Ведьма
Шрифт:
— Несомненно, Зеленый человек вознаградит нашу щедрость, — согласно кивнул Жан. — Мы возложим на его алтарь сегодняшнюю добычу.
Они улыбнулись друг другу, Лоран начертил рукой магический знак и подмигнул сыну. Почти в то же мгновение из-за купы каштанов появился загонщик, одетый в ало-зеленую ливрею Деверо, и объявил:
— Главная добыча!
— Внимание, внимание! Главная добыча! — прокричал главный ловчий, граф Ален дю Брюк. — Монсеньоры, дичь предназначена жениху!
Охотники одобрительно взревели. Барабаны грохотали, гончие лаяли. Жан отпустил поводья и поднял руки над головой, принимая всеобщее одобрение как должное. Задира фыркал и танцевал под седлом; в небе с кровожадными
Фантазм спланировал на голову коня.
— Спустить псов! — скомандовал Жан.
Заиграли трубы, где-то позади охотников спустили свору озверевших от голода собак, которые с визгом и лаем, уворачиваясь от конских ко бросились в лес. Жан последовал за ними, и сколько псов едва не угодили под мощные копыта Задиры.
Затем на прогалине появилась дичь — крестьянин лет шестнадцати. Жан удовлетворенно усмехнулся: молодой парень, в самом начале жизненного пути — хороший подарок Зеленому человеку; Бог леса наверняка вознаградит своего с наследником. Первый ребенок Каоров и Деверо должен быть мальчиком. Кто знает, сколько держится союз двух семей и удастся ли произвести на свет второго малыша…
Жан приблизился к жертве раньше собак. Завидев преследователя, парень испуганно метнулся в сторону. Фантазм с криком сорвался вслед за ним.
«Глупец! — со злобной радостью подумал Жан. — В Иерусалиме мой Задира загнал тысячное войско неверных, а этот истощенный раб надеется уйти от погони…»
Под одобрительные крики Жан пришпорил Задиру, поравнялся с парнем, обнажил меч, отпустил поводья и взмахнул оружием. Молодой крестьянин боязливо обернулся — и Жан одним взмахом клинка снес парню голову с плеч. Упираясь левой ногой в стремя, Жан Деверо, словно арабский кочевник, свесился с коня, на скаку подхватил с земли отрубленную голову и выпрямился в седле, воздев свой жуткий трофей. Собаки строили бешеную свалку над подергивающимся обезглавленным телом, привлеченные запахом крови, что хлестала из обрубка шеи. Жан взглянул в перепуганные глаза жертвы, где, казалось, еще теплилась жизнь, рассмеялся покойнику в лицо и выкрикнул:
— Твоя смерть принесет мне наследника, или я прокляну твою душу и оставлю ее дьяволу!
Глаза жертвы закатились, и Фантазм предъявил права на свою долю. Зрители восторженно аплодировали и наследнику, и талисману Круга.
— Отличная работа, сын мой! — провозгласил Лоран.
Жан перебросил окровавленный трофей отцу, помахал остальным и ускакал готовиться к бракосочетанию, оставив прочих крестьян на расправу другим охотникам.
Лунный свет и отблески костров заливали двор замка Деверо. Огромные каменные горгульи, которые в свое время навевали маленькому Жану кошмары, извергали из пастей языки пламени. Огни факелов накачивали светом теплый вечерний воздух. Гигантские костры горели и у входов в подземелья, где, по слухам, творились ужасающие, бесчеловечно жестокие преступления. Горе тому, кто перейдет дорогу роду Деверо! Каоры не зря решили связать с ним свою судьбу, узнав, что Деверо удалось вызвать Черный огонь: ни-кто не захочет испытать его действие на себе.
Изабо и Жан встретились у закрытых дверей церкви: по древнему обычаю обряд венчания совершали снаружи, и епископ не усматривал в это оскорбления. Они соединялись в ночь Кровавой Луны, стоя лицом друг к другу среди лилий и плюща — старинных символов рода Каор и клана Деверо. На богато украшенных насестах гордо восседали Фантазм и Пандиона, готовые в любой момент разорвать друг друга в клочья.
