Ведьма на зелёной фишке
Шрифт:
Обработка резных элементов выглядела немного жестковато, не лакировано. Как будто вчера еще древний мастер сработал их топором и прошелся по ним первобытной стамеской.
Вокруг главного здания были расположены, исполненные в том же стиле хозяйственные постройки: беседки, колодцы, уличное кафе с мангалом. А дальше, Боже. Стояло произведение искусства. Водонапорная башня. А за ним. Ох!
Искусственная заводь с плотиной и водопадом. И вода падала на лопасти самой настоящей водяной мельницы. За плотиной не было видно, откуда хозяева берут воду. Использован ли
Нет, не то чтобы я никогда не видела водяной мельницы. Но всё равно, что-то происходит с нами такое волшебное, когда вода откуда-то сверху падает на лопасти, заставляя их крутиться, завораживая, тем самым притянутый человеческий взгляд. А этот удивительный ландшафт вокруг?
Я очень люблю, когда дизайнеры так прикасаются к природе, что кажется, здесь не было человеческого участия. Да, у хозяев этого ранчо вкус был отменный. И возможности тоже.
Одного леса здесь, зодчие использовали более тысячи кубов. И каждое бревно так тщательно обработано. Удивительно, я в жизни видела много усадеб очень богатых людей, но с очень маленьким чувством стиля и вкуса. В начале перестройки наши новые русские вообще могли ограничиться золотым унитазом, выставленным в комнате и попыткой высадить деревья вверх ногами. Чтобы переплюнуть соседа.
Потом дикое желание так вульгарно выделиться рассосалось. На помощь пришли профессионально обученные архитекторы и дизайнеры. И начали делать дорогую штамповку без души.
На самом деле, и сейчас строится много дорогих домов, но очень мало таких, которые с первой минуты зацепят тебя за живое. Деньги вложены, а души нет по-прежнему во многих дорогих жилищах. А здесь душа присутствовала. И я бы в этой сказке с удовольствием побродила. Да и пожила бы, наверное, в другое время. Просто сейчас мы приехали по другому поводу.
Собачий лай не заставил ждать себя долго. Сразу за ним послышался женский крик, а потом, мужской вопль.
Женский крик был слабее и доносился из водонапорной башни.
Мужской требовательный, точнее, даже наглый – со стороны мельницы. Силы дамы могли быть на исходе, мы же не знали, в каком она положении, а вдруг, борется за жизнь из последних сил. Поэтому вчетвером рванули к башне.
– Помогите, помогите, люди добрые, – доносилась мольба слабеющего человека из-за двери.
Мишка рванул дверь на себя. Дверь оказалась запертой. Мишка начал рассматривать замок
– Мы готовы помочь, – доброжелательно и рассудительно произнёс он, – но вы заперлись от нас изнутри.
Как он это разглядел, я не поняла, но из башни тут же послышалось:
– Сейчас, сейчас я открою. У вас собачка?
За собачку отвечала я:
– Не бойтесь. Это служебная собака. Не тронет.
– Хорошо, хорошо,– отвечал повеселевший голос. – Открываю. Только помогите.
– Открывайте, вы в безопасности, – не очень уверенно произнесла Ирка. Несмотря на ружьё и собаку, мы пока не знали, находимся ли в безопасности сами.
Послышалось лязганье открываемого
– Вы кто? – почти хором спросили мы.
Видимо вопрос прозвучал настолько эмоционально, что женщина вздрогнула:
– А вы кто?
– Мы – друзья хозяйки. Ищем её вторые сутки. А вы – не она.
– Не она… – громко запричитала женщина. По размазанной косметике на круглом ухоженном лице было видно, что она уже плакала несколько раз. – Он её убил. И меня собирался. Из-за девушки этой. Из-за Насти.
– Давайте успокоимся и разберёмся по порядку, – спокойно произнес Мишка, – кто кого убил и где положил?
Вот где нужна мужская выдержка. Я обхватила лезущего по стене деревянного медведя, медленно соскользнула по нему на ступеньку и потянулась за валидолом. Ирка, казалось, побледнела и смотрела на женщину расширенными глазами. У неё, похоже, вообще остановилось дыхание, и она протянула руку к моему валидолу:
– И мне… Я же Вальку больше двадцати лет знаю,…знала…
Кеша, напуганный нашими мужиками ещё вчера, похоже, так, до сиз пор, из этого состояния и не вышел, только тихонько жался к нам. Я, молча, протянула валидол и ему.
– Подождите, девки, ничего не ясно, – рявкнул на нас Мишка и тоже потянул руку за валидолом. – Мы не знаем, кто это, и Валентину ещё не нашли
– Я врач, Дора Степановна Садальская, – всхлипывая, произнесла женщина. – Вчера Терентий Павлович привез меня как доказательство матери той девушки, Анастасии.
– Продолжайте, – подбодрил её Мишка
– Мы приехали ночью, здесь никого не было.
– Откуда приехали? – вставила я.
– Из областного центра.
Это значило, что Терентий, после разговора с Валентиной, вернулся в областной центр (три часа дороги), забрал эту женщину и привез в Кручиху (еще четыре, или более, часов).
– На чем Вы приехали? – уточнила я.
– На его джипе. Он сам был за рулём.
Джипа Терентия около ворот не было.
– Продолжайте, – приказал Мишка.
– Ночью приехала Валентина со своим доказательством.
– На чём приехала Валентина? – уточнила я.
– На фишке, – всхлипнула Дора.
Об этом я не подумала. Дочка лучшего фишкаря леспромхоза, в лесном посёлке могла уметь водить фишку. В Светлом Пути многие женщины легко управляются с мужской работой. Хотя, конечно, «Урал» с манипулятором – это очень круто даже для наших тёток.
– А потом они поругались, – сбивчиво продолжала излагать собственную версию событий Дора. – А потом всё стихло. Я решила убежать, но нашла эту женщину там, – она показала рукой за мельницу, – в кустах. Я не смогла оказать ей первую помощь, – Дора зарыдала, – потому что она,…ей,… не нужна была моя помощь,… она уже была без головы и без рук.