Ведьмина тропа
Шрифт:
– Нет. И, наверное, лучше не вспоминать…
– Как знаешь, – Зара пожала плечами, но Арсен вдруг беспокойно дернулся, зеленые глаза широко раскрылись, и на миг девушке почудился в них испуг.
– Деревушка возле Славена. Там…
Сообразив, о чем ее хотят спросить, Эльзара поспешила его успокоить.
– По-моему, жители успели спрятаться в лесу. Хотя я не знаю, что произошло дальше, но наверняка магам подпортило планы твое бегство.
– Я сбежал? – удивился Арсен.
– Ну… – ведьма помялась, но все же ответила. – Мы сбежали.
Он
– Спасибо.
Что было после – он не спрашивал, а Зара и не стала рассказывать. Заметив новую попытку бывшего градоправителя приподняться, девушка придержала его за плечи, помогая. Одеяло соскользнуло с плеч Арсена, укутывая тяжелыми складками бедра и ноги. Зара хотела его поправить, но мужчина возразил:
– Не надо. Жарко… – и добавил тише: – Спасибо, ведьмочка.
Бабушка пододвинула скамью и села рядышком, держа в руках наполненную до половины миску с супом. Понимая, что от кормления с ложечки ему никак не отвертеться, голодный Арсен послушно открывал рот, когда старушка с улыбкой подносила к нему очередную порцию кушанья. А после его заставили выпить целую кружку сладковатого отвара и уложили на лавку, позволив уснуть.
Зато наутро Арсен смог подняться сам. Одетый в добытую старушкой из старого сундука широкую выбеленную рубаху и коричневые штаны, он с трудом, держась за стены и мебель, передвигался по дому, довольный, что может, наконец, избавить обеих ведьм от лишних забот. И по-прежнему не спрашивал, что происходило с ним в зверином облике, только выслушал с огромным облегчением заверения Зары, что по крайней мере в людоедстве замечен не был. А девушка радовалась, что рубашка надежно скрывает оставленные когтями оборотня рубцы на ее теле.
За окном сыпал снег, наметая сугробы, но в ведьмином доме было тепло и уютно. После сытного завтрака Зара прибирала посуду, а старушка, глядя счастливыми глазами на сидящего напротив Арсена, рассказала ему, что Илион с братом сбежали, да скрываются неведомо где, и что остальных оборотней, по-видимому, так в человеческий облик и не вернут. Мужчина вспомнил про косу, и пришлось заодно ему поведать про то, как ночью в полнолуние ведьмы спалили ее, проводя свой колдовской обряд.
– Зря, – заключил Арсен, выслушав. – Надо было оставить хоть прядь, чтобы вы могли со мной справиться, если что.
– Об этом-то я позаботилась, – вздохнула старушка, тут же погрустнев. – И Райн тоже.
К вечеру бабушка Айза стала молчаливой и беспокойной. Зара наблюдала, как старушка со все возрастающей тревогой смотрит в окно.
– Что случилось? – спросила она тихонько, чтобы сидящий у стола Арсен не расслышал.
Бабушка снова бросила взгляд в окно.
– Так ведь… седьмой день.
Едва она произнесла эти слова, раздался стук в дверь. Оглянувшись на Арсена, старушка нехотя пошла открывать.
Впустив облачко серебристых снежинок, на пороге возник его светлейшество Райн. Как всегда, в длинной синей мантии, непроницаемой для зимнего холода.
– Добрый вечер, – его взгляд остановился на словно окаменевшем лице Арсена, вспыхнувших ненавистью зеленых глазах, и маг усмехнулся. – Вижу, превращение вам удалось, но полностью ли?
– А разве не заметно? – не удержалась от встречного вопроса хозяйка, так и не ответив на приветствие.
Высший неопределенно повел плечами, продолжая смотреть в глаза Арсена, и, спустя некоторое время, заключил, усмехнувшись.
– Великолепно. Признаюсь, я не верил в успех вашей затеи. Примите мою благодарность: и личную, и как главы Совета. Так как сообщники Илиона сбежали, а остальных оборотней допросить не удалось, Арсен для нас весьма ценен как свидетель, он единственный, кто сможет рассказать о происходившем в замке Тиол.
Ведьмы переглянулись, чувствуя подвох. Маг не собирался задерживаться в лесном доме, он положил руку на дверную ручку, собираясь выйти, но обернулся через плечо.
– Идем.
Арсен не шелохнулся.
– Это приказ.
– Я никуда не пойду.
– Ценность имеющейся у тебя информации дает нам право на просмотр памяти без твоего согласия, – голос мага оставался спокойным, не отражая эмоций, если они и были – только легкую усталость. – Не вынуждай меня подкреплять приказ силой.
– Как "идем"? Куда "идем"? – всполошилась старушка. – Он же на ногах едва держится, а на улице метель – вон как в окна стучит! Куда ж ему идти?
– Простите, Айза, но мои действия диктуются лишь необходимостью, – ответил Райн. – Арсен?
Мужчина медленно поднялся и, стараясь не опираться о край стола или делать это менее заметно, подошел к Высшему. Тот смерил его взглядом.
– Это правильное решение.
Дверь открылась, порыв ледяного ветра влетел в горницу.
– Погодите! – окликнула их старшая ведьма. – Погодите, одежу хоть какую-то, холодно ведь…
– Не стоит, Айза, – Высший легонько взмахнул рукой. – Проход откроется у края поляны, а пока я его прикрою.
– А обратно?
– Обратно? Если таково ваше желание, я позабочусь, чтобы он вернулся сюда тем же путем.
Райн первым вышел на крыльцо, Арсен же остановился в дверях, обняв старушку, которая, ни на мгновение не умолкая, продолжала в полголоса чехвостить Высшего, не особенно беспокоясь, что тот ее слышит. Ведьмочка, напуганная и молчаливая, стояла рядом. Арсен улыбнулся ей напоследок и, развернувшись, пошел следом за Райном по слабо мерцающей в снегу дорожке. Ветер и снег не касались его, но за метелью фигуры удаляющихся мужчин казались размытыми. Когда Высший миновал границу круга покрытой звездочками травы, которую сейчас не видно было из-за глубокого снега, что-то вспыхнуло, и на опушке, излучая мягкий голубоватый свет, открылось высокое окно. Маг шагнул в него первым, Арсен последовал за ним. Свет погас почти сразу, и ветер завыл в ветвях с новой силой. Почему-то в этом звуке Эльзаре слышался вой запертого в клетке серого оборотня.