При свете полной луны Изабо в приличествующем знатной даме черном одеянии, затканном серебром, казалась фантастическим
«Сколько нам быть вместе? — подумал Жан. — Сколько времени пройдет, прежде чем наши семьи возобновят войну и мне придется отравить тебя, или обезглавить, или сжечь на костре?»
В то же мгновение Изабо уверенно и твердо взглянула на жениха, не отводя сияющих голубых глаз. Воздух между ними зазвенел от напряжения. Жан пришел в восторг: девица, оказывается, с крепким характером! Придется быть настороже, не то она избавится от него первая!
Два рода нараспев повторяли заклинания на латыни и других, еще более древних языках. У алтаря, будто каменный истукан, скрытый складками алой мантии, недвижно стоял старый герцог Деверо, воздев атам, который вот-вот рассечет новобрачным запястья.
Мать Изабо, Катрина, одетая в цвета Каоров — черный с серебром, — не сводила напряженного взгляда с невесты.
Ритуал начался.
Душа сливалась с душой до конца времен, все сильнее разгоралась страсть и скапливалась сила. Новобрачные смешали друг с другом кровь соединив порезы на правых запястьях, а Лоран и Катрина связали левые руки жениха и невесты лентами, вымоченными в настоях колдовских трав для приумножения рода. Оба клана отличались плодовитостью и крепким здоровьем, но магические семьи прежде всего заботились об увеличении числа чародеев.
Изабо задрожала и отвела взгляд, однако Жан не поверил в показное смирение. Его невеста — искусная ведьма, ее заклинания не слабее его чар, в ее жилах течет густая, жестокая кровь рода Каор… Семья Изабо полагала сегодняшний союз результатом своей магии, призванной усмирить горячую кровь Деверо.
Оба рода стремились к полному контролю над землей Франции и мечтали получить корону из рук христианского епископа в Реймсе, однако добивались этого по-разному. Деверо действовали активно, жестоко и напрямую. Их враги погибали от мечей и проклятий, помехи устранялись кинжалом, огнем или ядами. Каоры в борьбе за власть предпочитали интриговать и использовать сложные дипломатические уловки, настраивали брата против брата, распускали слухи и лжесвидетельства. Там, где Деверо просто убили бы неугодного кардинала в постели, Каоры склоняли его на свою сторону улещиваниями, дорогими подарками и соблазнительными женщинами, а то и прямым шантажом. Каоры утверждали, что они благоразумны и миролюбивы, и обвиняли Деверо в открытом использовании магии, чар и тайных знаний, доступных только «нехристианским душам». Из-за бесцеремонного поведения Деверо и Каоров простолюдины начали поговаривать о ведьмовстве и о том, что следует обратиться к Папе Римскому за позволением предать костру оба рода, да и многие благородные семьи Франции не желали поддерживать отношения ни с одним из кланов. Дело принимало серьезный оборот: гнев рабов значения не имел, а вот с гневом рабовладельцев приходилось считаться.
Поэтому Каоры, в отсутствие потомков мужского пола, решили связать наследницу своего рода с наследником клана Деверо. Долгие годы Каоры проводили магические ритуалы в надежде пробудить в Жане страсть к Изабо, не догадываясь, что в течение многих лет мастера ковена Деверо приносили в жертву девственниц и ублажали все воплощения Хозяина Зеленого леса, чтобы тот надоумил Каоров искать этого союза.
Лоран хотел, чтобы Изабо Каор жила в родовом поместье Деверо, неважно — любовницей главы рода или женой его сына. Как только Изабо окажется в замке Деверо, она станет заложницей клана. Каоры прекрасно понимали, что у Изабо есть шанс дожить до преклонного возраста, только если она станет собственностью мужчины из рода Деверо и произведет на свет наследников.