Ведьма отлива
Шрифт:
Глава 6
Фэрфилд-приморский даже в июньский субботний полдень нельзя было бы назвать слишком веселым местом.
Не бренчали банджо на его пляжах, не пели свои песни темнолицые музыканты, и странствующие проповедники не объясняли, почему в мире все так плохо и что нужно сделать, чтобы привести все в порядок. Хотя среди его обитателей были и бедные, и старые люди, все же большинство составляли преуспевающие и степенные.
Правда, несколько купальных кабин, этих любопытных пережитков восемнадцатого века, напоминавших, по мнению Гарта, «удобства во дворе» на колесах, могли в прилив выкатиться на линию прибоя,
Кроме того, вдоль берега шла прогулочная набережная с шеренгой высоких кованых фонарей, а в парке с рассохшимися скамейками и позолоченной эстрадой при случае можно было услышать стихи и напевы Гилберта или Салливана. Но к этому времени, к шести часам теплого вечера, большинство народа уже уютно устроилось по домам за чаем.
Если не считать лая нескольких собак, которые выросли слишком нервными, в Фэрфилде царила тишина.
«Удивительно», – подумал Дэвид Гарт.
К северу на некотором расстоянии от Фэрфилда располагался печально известный морской курорт, носивший название Банч. Случалось, что порыв ветра доносил оттуда обрывки мелодий «гидди-гоу-раундс» или «коконут-шиз», но фэрфилдцы старались этого не замечать. Гарт предпочитал Банч. Но вы никогда об этом не догадались бы, увидев, как он шествует по набережной в южном направлении. Там над берегом неясно вырисовывались очертания дома Бетти, а за ним, еще дальше к югу, лежал третий приморский городок под названием Рейвенспорт.
По случаю поездки за город Гарт сменил деловой костюм на твидовый, а цилиндр – на мягкую фетровую шляпу. И все-таки он выглядел внушительно и мрачно, поскольку думал о Бетти и о прошлом вечере. И конечно, об ужасных нелепых словах, брошенных ею перед тем, как она покинула дом в Хэмпстеде.
Бетти еще отвечала в кабинете на вопросы инспектора Роджерса, когда Винс Боствик сделал Гарту сногсшибательное предложение и высказал столь же сногсшибательное предположение.
– Старик, перестань твердить «нереально, невозможно…», – раздраженно произнес Винс. – Ты все еще пытаешься объяснить, как оказалась закрытой изнутри на две задвижки подвальная дверь?
– Да. Согласись, это странно.
– Знаешь, – сказал Винс, – я могу это объяснить.
Это замечание, столь не вовремя сделанное, рассмешило Марион до визга.
Пока инспектор Роджерс допрашивал в кабинете Бетти, остальные расположились в гостиной. Марион ходила взад и вперед, пару раз взметнув подол юбки чуть ли не до бедер.
– На самом деле, – продолжал Винс, всецело погруженный в себя, – я думал об этом малом, который подписывается Фантомом. Он, кто бы ни был, очень умен. Фантом…
– Если вы, мужчины, не перестанете болтать об этих рассказах, – сказала Марион, – я могу сойти с ума. Детективы! – Ее голос сорвался на визг. – Ваши нелепые детективы ничего общего не имеют со всем этим.
– Не торопись, моя лапочка, – отозвался Винс. – Если ты сказала правду, то, как говорит Дэвид, получается, что кто-то запер задвижки.
– О! Кто же?
– Может быть, я это сделал?
Марион судорожно вздохнула и широко раскрыла глаза. Винс указал пальцем на Гарта:
– Когда я стучал в дверь, вы с Марион были слишком увлечены разговором и не слышали меня. Парадная дверь была открыта. Очень хорошо! Предположим, что
– Это нечестно! – выкрикнула Марион. – Это не по правилам!
Она довольно неловко шагнула назад, схватилась за спинку стула и села.
– Ты мне теперь мстишь, Винс, да? – с вызовом проговорила она. – В тот вечер, когда мы смотрели «Веселую вдову», я… я шутила и дразнила тебя по поводу кое-чего, а теперь ты мне мстишь. – Выражение ее лица изменилось. – На самом деле ты ведь этого не делал?
– К черту все! Конечно, я этого не делал! Даже для меня это не шутки.
Лицо Винса тоже изменилось. Он подошел и положил руки на плечи Марион.
– Я все еще люблю тебя, мое взрослое дитя, хотя подобные признания противоречат моему характеру. – Беспокойство заострило и без того резкие черты его лица. – Я этого не делал, но кто-нибудь еще это сделать мог. Кто-то мог подождать, пока дверь закроют, и только потом сообщить полицейским.
– Но полиция ничего не знает! Инспектор, как его там, верит всему, что мы сказали!
– Хм… Возможно. Ты, лапочка, никогда не умела думать на два хода вперед.
– Но, Винс!..
– А ты что скажешь, Дэвид? Это разумное объяснение?
– Ну, – сказал ему Гарт, – в какой-то мере, разумное. Когда я впервые подумал об этом…
– Ты уже думал об этом? Обо мне?
– Да, о тебе. Это довольно очевидно.
– Очень любезно с твоей стороны говорить так! – воскликнул оскорбленный Винс, с него слетело все его добродушие. – Ты имеешь в виду, что, по-твоему, я запер задвижки?
– Нет, я не думаю, что это сделал ты; я не думаю, что это вообще кто-нибудь делал. Этот дом похож на резонатор; все полы скрипят и трещат; деревянная лестница в подвал тоже плоха. Мы с Марион были здесь одни. Даже если мы были поглощены разговором, едва ли я мог совсем ничего не услышать. Есть и несколько других причин, но о них потом. Я могу почти поклясться, что это неверное объяснение.
– Но, боже всемогущий!..
Гарт взглянул на своего друга:
– В чем дело, Винс? Ты так легко относился ко всему этому. Что же случилось теперь?
– Я просто подумал. Если это не произошло так, то это не могло произойти никак иначе, это совершенно невозможно!
– А-а. Ну, если ты, наконец, убедился в этом, мы можем потихоньку двигаться дальше. Кто-то постарался устроить нам неприятности. Если так, то нам стоит приготовиться к ним.
– Как?
Дверь из кабинета в дальнем конце холла распахнулась – судя по всему, допрос закончился. Бронзовая Диана с лам пой вздрогнула. Бетти шла медленно, опустив плечи. Инспектор Роджерс провожал ее до дверей.
– Да, миледи, пока все. Боюсь, только пока. Очень жаль, что эта женщина – ваша сестра. – Тут Бетти дернулась. – Однако, если это она, наши люди захотят расспросить вас еще и о других случаях, это может пригодиться.
– Ее арестуют?
– Это вопрос не ко мне, миледи. Даже если миссис Боствик ее опознает это еще не доказательство, что она напала на бедную леди наверху. У меня есть ее адрес, – Роджерс выудил из нагрудного кармана блокнот, – и я передам его в Скотленд-Ярд. – Потом добавил: – Есть еще одна вещь, о которой я должен спросить.