Ведьмина книга
Шрифт:
— Туда, — махнула неопределённо в направлении противоположном тому, откуда они приехали, Катерина.
На сборы ушло минут пять. Даже Станислав проявил чудеса сноровки и оперативности, хотя и не понимал: к чему такая спешка, если они уже давно оторвались от преследовавших их сумасшедших?
Шли довольно интенсивно, несмотря на то, что едва разбирали дорогу. Часа через три до их слуха донеслось журчание ручья. Вдоль него и продолжили путь. Рано или поздно он обязан впасть в какой-нибудь водоём. И вот, выйдя из подлеска, заметили в свете луны одиноко бредущую фигуру. Катерина уже хотела притормозить, но в этот момент внезапно, словно прозревший, музыкант крикнул:
— Маша-а-а!
Фигура в нерешительности замерла и, кажется, обернулась, а затем медленно начала приближаться. Не уверенный в том, кто перед ними, и что от этого некто ожидать, Семён тут же подобрал с земли удачно подвернувшийся средь ровного места увесистый сук. Хотя и понимал, что если встретились они с ведьмой, то никакая дубина не поможет.
— Стас? — послышался неуверенный и какой-то безжизненный женский голос, и музыкант, что было сил, кинулся навстречу девушке.
— М-да… — только и смог промолвить Семён, но дубинку из рук не выпустил.
— Как мне кажется… — с некоторым сомнением прошептала Катерина, — сейчас в теле хозяйка, а не ведьма… — договорить она не успела, так как обвисшая в объятиях «близкого» человека Мария нарушила ночную тишину:
— А это кто с тобой?
— Знакомься, — тут же подводя её поближе, произнёс музыкант и представил спутников, но тут же забыл об их существовании.
Минут пять Катерина и Семён, словно зрители, наблюдали за встречей, в это краткое время Станислав успел выпалить очень многое, но вот когда поинтересовался о том, что же случилось после его отъезда, и где Виктор, девушка сникла.
— Нет больше его, — только и сказала она, а минуты через три вновь нарушила затянувшееся молчание: — Зря ты сюда пришёл… и их зря привёл. Я жить не хочу, — эти слова были сказаны до ужаса безразлично, — но рядом с вами умереть не смогу. Она… она найдёт способ перебраться в другую жертву или убить вас. Уходите…
— Ты что такое говоришь? — всполошился не на шутку напуганный такими речами музыкант. — Кто — она-то? Ты чего это умирать вздумала?
— Не поймёшь ты, Стас, — вымученно вздохнула девушка. — Да и не надо тебе этого знать. Уходите. Не заставляйте меня прогонять вас. И так сил почти нет…
— Нет, подруга, — вмешалась Катерина. — Так дело не пойдёт. Он-то, ладно, — она кивнула на всё ещё обнимающего Марию парня, — но мы с Семёном многое знаем и понимаем. Ты вот лучше прямо скажи: как тебе удалось избавиться от ведьмы? Или… ты и есть она? Нет, та бы собой жертвовать не стала. Да и гнать потенциальную жизненную силу прочь, тоже…
— Кто вы? — отпрянув от музыканта, уставилась на спутников своего друга девушка.
— Скажем так… — решил подать голос Семён, — я — друг Светланы, она… — он задумался, подбирая слова.
— Названая мать, — подсказала Катерина. — Я тоже ведьма, если это можно назвать так. И Света, считай, восемь месяцев по всей России круги нарезает в поисках тебя.
— Но как? — удивление на лице девушки было очевидно даже при неверном свете луны, она переводила взгляд с одного присутствующего на другого. — Как вы нашли его? — она посмотрела на музыканта. — И где Светка? Вы мне поможете? Мы можем возвращаться?..
