Ведьма западных пустошей
Шрифт:
— Доброго утра! — воскликнул он и отсалютовал Бастиану стаканом. — Поздравляю с началом новой жизни! Чтоб оно ладно все было, вот что. И чтобы жили вы мирно и дружно, а не как я со своей бабой, упокой Господь ее душу. То дрались, то любились.
Бастиан улыбнулся, поблагодарил и поинтересовался:
— Господин Арно пришел?
— Никак нет. И Бруни тоже еще нет, я один дежурю.
Бастиан предположил, что их вчерашняя свадьба воскресила в супругах Арно теплые чувства, и полицмейстер появится на службе намного
— Что насчет моего запроса по округам? — спросил Бастиан.
— Пришел вчера вечером, — с готовностью доложил Шанти. — Больше ни в одном округе таких убийств не было. Везде тишь да гладь.
Бастиан понимающе кивнул. Что ж, значит, это не заезжий гастролер, это кто-то из местных. Хотя Аделин вчера сказала, что никогда не видела этого лица… Он вспомнил убийцу девушек: красивый, сильный молодой мужчина был оболочкой, под которой жил монстр намного страшнее сгибельников и Вымрака.
Он вдруг подумал о клочке бумаги, на котором Моше написал имена своих клиентов, и решил дойти до библиотеки. Почему-то сейчас это показалось Бастиану правильным — он и сам не знал, почему, но глубокое темное чутье вдруг поднялось в нем во весь рост и взяло за руку.
— Я в библиотеку, — сказал он. — Если приедет Аделин, скажите, что я там. Она привезет господину Арно портрет убийцы.
Шанти поперхнулся, закашлялся так, что струйка кофе потекла у него из носа. Офицер вытер лицо ладонью и уставился на Бастиана так, словно тот рассказал, что видел Третье пришествие Спасителя, не меньше.
— Портрет?! — переспросил он. — Как? Вы его видели?
— Да, — ответил Бастиан с холодным торжеством. — Следовик его показал, и это была не личина.
Шанти дотронулся до обоих висков жестом благодарности.
— Ну все, тогда сцапаем голубчика, — торжествующе произнес он. — Морда его у нас есть, еще где-нибудь проколется!
Библиотека работала круглосуточно — обойдя уборщицу, которая старательно намывала сверкающие полы из белого мрамора, Бастиан подошел к стойке регистрации: молодой человек в темно-синем сюртуке оторвался от большой тетради, в которую что-то записывал аккуратным почерком и поинтересовался, глядя на Бастиана одновременно заинтересованным и испуганным взглядом:
— Чем могу помочь, милорд?
Бастиан протянул ему обрывок журнала, который дал ему Моше, и спросил:
— Вы знаете, какой это журнал?
Молодой человек покрутил листок в пальцах и уверенно ответил:
— Да, милорд, это «Большое городское обозрение», только у них нумерация страниц по центру. Уточните подробнее на втором этаже, Энн-Клер уже пришла.
Бастиан кивнул, поблагодарил и пошел к лестнице.
Энн-Клер, высокая седая леди, настолько худая, что казалась плоской, внимательно изучила листок Бастиана, кивнула и через четверть часа принесла прошлогодний журнал из архива. Бастиан оставил свою подпись в карточке регистрации и спросил:
— А кто это, Эдвин Моро?
Энн-Клер посмотрела на него свысока
— Выдающийся человек нашего города. У него была большая лесопилка на севере, половина Инегена работала там. Потом разорился, неправильно вложил деньги. Покончил с собой, потом жизнь у нас была достаточно тяжелой. Многие остались без работы и уехали, но вернулись, когда здесь нашли золото. А почему вы так им заинтересовались?
Бастиан посмотрел на обрывок журнальной страницы: «…следствие провел лично министр инквизиции Альвен Беренгет…»
— Его делом занимался мой отец, — сказал Бастиан. — Сейчас выдалась свободная минутка, решил побольше узнать об этом.
Энн-Клер понимающе кивнула.
— А, понятно, — ее тонкие губы едва заметно дрогнули в том, что могло бы быть улыбкой. — Я помню вашего отца. Изящный такой джентльмен, он тогда расспрашивал всех в городе о господине Моро. Со мной тоже беседовал, но я ничем не смогла ему помочь, к сожалению.
В груди сделалось тепло, словно эта чопорная дама с подчеркнуто гладкой прической и идеальной осанкой вдруг стала самым близким ему человеком. Должно быть, Уве ощутил то же самое, когда заговорил с Медведихой. Энн-Клер видела Альвена Беренгета, она помнила его и говорила о нем с уважением, и Бастиан хотел спрашивать еще и еще, хотел говорить с ней.
— Сколько времени он провел в городе? — спросил Бастиан.
— Две недели, — ответила Энн-Клер и, выйдя из-за своей высокой стойки, села за один из столиков для читателей и жестом указала Бастиану на соседний стул. — Он очень придирчиво все изучил, не упустил ни малейшей детали. Да, Эдвин Моро покончил с собой, используя артефакт. Я точно это помню, тогда на какое-то время все артефакты были изолированы.
— Спасибо, — искренне произнес Бастиан, и Энн-Клер вернулась за стойку.
Он открыл журнал, скользнул взглядом по оглавлению и нашел небольшую статью под заголовком «Крах лесного принца».
«С того дня, как Эдвин Моро выжег себе мозг артефактом Глубокого сна, прошло уже двадцать пять лет, — прочел Бастиан. — Крупнейший лесопромышленник не только Западных пустошей, но и Северо-западного удела и Восточного края, он сделал наш регион именно таким, каким мы видим его сейчас. По его плану был перестроен Инеген, открыта большая больница и вторая школа, проложены новые дороги от города ко всем поселкам Западных пустошей».
Бастиан понимающе кивнул. Эдвин Моро был очень серьезной и значимой персоной, а у таких людей врагов намного больше, чем друзей. Им улыбаются и кланяются, их чествуют и благодарят, но у каждого второго благодарящего за пазухой нож или что-то посерьезнее. Неудивительно, что отца вызвали расследовать его смерть.
«Тем удивительнее та непредусмотрительность, которую проявил Моро, вложив значительную часть своих средств в ценные бумаги новой корпорации «Ауферн». Погоня за колоссальной прибылью, которую якобы гарантировали создатели этой финансовой пирамиды, лишила его привычной осторожности. Ее крах стал причиной множества душевных расстройств и самоубийств незадачливых вкладчиков по всем Западным пустошам. Как все были удивлены, узнав, что Эдвин Моро тоже принес деньги в «Ауферн»! Пытаясь выправить положение, он заложил лесопилку, но серебряный кризис не позволил ее выкупить.