Ведьмак. Назад в СССР
Шрифт:
— Что это такое? — испуганно прошептала рыжая, которая буквально вцепилась острыми коготками в мои рёбра сзади, при этом трясясь как осиновый лист.
— Стой спокойно и не сходи с места. Я сейчас посмотрю — ответил я и чувствуя, что именно так и надо поступить, принялся чертить в воздухе перед собой, ту самую строчку символов, что помогали мне переместиться в тень и увидеть всё происходящее по-другому.
Идущей от куска янтаря силы вполне хватало, так что я легко выскользнул из тела и замер на том месте где расположилась растянутая тень моей головы. А уже в следующий миг я увидел обнажённую женскую фигуру,
— Мерзкий ведьмак, ну вот мы и встретились — скрипучий голос, и лицо девушки сильно изменились, но я сразу узнал ту что терзала молодое тело моего двойника, во время подставного ритуала, едва не закончившегося смертью в шестнадцатиэтажке.
— Кто ты? — спросил я вслух.
— Я та, кому обещали вернуть моего возлюбленного хозяина, и та которую так жестоко обманули и наказали, позволив лишь на краткий миг, краешком глаза, увидеть его силуэт, возрождающийся из призрачного пепла. А теперь я пришла отомстить и забрать своё, так что совсем скоро ты станешь моей послушной вещью.
От каждого её слова веяло лютой ненавистью. А ещё она постоянно двигалась и раскачивались словно маятник, будто не в состоянии оставаться на месте, и это позволило рассмотреть её тело, ставшее совсем уж неестественно безобразным.
Видимо после падения из окна, было сломано много костей. Теперь же они все каким-то образом срослись, но совершенно неправильно. Из-за этого тут и там из натянутой белой кожи, торчали рёбра и сегменты переломанного позвоночника. А само, обрамлённое пепельными волосами и некогда красивое лицо, теперь было неестественным образом вытянуто и обзавелось, кривоватым, звериным оскалом.
Коротко оглянувшись, я на удалении пятнадцати метров, увидел собственную фигуру, всё так же окружённую едва заметно раздваивающимся серым саваном, а прямо за нею будто пылал костёр. Аура Рыжей, буквально сливалась с её волосами, превращаясь в своеобразную проекцию не обжигающего пламени. И к этому оранжево-алому протуберанцу ни вела ни одна нить, сообщающая что она под чьим-то контролем.
А ещё я успел заметить поток силы, продолжающий исходить от куска янтаря. Сила вливалась и концентрировалась в сжатых кулаках, всё больше и больше предавая мне уверенность. Желающая отомстить тварь, это явно чувствовала, и видимо поэтому старалась держаться подальше. Делая десяток ковыляющих шагов в право, а затем влево, она топталась, словно боясь переступать границу серого круга, обвивающего пентаграмму.
— Слушай комсомолка, а может разойдёмся краями? — спросил я, уловив её неуверенность и при этом вспомнил комсомольский значок, свисающий с обрывка платья в горошек и бьющий по её соску, во время первой встречи.
Услышав вопрос, девица резко замерла и оскалилась в противоестественной улыбке, при этом на краюшках её чересчур огромного рта появились кровавые пузыри.
— Комсомолкой, была та пустышка, в чьём теле я смогла проникнуть, через крохотный прокол в защите этого непуганого мирка, после долгих веков скитаний в прахе давно погибших миров. Когда я заберу твою сдвоенную силу тени, я смогу легко сбросить эту прохудившуюся шкуру и выбрать себе то тело, которое только захочу. К примеру, мне нравится оболочка огненной девицы что прячется за твоей спиной. Ведь эта дура непроходимо
После её откровений, в сознании появилось смутное описание, захвата сознания человека потусторонней сущностью. Именно из-за возможности такого захвата, ликвидаторы обязательно носят ОЗК, контактируя со всеми видами аномалий. Простая прорезиненная ткань отлично экранирует и не позволяет сущности проникнуть в тело.
Инструктор из школы милиции рассказывал, что обычного прижывальца можно выгнать из сознания с помощью высокочастотных электромагнитных импульсов. Однако иногда это сделать не получалось и получившийся опасный симбиоз приходилось изолировать от общества, дабы не позволять подпитываться чужой энергией. Однако и это не всегда помогает.
Неожиданно изломанная тварь перестала ходить и расставив руки, принялась заливисто смеяться, практически так же как она это делала в первую нашу встречу. Я понял, что сейчас что-то произойдет и невольно напрягся, ожидая самого плохого.
И едва я это сделал, меня буквально вышвырнули из собственной тени, совсем в иное место. Причём теперь я материализовался в своей призрачной ипостаси, имеющей сходство с вполне нормальным телом. В точно таком же я находился, когда проник за границу пентаграммы начертанный на ковре в злополучной аномальной квартире.
Инстинктивно посмотрев вверх, я действительно увидел ту самую пентаграмму, но теперь вычерченную кровью на облупившейся потолке. Все её линии, едва заметно святились и каким-то образом отбрасывали ажурную тень на пол, покрытый вздувшимися остатками паркета и строительным мусором.
Посмотрев по сторонам, я определил, что нахожусь на верхнем этаже ветхого, некогда жилого, многоквартирного дома. Всё стены были кем-то снесены, а потолок теперь поддерживали только несущие колонны, да кирпичные дымоходы каминов.
Кроме призрачного света пентаграммы, этаж освещали отблески городского освещения, проникающее через, оставшиеся без стекла, оконные проёмы.
И как только я материализовался, стоявшая в метре от границы пентаграммы девица прекратила безумно хохотать и принялась быстро начитывать какую-то тарабарщину. Поначалу я не понял зачем она это делает, но потом увидел, как на её расставленных в стороны руках, начинают расти немного изогнутые когти, больше похожие на боевые клинки.
Поняв, что ночь становится томной, я попытался отступить, но сделав всего десяток шагов назад, упёрся спиной в невидимую стену, обозначающую границы, отражённой пентаграммы. Деваться было некуда, так что я продолжая судорожно соображать, начал готовиться к неминуемой схватке.
Снова сжав кулаки, я почувствовал, как, не взирая ни на что, в призрачное тело, тонкой струйкой потекла сила. При этом я явственно ощущал затылком, горячее дыхание Рыжей, скорее всего находящейся на другом краю города.
— Как тебе моя ловушка? — поинтересовалась отрастившая клинки, безобразная тварь.
— Смотри сама в неё не попадись — вырвалось у меня и в поисках решения проблемы я снова осмотрелся.
— А сейчас я буду рвать твою мерзкую сдвоенную душонку — предупредила закончившая отращивать когти тварь, в тот же миг превратилась в серо-белый росчерк, пронёсшийся по дуге, вдоль границы пентаграммы.