственного обмана, полуправды и лжи, чтобы требовать того же и от других. — Странник немного помолчал, чтобы юноша понял его слова. — Бек, когда ты вызовешь волшебную силу меча, она будет стремиться открыть правду, которую скрывают другие волшебные силы и те, кто ими управляет. Но чтобы понять ту правду, ты вначале должен принять правду о себе. Это требует жертвы.
Мы живем прячась от того, что нам неприятно. Мы постоянно изобретаем себя заново, пересматриваем свое прошлое, постоянно расставляем события так, чтобы они оказывались в наиболее удобном для нас свете. Делать так — в природе человека. В основном это мелкая ложь. Но за счет своего количества она набирает вес, так что признаться во всей этой лжи сразу может оказаться очень трудно. Но есть и более серьезная ложь, разоблачения которой, как нам кажется, нам не вынести, так что мы тщательно ее сохраняем.
После того как ты столкнешься с этой ложью о себе, ты столкнешься с ложью, скрывающей правду о тех, кого ты любишь и кто тебе дорог. Затем с ложью, скрывающей правду о мире, известном тебе по твоему опыту. И, наконец, ты столкнешься с ложью, которую и стремишься разоблачить. Это будет нелегко и неприятно. Правда будет разить тебя так же, как и обычный металлический клинок. Ты будешь чувствовать ее удары. Она может тебя убить, если ты не будешь защищаться. Лучшая защита — это знать и принимать то, что происходит. Ты сумеешь подготовить себя для этой защиты. Ты меня понимаешь?
Бек кивнул:
— Кажется, понимаю. Но я не знаю, как мне себя к ней подготовить. Я не знаю, какую ложь я скрывал многие годы. Мне что, надо составить каталог всех обманов, прежде чем браться за меч?
— Нет. Ты же сам сказал. Тебе так просто не узнать, что ложь, а что правда. Многое ты наверняка совершенно забыл. Что–то ты для себя приукрасил. А что–то ты и сам бы никогда не определил как ложь. Тебе, Бек, надо понять, как действует меч, чтобы его сила не застала тебя врасплох и чтобы ты сумел лучше исполнить его требования. — Друид помолчал. — Я расскажу тебе одну историю.
Друид приступил к рассказу об эльфийском короле Ярле Шаннаре и его борьбе с Чародеем–Владыкой, происходившей тысячу лет назад. Меч Шаннары был выкован из друидского огня Бременом в городе Дечтере, расположенном в Южной Земле. Меч был привезен на север для того, чтобы какой–нибудь герой мог сразиться с Темным Властелином и уничтожить его. Но Бремен переоценил способность эльфийского короля к выполнению требований меча и недостаточно его подготовил. Ярл Шаннара не смог вызвать у меча достаточно силы. В результате эльфийский король разрушил телесную форму Темного Властелина, но не уничтожил его полностью. Закончить это дело было суждено его потомку Шиа Омсворду пятьсот лет спустя.