Ведьмино семя
Шрифт:
Ева ощутила себя свободной и засмеялась, как умалишенная. Когда Арнольд кончал в нее, она выкачивала из него магические силы. Наполнялась ими. Она больше не отдавала. Каждый его толчок, каждая капля семенной жидкости оказывали лечащее воздействие на израненное тело.
Арнольд упал на нее изможденный и истощенный без сил.
В крови, в ранах, с заплывшим лицом, Ева трогала свое новое тело и не узнавала. Она встала на дрожащие ноги, пошатываясь, взяла первое из одежды, что подвернулось под руку. Пиджак Арнольда. Одела его на себя, и, шагая по красным пятнам крови босиком, достигла выхода из кабинета. Ей все время от чего-то было смешно. Может от того, что по внутренней стороне бедра текла ее кровь, смешанная с мужским семенем и ее смазкой. Та капала крошеными каплями, расчерчивая ее дальнейший путь. Она обернулась.
— Спасибо
— О, пожалуйста, — выговорил он, устало выключая свет одной рукой и ощупывая самого себя другой, ему явно хотелось полежать в темноте. — Зовите меня, Ард.
Глава 30
Год спустя…
В допросной для дачи свидетельских показаний стоял полумрак. Слабый красный свет использовали для раздражения нервной системы. Он был всем хорош в работе полицейских, кроме одного, при нем практически ничего не было видно за двухсторонним зеркалом. А камеры наблюдения в нем не могли снять четкое изображение, отражая в фокусах линз расплывчатые непонятные пятна. И Арнольда он весьма устраивало, потому что когда он закрыл глаза и языком жадно врезался в сладкую обнаженную киску Евы, та застонала в голос от подступающих волн удовольствия. Для него стон служил прекрасным указанием на то, что они оба были на верном пути.
— Давай же, говори…
Он жестко двигал языком вверх вниз, лаская ее. И Ева жалобно хныкала. Затем Арнольд прервал осмотр внизу и подвергал жаркому обследованию ее соблазнительный ротик.
— Скажи мне, откуда у тебя такие деньги? Или я обещаю, что мне снова придется устроить тебе допрос с раздеванием.
После ее перерождения в офисе «ФармоНью», Ева стала черной ведьмой. Пиразин сделал из нее проститутку, которой она не была от рождения. Токсин сам по себе рождал неконтролируемую похоть, приводящую со временем к безумию. Особенно у редких белых ведьм. К счастью, перерождение подарило ей иммунитет. К несчастью, не убрало побочные эффекты. Плевать, что они не этические, все равно, что лишали памяти и ослабляли дух ведьмы. Все лучше, чем умирать. Потому-то Ева и не вернулась домой. Ведьма забыла кто она. Скоро она осела на улице Красных метел. Переехала в пустующую квартиру Тони. И Арнольд использовал ее, как своего шпиона.
Ева обычно все рассказывала и без большого давления. За год они много раз пересекались. Первым воспоминанием о нем у Евы естественно был офис, в котором они так странно пообщались, что у нее до сих пор покалывало и дергало киску. Но последующие встречи были иными. Эта была страсть с первого взгляда и Ева до сих пор не могла объяснить, почему в душе испытывает к этому ненормальному копу неконтролируемое мощное вожделение. Конечно, он был по-ведьмовски сексуален, слишком силен, чрезмерно внушителен, чтобы она захотела и смогла оказать требуемое сопротивление. Но ей не хотелось ему долго сопротивляться. Этому мужчине она хотела подчиняться, даже не смотря на то, что он враг. Он коп, полицейский, мудила, а она шлюха под сутенером. И хотя Норд всегда великолепен, она слишком сильно боялась гнева Хабиба Пусмена, своего нового босса, чтобы в этот раз произнести хоть слово. Однако обычно, как Ева не пыталась ему сопротивляться, Норд имел над ней магическую власть. Он просто никогда не сдавался. И, чтобы она не предпринимала, как не жаловалась и не писала заявлений о том, что его методы допросов противоречат правилам, ничего ему не делалось. Арнольд рано или поздно добивался требуемых показаний и правдивых слов.