Вопросы посыпались градом. В голосе прорывались нотки надежды. Никто не перебивал и не отвечал, но, казалось, девушке этого и не требовалось. Она уже верила в то, что если сумели найти, то, значит, помогут. Вот только Катерина с сожалением понимала, что надежды эти, хоть и не лишены логики, но, увы, абсолютно беспочвенны. Только Станислав стоял, отвесив челюсть, с непониманием смотря то на спутников, то на возлюбленную. Оно и понятно: то, что они разыскивали Машину сестру и что-то знали о Маше, было очевидно, но эти речи о ведьмах? Парню казалось, что он вновь очутился в психушке, куда его упёк недовольный поведением приблудного сыночка папаша.
— Может, не будем вот так средь поля стоять? — перебив всё же девушку, поёжился Семён. — За нами возможна погоня. Мы, как мишень, в чистом поле стоим.
— И то правда, — спохватилась Катерина и первая пошла вперёд. — Предлагаю в том леске, — она махнула в сторону располагавшегося на дальней окраине луга густого тёмного леса, — отойти чуток поглубже и сделать привал. Не мешало бы костерок запалить, замёрзла я, — смущённо призналась женщина и добавила: — и поесть…
Вскоре компания расположилась возле отдающего жалкие крохи тепла небольшого костерка. На большой в темноте набрать хворосту не удалось. Да и боялись, что он привлечёт нежелательное внимание. Отложив немного еды на потом, большую часть проглотили вмиг. Ну, Мария, видно было, что истощена, Катерина вымоталась, пока латала и допрашивала пленного, взятые у него крохи жизненной энергии дали ей сил, но, очевидно, их было недостаточно, а вот мужчин элементарно заедал стресс.
— Я ведь и вправду хотела умереть, — наконец-то наевшись, призналась девушка. — Эта тварь самым неожиданным образом берёт верх, и я не знаю, когда это может произойти в следующий раз, и что она опять сделает. Если бы вы знали, сколько на них крови, — девушка с отвращением смотрела на свои руки, протянутые к костру.
Во время привала рассказано было немало. Станислав молча сидел в сторонке, не вмешиваясь в то, в чём не смыслил, и вдруг в какой-то момент встрепенулся:
— Маш… постой… выходит, если большую часть времени ты была не ты… сумбур, чёрт… не суть! Так вот! У тебя… то есть, у неё… была какая-то очень древняя книга и дневник, в который она часто что-то украдкой писала. Ты… она… чёрт! В общем, он потерян? Она с ним не расставалась, он всегда был, но она его куда-то прятала, даже если путешествовала налегке. Для нас с Витьком это вечно было загадкой. Мы подумывали его как-нибудь спереть и почитать. Ну… ты же типа писатель… думали, ты о нас что-то пишешь, — смущённо добавил парень и умолк.
— Не было при мне ни разу никакой книги или дневника, как ты говоришь, — воззрилась на него девушка.
— Э, нет, подруга, так не пойдёт, — тут же поднялась со своего места Катерина. — Сдаётся мне, что он есть, да только ты о том не помнишь. И не ищи, — усмехнулась она, глядя на начавшую бессмысленно хлопать себя по телу девушку. — Тут надо слова правильные вспомнить, только вот для этого, прости… — Катерина коснулась протянутой к костру руки и тихим, глухим голосом произнесла: — Вспоминай заклятие тайника! — и тут же, закрыв глаза, погрузилась в чтение чужих образов и мыслей.
— Этхерзх, — отстранившись от девушки, произнесла Катерина. — Повтори за мной: Этхерзх.
Мария послушно подчинилась, и тут же у неё в руках очутились два довольно крупных, по современным меркам, формата А4, фолианта. От неожиданности девушка едва не выронила их в костёр. Одним из них оказалась действительно древняя, ещё рукописная книга в кожаном переплёте. Вторым — тот самый дневник, представлявший собой послевоенных времён толстую тетрадь в затёртой коричневой, гибкой, напоминающей грубую клеёнку, обложке. Все присутствующие в шоке смотрели на материализовавшиеся из ниоткуда вещи. Вот только разобрать что-либо до восхода солнца не представлялось возможным. Но и пробираться в кромешной тьме всем, за исключением Маши, было весьма затруднительно, поэтому остаток ночи решили провести здесь.