Шрифт:
Да разве плохо верить во всё тайное?
В иллюзию, в сказку, в таинственный мир?..
Ведь это же, в сущности, самое поэтическое,
может быть, самое главное в жизни…
Вячеслав Шишков «Угрюм-река»
Пролог
…Она сидела на скамейке, невидяще глядя перед собой. Дрожащие руки сжимали пухлую, лежащую на коленях папку. Шелестела плакучая берёза, небо хмурилось, и в отдалённых
Мимо пролетела бабочка-капустница и, покружив над дорогой, опустилась на ближайший одуванчик. Сидящая на скамейке девушка невольно подалась вперед, любуясь насекомым.
Бабочка… И – «бабочка», древнейшая и загадочная нечисть, исчезнувшая – нет, безжалостно истреблённая ещё стародавними ведьмами. Она изучала «бабочек» пять лет, раскапывая такие сведения, о которых не знали даже старшие ведьмы, и нашла следы – живые следы их пребывания в современном мире. И доказательства того, что не всех «бабочек» истребили. И полчаса назад на защите она с жаром рассказывала, объясняла, приводила примеры… Но учёный совет во главе с ведьмой-председательницей лишь посмеялся. Посмеялся, унизил и выставил вон – ещё на пять лет. Целых пять лет работы – псу под хвост…
Девушка опустила глаза и уныло потеребила края папки. У людей в смысле защиты… всё правильно. Сначала – обсуждение темы с преподавателем и её утверждение, а потом – исследования, изыскания, написание. У ведьм иначе: находишь тему, копаешь, собираешь пару тонн дневниковых записей – где был, что нашёл, как узнал, какие выводы сделал. А по окончании подаёшь заявку в ведьмин Круг, и в назначенное время тебя вызывают. И испытывают, проверяют… Выдержишь и докажешь профпригодность – примут в Круг на испытательный срок. А нет… Иди на все четыре стороны. Хочешь – бери новую тему и копай, нет – занимайся своими делами на периферии. Только истинную силу не свети. Не должно людям знать, что известные экстрасенсы – это лишь верхушка айсберга: те, в ком слишком мало колдовских сил, чтобы заниматься серьёзной работой.
Работой… Девушка посмотрела на папку с отвращением. Действительно, раз решила работать с нечистью, взяла бы тему попроще – про «пауков» или «кошек». И пусть они изучены на девяносто процентов – зато пять лет работы не зря… Поддавшись порыву злости, она отшвырнула папку и резко встала. Исписанные неряшливо-невнятным почерком листы рассыпались по колючему гравию, жалобно зашелестели на ветру. Словно опавшие древесные листья – ненужные, отжившие своё. Жалко… И хочется бережно собрать труд в папку, и… бесит до нервной дрожи.
Молодая ведьма оправила длинную чёрную юбку и посмотрела на разбросанные листы. Мама учила: не отступай, доказывай, не сдавайся, не будь, как все… А что в итоге? Сначала брат пошёл своей дорогой, не «как все», и до сих пор выбирается из неприятностей и ищет себе применение, а теперь и ей досталось… Девушка поджала дрожащие губы. Жарко. Душно. И в воздухе… и внутри. Обидно. Горько. Или будь как все – и встраивайся в систему, или иди своим путём… и иди один, никому не нужный. Кроме самого себя.
Кроме себя…
Записи шелестели на ветру, воздух пах летней грозой, над тенистой аллеей сплетали густые ветви старые берёзы. Девушка заправила за ухо светлый локон и подхватила со скамейки сумку. Отёрла слёзы и посмотрела на разбросанные бумажные листы – внимательно и задумчиво.
Третьего, конечно же, не дано… Или – или. И выбирать-то не из чего, ведь выбор давно сделан. Идти своим путём. Дальше. И доказать проклятым пересмешницам собственную правоту. Для себя. И для дела. «Бабочки» – нечисть крайне опасная, и сейчас, с потерянными в давней охоте на ведьм знаниями стародавних, она опаснее даже бесов. Если позволить ей возродить популяцию, мир людей так тряханет, а мир ведьм и заклинателей так огребёт… Да, дело – и для пользы, и для души.
Вздохнув, молодая ведьма решительно расправила плечи. А записи… не нужны. Она и так наизусть помнит каждую строчку – и исследовательской работы, и защитной речи. Но они ещё могут сослужить службу. Даже увядшие осенние листья приносят пользу. И защитная речь…
– Летите, – прошептала девушка и сдула с ладони заклятье. – Ищите добрую душу. Того, кто поймёт – кто захочет понять. Кто разберётся. Кто умеет искать и не сдаваться. Найдите нужные руки… если мне понадобится помощь. Чтобы узнали. Чтобы нашли. Чтобы помогли. Летите!
Ветер захлопал бумажными крыльями, с шуршанием подхватываясь с гравийной дорожки и устремляясь ввысь, к хмурому небу. И ведьма тихо повторила им вслед:
– Летите…
Если бы ей поверили, она бы не стала так рисковать. И в глубине души надеялась изучать тайны объявившихся «бабочек» под присмотром опытной наставницы, но… Просить Круг о помощи бессмысленно. Опять высмеют. Теперь за помощью и наставничеством можно обратиться лишь к тем, кто давно идёт своим путём и знает больше ведьм Круга – к отступникам. Или, сводя риск к минимуму, к бывшим отступникам. И у неё есть чем заплатить за помощь. И пропади всё пропадом. Живём один раз, и не для выдающихся ли дел? Да, рисковых. Но… стоящих. И тайна появления «бабочек» стоит риска.
Снова загрохотал гром. Тревожно закачались на ветру берёзовые ветви, упали первые дождевые капли. На опустевшей парковой тропе осталась лишь старая серая папка с потрёпанными завязками и крупной типографской надписью «Дело №» и неряшливо дописанными «1», «бабочки», «защита» и витиеватой подписью-именем.
Впрочем, на тропе она лежала недолго.
– Ох уж эти учёные… – качнула головой пожилая женщина, поднимая папку. Прочитала и заворчала: – Бабочки… Эти… этимологи доморощенные, и всего-то у них много, и времени, и денег, добром-то разбрасываться… – Она повертела в руках папку, отряхнула её и бережно спрятала в потрёпанный портфель.
И поковыляла прочь, вполголоса ругая то «бабочковых» учёных, то «погодных», умолчавших о грозе. Ветер тревожно шуршал мелким гравием, прятался в древесных кронах. И лишь он знал о том, что молодая ведьма уже ступила на тропу беды – одна заговоренная бумажка попала по назначению.
Маленький лешак, обитающий в парке и доселе притворявшийся берёзовой веткой, сжимал в сучковатых лапках исписанный лист и не знал, что с ним делать.
Часть 1: Письма из прошлого