Ведьмино Везение
Шрифт:
Ничего хорошего Ир там не увидел.
Они познакомились случайно. Доминик стоял в стороне, обводя ленивым взглядом толпу и высматривая ту самую жертву. А потом приметив вроде бы подходящую под описание Ира, сделал шаг в сторону… И наткнулся на проходящую рядом девушку. В итоге, вино из бокала Доминика оказалось на её светлом платье.
Доминик принялся извиняться, достал из рукава чистый платок, протянул ей, понимая — мало чем поможет. Но вместо того, чтобы разозлиться, она рассмеялась. Звонким и приятным смехом.
— Ничего страшного, — отмахнулась, разглядывая розоватое пятно на белой ткани. — Оно мне
Её теплая улыбка невольно вызвала ответную у Доминика.
— Прощу еще раз прощения… Я не знаю, как так вышло. Мне очень стыдно.
— Оставьте, Доминик, — и улыбнулась еще шире, поймав на себе удивленный взгляд колдуна. — Конечно, я знаю ваше имя. Вы довольно известная личность при дворе.
Доминик посмотрел на девушку внимательней. Ей было лет восемнадцать, девятнадцать. Не больше. Медово — золотистые волосы, мягкий овал лица и глаза насыщенного зеленого цвета с ореховыми крапинками вокруг зрачка. Она не была красавицей, но было в её внешности что-то притягательное. Имя ей необычайно подходило — Вивиан. "Солнечная" со старого языка.
— Я не видел вас здесь раньше.
Они оставили душный зал и спустились в сад, где царила приятная вечерняя прохлада. На небе царствовали короткие приглушенные сумерки; через открытые окна доносились отголоски музыки. Они прошли мимо фонтана, где в центре, окруженный водой, высился позолоченный лев, и двинулись по усыпанной цветным гравием парковой дорожке, удаляясь от шумного дворца.
— Нас не часто приглашают, — ответила она, вертя в руках сорванный с ближайших кустов цветок. — На праздник летнего солнцестояния и еще на зимний маскарад. Да и я не очень люблю здесь бывать, — Вивиан оглянулась на подсвеченный желтыми огнями дворец. — Не нравится мне это место.
Доминик в ответ пожал плечами. Ему здесь жилось легко. Наверное, он был рожден для такой обстановки… А вот, Вивиан оказалась другой, полной ему противоположностью. Она со своей небольшой семьей жила на самой окраине Тагуна в поместье возле озера. Обедневшие потомки древнего и некогда богатого рода, которые нынче едва сводили концы с концами (как позже узнал Доминик).
Колдуна её взгляд пленил сразу же. Он забыл обо всем, даже о задании Ира. Забыл и о постоянном присутствии Другого, которое всегда очень остро ощущал. Гуляя по парку, ему хотелось, чтобы вечер никогда не заканчивался. И чтобы она не уезжала…
Они говорили обо всём на свете, и никогда раньше Доминик не чувствовал себя настолько хорошо, как в компании Вивиан. От этой девушки будто бы исходило невидимое сияние, согревающее, подобно ласковому летнему солнцу. И когда наконец пришло время прощаться он судорожно искал причину, по которой они должны встретиться еще раз.
Искать ничего не пришлось.
Вивиан одарила его своей улыбкой и шутливо напомнила, что Доминик обещал наколдовать ей новое платье. Тот рассмеялся и сказал, что в ближайшие дни обязательно этим займется. Для неё он был готов скупить самые дорогие ткани и пригласить портных, которые занимались гардеробом исключительно богатых и знатных особ Тимара.
Они встретились еще раз.
И с того момента жизнь Доминика изменилась. Наступили те самые перемены, которые видел Ир в мимолетных отражениях будущего и которые обещали сорвать всё, к чему он готовился на протяжении столетия.
Глава 10.Полнолуние
Липовый Месяц, Липец по Старому Календарю.
Сорок восьмой год эры Нового Бога.
Кира и Веста шли уже третий день подряд, уходя от Змеиного тракта всё дальше. Эко по прежнему вел их за собой, паря темным силуэтом в ясном голубом небе. Стояла удушающая жара: палило беспощадное солнце, воздух был сухой и горячий, дул слабый, едва ощутимый ветер. Становилось легче только к вечеру, когда алое солнце устало пряталось, и прохладные сумерки накидывали своё серое полотно на небо. Тогда воздух наполнялся оглушающим ароматом разнотравья, стрекотом кузнечиков, спрятавшихся в высокой траве, и пряным теплом, исходящим от земли.
Вода довольно быстро кончилась. Еды тоже не особо много осталось. Веста попыталась экономить, как могла, надеясь наткнуться хотя бы на захудалый городишко или деревню с постоялым двором, но нет. Эко вел их безлюдными тропами.
При помощи ворона они два дня назад вышли на старую и разбитую дорогу, раньше соединяющую столицу с северным краем. После строительства Змеиного Тракта о ней забыли. Тем более, старая дорога проходила слишком близко от Поющего Леса. Отнюдь не самого дружелюбного и гостеприимного местечка в королевстве.
Кира не преминула высказать мысль, что ворон нежелательный спутник.
— Слуги Отверженного всегда принимают вид зверей. Чаще всего воронов и черных котов, — уверенно заявила она, недоверчиво глядя на Эко. — Может быть, он ведет нас прямиком в Бездну?
Кира уже успела порядком надоесть своими рассказами о нечистых слугах Отверженного, которых можно повстречать темными вечерами на заброшенных дорогах, или о том, что будет, если не прочитать молитву Единому три раза перед едой. Один раз Веста не выдержала и съязвила: "понос и золотуха?". Тогда-то Кира на нее и обиделась, считая, что она старалась донести до Весты свет веры, а наткнулась только на пренебрежение колдуньи.
— Хоть в Бездну. Там, я надеюсь, попрохладней будет, — буркнула Веста.
— В Бездне царит пекло, где жарятся грешные души. Прохладней там уж точно не будет. Можешь не надеяться.
— Уж не ты ли мне недавно заявила, что там, наоборот, холодно?
Кира задумалась на несколько минут, а потом проговорила:
— В Бездне есть всё: одни грешники попадают в кипящие серные озера, где бесы Отверженного сдирают с них кожу, а других насаживают на ледяные колья или бросают в снежные пустыни, где они бродят до скончания веков… Так мне, по крайней мере, папа говорил.
— Милые у вас сказки на ночь, — едко обронила Веста.
После смерти Даны и встречи с Красными Мечами, она питала неприязнь к Единому и его культу.
— А еще он говорил, что язычники тоже попадают в Бездну. И там над ними издеваются бесы… Те же, кто верит в истинного бога, отправляются в райские кущи, где вкушают божественный нектар, поют псалмы и играют на арфах.
Веста замедлила шаг, посмотрела на Киру и поинтересовалась насмешливо:
— И каждый блаженствующий в небесных чертогах играет на арфе и поет? — и после того, как Кира кивнула, добавила вполголоса. — Представляю себе, какой там стоит шум. Я надеюсь, праведники готовятся к загробной жизни и берут уроки музыки, иначе жуткая какофония выходит.