Ведьмино Наследство
Шрифт:
Дед Степан стоял у калитки и дымил в небо своей вечной спутницей трубкой.
– Степан Игнатьевич! – улыбнулась я, радуясь старику. Даже стыдно немного стало, что позабыла о нем и не соизволила ни разу зайти в гости.
– Василиса, - он кивнул. – А я тут тебе молочка принес, да яиц свежих. Моя Пеструха снесла с час как…
Я быстро открыла калитку. Приветственно взмахнула рукой.
– Спасибо. Да вы заходите. Заходите, - произнесла. – Чай попьем.
Старик прошел во двор, передав мне глиняный кувшин, накрытый пластиковой крышкой поверх
– Пойдемте. Вы же у меня еще не были, - радушно проговорив, я шагнула в сторону дома, но дед указал рукой на трубку, отговорившись:
– Не дело в доме дымить. Я пока что тут побуду. Вон с Николаичем поздоровкаюсь, - и тронув меня дружески за плечо, потрепав, как любящий родитель, дыхнул дымищем и подошел к Волкову. Колдун старику кивнул и мужчины встали рядом.
– А что с окном случилось? – удивился дед Степан.
– Ветка, - просто ответил Волков и дед с умным видом кивнул, мол, да, ясное дело. Ветка. Что ж еще. И это при том, что ближайшее дерево росло от окна на приличном таком расстоянии.
Решив не мешать мужчинам, вошла в дом. Надо было отнести подарки в холодильник, но тут, прежде чем успела закрыть дверь, в нее протиснулась Маруся, поднимаясь на ноги уже в виде домовихи.
– Ишь, принесло старика, - посетовала она отряхивая сарафан. – Едва успела обратитьси.
– Он нам молоко принес и яйца, - порадовала хозяюшку. – А ты бурчишь!
– Бо мне оно положено, - парировала домовиха. Я даже брови подняла, удивленная ее словами.
– Ох, что-то прежде не видела, чтобы ты вредничала. А тут просто как прорвало. То Прошка тебе не понравился, теперь дед Степан, - сказала и улыбнулась.
– Ну, Прохор мужик хороший. Но не дело оно двум домовым да в одном доме. Енто наши дела, Василисушка, и наши правила, домовятовския.
– Ясно. А дед тебе почему не нравится? – заинтересовалась я.
– А вот не знаю, чого, - пожала плечами маленькая женщина, после чего протянула руки и забрала у меня гостинцы от старика. – Чую, шо он не простой. Шастаеть часто. Особливо ходил, кады тябе тут не было. Серафима, знамо дело, померла. Я-то в дом попасть не могла, а ентот прохаживалси коло дома. Выглядывал чаво, не ведаю. Токма мне не понравилоси. Ходють тут и ишо дымять, дышать нечем, - она еще немного побурчала, больше для вида, а потом почапала в сторону кухни. Я же подошла к окну, выглянула на мужчин. Добрыня закончил с осколками и теперь они сверкающими брюликами валялись на расстеленной на траве, тряпке. А мужчина, перебрасываясь с дедом фразами, что-то мазал непонятной мазюкой в раме.
– Так зайдете на чай? – я выглянула в окно.
Оба мужчины, молодой и старый, сразу посмотрели на меня. Дед Степан выпустил кольцо дыма и покачал головой.
– Не сегодня, девонька. У меня еще дела дома. Курятник вот почистить надо, - он перевернул трубку, вытряхнул ее содержимое поверх битого стекла и добавил: - Пойду я, - а сам в сторону дома покосился. Окинул его быстрым взглядом. И тут меня просто что-то толкнуло произнести:
– Зайдите, хоть посмотрите, как я обустроилась, - предложила деду. – Минута дела. А мне приятно будет. Здесь еще, кроме Добрыни, никого из гостей-то и не было.
В глазах старика мелькнуло что-то подозрительное. Впрочем, я сразу поняла, что это все из-за Маруси и ее вечных подозрений. Уже бог весть что мерещится начинает! Дед Степан тем временем развернулся в сторону калитки и увидел двух котов, бредущих в сторону дома.
– Ого! Гляжу, ты еще живность завела! – воскликнул старик, не догадывавшийся о том, что эти двое – домовой и его питомец.
– Ага, мышей много, - пошутила я, но Добрыня произнес:
– А это мои. Завел вот со скуки.
– Со скуки? – Степан рассмеялся. – Куры было бы практичнее. А от котов толку как с козла молока. – И пошел прочь, чуть покачиваясь, ну словно моряк, спустившийся с корабля на твердую землю, да после зыбкой палубы. Уже покинув пределы двора, дед обернулся. – Заходи в гости, Василиса. Всегда рад.
– И вы, - ответила взаимностью.
Он махнул трубкой и покачался дальше по улице, а я посмотрела на Волкова. Добрыня мой взгляд встретил с улыбкой. Кивнул на окно.
– Сейчас закончу здесь и пойду на чердак, - порадовал меня.
– Ловко ты управляешься со стеклами, - я облокотилась на подоконник и теперь выглядывала, чуть высунувшись из окна. – А скажи, старика ты этого давно знаешь? Общаетесь?
– Да. С первого моего дня, как заселился в доме, Степан пришел знакомиться. Принес угощение. Мне он нравится. Только курит много. Не бережет себя совсем.
– Ага, - согласилась я. Внутри что-то царапнуло. Я моргнула и встретила пристальный взгляд Добрыни.
Что-то было не так. Именно сейчас, в этот момент. Нутром чувствую, а понять не могу. И Волков вдруг сделался напряженным.
– Может быть, мне показалось, но он как-то странно на дом реагирует, - заметила осторожно. – Заходить не захотел. И смотрел странно.
Добрыня отряхнул руки, сложил на груди.
– Так бывает. Есть люди, очень чувствительные к магии. И этот дед, он что-то чувствует, потому так и реагирует.
– Это что, как реакция на магнитные бури? – вспомнила соседку тетю Лиду, что жила с нами в одном доме в квартире напротив. Она вечно жаловалась на какие-то там бури и давлением маялась. Видимо, тут тоже что-то этакое.
– Ну, можно и так сравнить, - ответил Волков.
– Тогда понятно, - я отвела глаза, но Добрыня зачем-то добавил:
– Только я к нему присмотрюсь. Мало ли. Ко мне он, знаешь ли, тоже ни разу в дом не заходил. На веранде пару раз сидели, возле дома, во дворе тоже, - колдун задумчиво почесал непривычно бритый подбородок, затем усмехнулся каким-то своим мыслям.
– Давай, я закончу с окнами. Вечером у нас урок, - произнес он.
– Ой, не получится! Вечером у меня гости, - опомнилась, вспомнив про карточку, присланную ягой.