Ведьма моря Демонов

Андерсон Пол Уильям

Хрисеида тихо проскользнула наверх и встала рядом с ним. Эринье присел рядом на корточки, его злобные глаза не отрывались от мужчины.

– Воля, – сказала она, и в ее голосе послышался веселый смех.

Он

ничего не сказал, но уставился вперед, в ночь.

–Тебе лучше поспать, Корун, – сказала она. – Сейчас ты устал, и тебе понадобятся все твои силы позже.

Она положила руку ему на плечо и громко рассмеялась.

– Это будет, мягко говоря, интересное путешествие.

– Скорее всего! – подумал он с иронией. Ему пришло в голову, что в этой поездке могут быть даже свои приятные стороны.

– Спокойной ночи, Корун, – сказала она и ушла.

Вскоре он вернулся в свою комнату. Сон был долгим и тревожным, когда он все-таки наступил.

III

Когда ранним утром Корун вышел на палубу, там была только серая пустота вод до серого горизонта. Должно быть, они оставили весь Ахейский архипелаг далеко позади и сейчас находятся где-то в Зурианском море.

В воздухе пахло дождем, и корабль быстро мчался под пронзительным ветром по длинным белогривым валам. Корун позволил запаху соли, влаги и водорослей, огромной беспокойной панораме прыгающих волн, скрипу и гулу корабля и грохочущим волнам океана пышно разливаться внутри него, простой животной радостью быть дома. Теперь море было его домом, смутно осознал он; он был в нем так долго, что это была его естественная среда обитания, его, так же как и личинок, кружащих на белых крыльях в облаках, летящих по небу.

Он посмотрел на часы. Казалось, все было сделано хорошо: моряки знали свое дело. На носу и корме стояли охранники в доспехах, а остальные люди, одетые в простые набедренные повязки обычных моряков всего мира, стояли у паруса, протирали палубы, делали мелкий ремонт и занимались другими делами. Те, кто не был на дежурстве, бездельничали или спали в стороне от вахты. Рулевой не сводил глаз с компаса и держал румпель опытной рукой – хорошо, хорошо.

Капитан Имазу подошел к нему босиком. Умлотуанец был одет в шлем и корсет, на боку у него висел меч, а в узловатой синей руке он держал кнут власти. Его покрытое шрамами одноглазое лицо расплылось в улыбке.

Конец ознакомительного фрагмента.