Ведьма из прошлого
Шрифт:
— Я не помню этого, — сжался на полу Норман, ощущая жар от приближающегося тела, — я ничего не помню.
— А я помню, — раздалось у его уха, от чего Норман вздрогнул, — ты был моим другом. Ее другом, Норман. Она плакала, когда ты приходил, а я не открывала дверь, обижалась на меня. Сбегала тайком с тобой играть, а ты разгуливал рядом с нашим домом то и дело норовя со мной поговорить. А я не могла и очень расстраивалась из-за этого. Нельзя таким как я было общаться с такими, как ты. Меня учили,
Словно пелена спала с глаз Нормана. Плотная, что казалось, была стеной до этого, но стоило подойти поближе и дернуть, как обвалилась наземь. Он вспомнил все. Анну, их детство, свою подростковую влюбленность. Он вспомнил, как под крики Сибиллы спрятал всех в церкви и вел службу всю ночь.
Он вспомнил, что был человеком, которому доверяла и на которого, несмотря ни на что, рассчитывала Анна.
— Оказывается, тебе достаточно было почувствовать себя в безопасности, чтобы начать творить то, о чем ты думал на самом деле, — процедила Анна, опуская горящую ладонь на оголенную шею Нормана, — она не хотела твоего внимания. Она верила тебе и, как всегда, спокойно пришла в церковь. Во что ты превратил Его дом? После этого ты рассчитывал найти здесь защиту? Ты сам прогнал Его, Норман!
Норман не слышал уже ничего из ее слов. Его крики и хруст ломающихся костей заполнили помещение.
Финал. Часть 3
Наши дни
Веня нервно переступал с ноги на ногу, глядя на обломки своего кабинета. Ира, прижавшись поближе к своему Платону, то и дело косились на мирно лежащую Анну, а Денис подпирал стенку шепотом переговариваясь со своим другом.
Тем самым, что дал нам с Анной его номер телефона.
Секретарша Вени, ничуть не смущаясь, пилила ногти, сидя в ногах Анны. Нет, о ней вспомнил совсем не Веня. Девушка оказалась давней школьной знакомой Платона, что в очередной раз подтвердило мою теорию. Я знал каждого через кого-то, соприкасался с ними, видел хотя бы раз.
Шестым инквизитором и девятым человеком в тесном пропахшем гарью помещении, стала Анастасия. Та самая пациентка, от которой я так старательно открещивался в тот день, когда Анна появилась на подоконнике в моем кабинете. Веня нашел ее карточку очень быстро, а девушка, встревоженная видениями, тут же примчалась, как и все остальные.
Я надеялся, что собрав всех вместе пойму, где искать седьмого, но два часа разговоров так ничего и не дали. Мы использовали все — недавние связи, переписки в социальных сетях, мимолетные встречи, которые возможно было запомнить, но внутри так ничего и не дрогнуло.
Внутреннее чутье старательно молчало, подобно Анне впав в состояние комы.
— Нет, ну а если мы просто пересеклись в метро, — начал было высокий худощавый парень, что почти на голову был выше своего друга Дениса, — ну или это, как вы, кто-то зашел и вышел.
— Или в самолете, — неуверенно выдала Ирина, растирая идеально гладкий лоб, — в очереди.
— В приемной, — пожала плечами секретарша, сдувая со лба прилипшую челку, — представьте себе, сколько людей мы встречаем ежедневно просто в магазине.
— Это все не то, — запрокинув голову назад, я тяжело выдохнул, сидя на столе у Вени, — это седьмой должен как-то объединять нас всех. Он знал каждого из нас, пересекался со всеми. С Анной.
За окном собралась самая настоящая буря, а стрелки часов неумолимо приближали нечто ужасное. Каждый из нас, хоть и не говорил этого вслух, но чувствовал. И почему я это понимал, объяснить просто невозможно. Нас всех связала удивительная девушка, что сейчас больше ничего не могла подсказать. Анна едва дышала, а тело ее то и дело выкидывало столпы обжигающих искр.
— Может мы ошиблись? — осторожно спросил Ден, переглянувшись с Веней, — вдруг их было шесть, а, Марк? Там же ничерта не видно было.
— О, ты как хочешь, — усмехнулась Ира, — а я точно считать не разучилась. Мы с Марком стояли в стороне и прекрасно видели семь фигур.
“Не верь тому, что видишь”.
Слова ведьмы всплыли непроизвольно, приоткрывая завесу и протягивая вперед красный кончик исчезающей нити. Я вцепился в столешницу, стараясь дальше развить эту мысль, но упирался в тупик.
— И при этом все мы не видели правды, — осторожно заметил Платон, стараясь не перечить своей девушке, — нет, ну, вспомните. Перед глазами, как пелена стояла. Очнулись уже, когда ведьма дернулась. Неужели я один это помню.
Веня многозначительно потер единственное уцелевшее стекло очков, покосившись на меня.
— Нет конечно, уважаемый, наверняка все это помнят. Ведь после этого и начался настоящий кошмар, — вздохнул парапсихолог и, забывшись, нацепил очки на нос.
Я спрыгнул со стола, вновь подойдя к мирно лежащей Анне.
Я знал уже все, что она могла сказать.
Судя по всему, только мне, но почему? Потому что я не был среди всех тех, кто вел ее к костру. К этому выводу я приходил уже не единожды. Что-то связывало нас с ней в прошлом, но я не был вместе с инквизиторами, хотя обладал каким-то даром.
Как мне понять, кто седьмой?
Но Анна молчала, а ее ресницы даже не дрогнули, когда я наклонился еще ниже, разглядывая ее лицо настолько близко, насколько позволял исходивший от нее жар.
— Поцелуй ее еще, — хмыкнула Ира, недовольно сложив руки на груди, — а что? Во всех сказках помогает.
— Ваш сарказм сейчас неуместен, — процедил Веня, косо глядя на меня, — Марк Алексеевич, а может…
— И ожог второй степени сразу, ага, — пробурчала секретарша, сдувая с ногтей пыль, — нет, тут однозначно что-то другое.
“Не верь тому, что видишь”.
Я выпрямился так резко, что в глазах потемнело. Оглядевшись по сторонам, судорожно принялся шарить по карманам, пытаясь найти нужное, но ничего не обнаружил. Все уставились на меня, но все, что я мог делать, это шарить руками вокруг.