Ведьма
Шрифт:
Дядя Робер поднялся с изломанного тела малышки Мари, дочери парижского дворянина, который отправил ее в замок Деверо учиться манерам. Бедная девочка лежала неподвижно, разорванные юбки не прикрывали ноги. Она рыдала. Робер вытащил из ножен меч и занес его над головой, готовясь пронзить сердце малютки.
— Не смей! — изо всех сил закричала Изабо.
Робер взглянул на нее, яростно помотал головой и нанес удар. Кровь брызнула фонтаном. Изабо подбежала к дяде и яростно забарабанила кулаками по его плечам и груди, не обращая внимания на кровь.
—
— Шлюха! — раздался громовой голос, и во двор вышел Жан, бледный как смерть, но целый и невредимый.
Облегченно вскрикнув, Изабо бросилась к мужу. Он хлестнул ее наотмашь, она упала в грязь, ударившись головой о булыжники двора, и на мгновение ослепла. Когда зрение вернулось, разъяренный Жан высился над ней. За его спиной полыхали стены замка Деверо.
— Я спланировала побег! — сказала она, утирая кровь с разбитых губ. Зубы шатались. — Наши друзья вывезут нас из Франции! Любовь моя, мы создадим новый ковен, в его основе будет свет, а не эта ужасная серость, которая завладела нашими семьями…
— Убийца! Предательница! — вскричал Жан и ударил ее снова.
Жуткий кошмар туманом окутал ее душу.
На зубчатой башне замка появился Лоран в полном колдовском облачении. Его сопровождали приближенные члены внутреннего ковена, скрыв лица под капюшонами накидок. Они дружно воздели руки, и на башне, сверкая и клубясь, запылал Черный огонь рода Деверо. Казалось, темный жар пляшет, как нубийская танцовщица перед калифом, которую лишь танец отделяет от верной смерти, как дракон, затаптывающий золу сожженных костей, как проклятая душа, которую раздирают на части демоны.
Наконец-то запылал Черный огонь, которого так жаждал ее род и который скрывали Деверо. По слухам, Черный огонь пожирал на своем пути все до основания, разрушая самую суть и порождая вместо нее что-то новое и злое.
— Тебе конец, лживая кровожадная тварь, — бросил Жан, поднимая меч над головой, совсем как Робер перед убийством малышки Мари.
Изабо сделала последний вдох и вспомнила о проклятии, о том, что она обречена блуждать по земле в расплату за преступление против своего мужа и господина.
— У реки привязана лодка, — прошептала она. — Беги, Жан! Там ждут мои люди. Им хорошо заплатили.
Губы Изабо шевелились, но Жан ничего не слышал: то ли ее заглушали голоса в его голове, то ли шум пожара и громкие крики. Жан проклял Изабо и Катрин за их мерзкое чародейство.
«Нас погубила гордыня, — думал он. — Мы хотели перехитрить Каоров. Я ухаживал за Изабо в ее снах, но когда она пришла ко мне, когда мы оказались связаны… Я полюбил ее, как никого другого. Я люблю ее больше родных, больше Круга… Больше жизни! Почему ей не позволили зачать ребенка? Мы жили бы вместе, создали бы прочный союз между нашими родами… Мы — всего лишь пешки, нас разменяли в игре. Каоры атаковали первыми и поставили нам шах и мат».
— Изабо, — простонал он, — проклинаю тебя, Изабо. Я
Он глубоко вздохнул, набираясь решимости, и занес меч над головой. Изабо закричала.
За спиной Жана лавиной камня осыпалась стена, сквозь нее прорвался поток Черного огня. С башни летели тела, объятые черными языками пламени: герцог Лоран и его приближенные выкрикивали заклинания, пытаясь сбить с себя пламя, погасить Черный огонь, который к тому времени охватил домашнюю живность во дворе, защитников замка, воинов и боевые повозки Каоров. Клубы пламени ударяли о землю, как гигантские кулаки, раскалывая ее до глубоких трещин. Вокруг стояла стена дыма, жара и огня.
Изабо лежала, не шевелясь, раскинув руки, словно раскрыв объятия мужу. Жан вскрикнул и накрыл ее своим телом в напрасной попытке защитить.
Черный огонь поглотил их.
— Я люблю и ненавижу тебя, Изабо де Каор, — прошептал Жан. — Я последую за тобой…
Кто-то тронул Холли за плечо. Она вздрогнула и обернулась.
Коридор исчез. Холли стояла посреди дыма и жара, под лунным лучом.
Чей-то голос произнес: «Резня в замке Деверо случилась на Медовую Луну. Торопись, времени мало».
10
ЗАЯЧЬЯ ЛУНА
В жены мы берем любых,
Сеем семя в чреве их,
Сыновей рожденья ждем
И жену на части рвем.
О Богиня всей земли,
Светом хвори исцели.
Как плоды, мы налились,
Чтобы дальше множить жизнь.
— Холли, не бросай меня! — сказала Аманда, когда они примеряли костюмы в ее комнате. — Ты же обещала пойти. Нужно расслабиться.
Вместо ответа Холли сосредоточенно взглянула на свое отражение в зеркале. Как расслабиться, если вокруг столько всего происходит? Временами ей казалось, что она уже никогда не сможет отвлечься от заполнивших жизнь кошмаров, теней и страха.
Впрочем, Хеллоуин — интересный праздник, хотя смысл его забылся в современном мире. Холли любила это время.
Во влажном климате Сиэтла буйные кудри девушки завивались штопором, а потому она решила дать волю фантазии.
— Как тебе мой наряд? — спросила она у Аманды.
— Неплохо, — сказала та, окинув Холли оценивающим взглядом. — А что с волосами? Ты вообще кого изображаешь?
— Горгону Медузу. — Толстые пряди волос, оплетенные двумя десятками серебряных лент, покачивались при каждом движении. — По-моему, очень похоже на змей.
— Больше смахивает на персонажа из «Корпорации монстров», — рассмеялась Аманда. — Серебряный макияж? Мне нравится. Ты прямо как Дрю Бэрримор в «Истории вечной любви».
— Это хорошо, спасибо, — улыбнулась Холли.