Ева проклинала его, ненавидела, пыталась забрать у него всю колдовскую силу, как могла сопротивлялась, но не отрицала, что он ее прикрывает. Всякий раз, когда ее и других девушек забирали в результате полицейских облав, он выручал ее. Не просто так. И секс с ним был невероятно чувственным, страстным. Каждый раз его глаза проникали сквозь ее и своим горячим пламенем пробирали ее до мозга костей. Словно просили сжалиться над тем, кто по ней чахнет. Но это же было не возможно! Норд глядел на нее разинув рот. И когда хватал ее, находясь так близко к ней, в ней, как мог, он резко посылал в глаза Евы искры из своих глаз и тем самым направлял жизненный дух Евы. Приказывал жить дальше. В обоюдной встрече лучи их глаз легко объединялись, и также объединялся и жизненный дух одного с жизненным духом другого. Это было так сильно, когда испарения жизненного
Она не могла сказать, что любит его. Нет, не любит. Ева получала удовольствие от того, что зарабатывала на жизнь траханьем с незнакомыми мужчинами. Она была настолько бисексуальна, что едва ли могла заметить разницу. И хотя это, возможно, было неэтично, Норд был более чем готов использовать ее по полной.
Ева считала, что правда заключается в том, что этот полицейский извращенец. Будучи таким красавцем, с раскаченным телом и внешностью, за которые можно и умереть. И такими поцелуями, а Норд целовался так, что любая затрепетала бы от желания. Он часто следил за ней. Ева знала об этом. Ей говорили об этом. И она видела сама. Потому что каждый вечер, работая в городе, она одевала сексуальные чулки и туфли на невероятно высоких шпильках, шла на свое место в переулке, и он там чаще всего уже был. Она чувствовала, буквально знала, что найдя хорошую наблюдательную точку, плотно темную и уединенную этот коп подглядывает за ней. За тем, как она в тусклом свете желтых фонарей расхаживает туда-сюда, облизывает губы и ловит клиента. То есть нарушает закон.
Этому психу были в кайф многочасовые скучные слежки. Это она уже уяснила. Она была уверена, что Норду в ней нравится абсолютно все. И то, как она одевалась, как двигалась и как работала. Трудно было объяснить причину его странного выбора и вожделения. Но когда дело доходило до драки, Норд всегда оказывался на ее стороне. Хотя ему трудно было держать пальцы подальше от ее кудрявой щелочки. Может в этом заключалось простая истина? Норд безумен? Ведь в тот момент, когда клиент Евы передал наличные и надеялся на секс, Норд знал, что у него более чем достаточно улик, чтобы арестовать обоих. Но вместо этого, он арестовывал клиента. Ева прикусила губы, чтобы не застонать от восторга, в то время, как Норд изо всех сил старался молчать. А затем она приседала на корточки, чтобы пососать его пульсирующий член. Некоторые проститутки могли бы притворяться, что стонут от удовольствия, чтобы осчастливить своих клиентов, но Ева не притворялась. И когда Арнольд наконец кончал ей в рот, она так яростно гладила свою обнаженную киску, что тот не мог не хотеть присоединиться к ней.
Эти странные взаимоотношения повторяющиеся раз за разом, только удивляли Еву.
— Привет еще раз, — соблазнительно рычал он, прижимая развратную Еву к стене и заставляя ее «принять позу». Она разводила ноги, призывно выгибая спину и обильно текла. А когда он медленно проводил рукой вверх поглаживая внутреннюю сторону бедра и лаская ее обнаженную киску, Ева неизменно щебетала, как канарейка с распущенными губами, рассказывая ему все, что она знает еще до того, как у того появился шанс задать хоть один вопрос.
Но однажды Ева исчезла с улицы. Арнольд не нашел ее ни в притоне Пусмена, куда сам же ее и пристроил. Ни на точке, где она работала. Ни в ближайших магазинчиках, куда она забегала перекусить и отдохнуть. Ее не было, нигде.
Глава 31
Арнольду потребовалось много времени, чтобы найти Еву. Она пряталась в своем старом доме. Дверь оказалась отворенной. Впервые с того дня, как они познакомились заново, когда Норд вошел в комнату, и увидел на лице Евы вовсе не похоть, новым выражением был страх. В темной комнате, освещенной настольной лампой в углу она съежилась, сжимая в руках большую бумажную коробку так, словно от этого зависела ее жизнь.
В груди у Арнольда проскочило нервное чувство. Возможно, пора уже вызывать подкрепление? Может в доме кто есть чужой? Ведь по его сведениям, она в этот дом не приходила после, даже мимо не шла. Ни одного раза, Ева с момента перерождения не посещала его. Он был уверен, что это оттого, что она забыла. Конечно, с ее стороны были отданы распоряжения управляющей компании подготовить дом к закрытию. А потом поставить под сигнализацию. Она также велела распустить весь штат слуг. Охранная контора не получала отзывающих приказов.