Ведьмы, карта, карабин
Шрифт:
Дальше не такая уж и длинная Сиреневая закончилась. Выбор у преследуемого был простым — или направо, к штаб-квартире Лиги, или налево, дальше меж заброшенных домов. Он сбросил скорость, начал поворачивать налево, и я этим воспользовался. «Чероки», тоже притормозив, несильно ударил своим железным бампером с кенгурятником в задний левый угол фургона, потащил его на разворот. Тот сразу же потерял траекторию и со всего хода вылетел на левую обочину, в сугроб и в старый бетонный столб за ним. Взлетел фонтан комковатого снега, послышался гулкий удар, я нажал на тормоз, чуть подвернув руль, чтобы нас развернуло носом к «газели», перекинул рычаг трансмиссии в «паркинг» и рванул из машины, выдергивая «кимбер» из оперативки из-под расстегнутой куртки, одновременно скидывая предохранитель.
Задняя дверь фургона распахнулась, в ней показался вооруженный автоматом человек. Я прицелился в него, но Дмитрий успел первым, пальнул в него двойкой из своего «вепря». Полыхнула тусклая вспышка, тот лишь дернулся и завалился назад, внутрь машины, выронив оружие. Гулкое эхо метнулось по пустой улице, вернулось к нам, мгновенно сменившись тишиной, в которой я слышал лишь свое дыхание. И я уже бежал к водительской двери с оружием на изготовку.
— Замер! Замер, сцуко! Не шевелиться! — заорал я, направив через окно ствол в голову водителю.
Тот выглядел ошеломленным — видать, влетел грудью в руль при ударе, и из носа текла кровь. Пока он даже не очень хорошо соображал, что происходит. Я видел обе его руки, оружия в них не было, и не было никого на сиденье рядом с ним. Рванул дверцу, тут же схватил его за шиворот, вытащил из-за руля, бросив на дорогу лицом вниз, заорав на этот раз: «Руки за спину! Руки за спину!»
Он сопротивляться не стал. Руки ему я плотно стянул пластиковым хомутом из тех, что нам выдали в свое время, поднялся, оглядываясь.
— Двухсотый, — сказал Дмитрий, выходя из-за машины. — И больше никого.
Вид у него был вполне спокойным. Он сменил магазин в дробовике, огляделся в поисках новых опасностей, но вокруг было тихо, лишь где-то вороны каркали, разгалделись. Негромко тарахтел двигатель джипа. Я подошел к водительской двери, повернул ключ. Тогда заблымкала напоминалка о том, что я этот самый ключ забыл вытащить, поэтому пришлось его выдернуть и положить в карман.
— Ну что, посмотрим, что у нас есть?
— Давай, — кивнул я.
Мы быстро обыскали арестованного. Нашли на нем большой нож вроде «боуи», явно с какой-то магией, «городской» алхимический браслет-амулет от пуль, но не такой, какие мы припрятали, а другую модель, «дырокол» с увеличенным аккумулятором.
С убитого взяли АКМС, но переделанный, с укороченным почти под самый газоотвод стволом. На такие мода с Ирака пошла, там и наемники подобное мастерили, чтобы в машине было удобней оперировать, и местные радикалы, чтобы прятать под одежду. И вот гля, сюда доехало.
Четыре магазина, «глок» под сорок пятый, без запасного, еще один амулет от пуль, такой же, как и у водителя, еще «дырокол», обычный, плюс «Щелчок» в петле на запястье… нормально так ребята вооружились.
Документов ни на ком не было.
Потом вдруг мысль стукнула: Хмель!
Схватился за чарофон, ткнул в двойку, он ответил почти сразу.
— Слава, ты там живой? Это к тебе приезжали?
— Ко мне. Живой. Одного положил, двое сбежали.
— Вызвал Дружину?
— А стоит?
Я вздохнул. Потом сказал, стараясь как можно спокойней:
— Слав, тебе статья точно нужна? У тебя холодный на руках, и соседи выстрелы слышали, все верно? Вызывай, короче, и я продублирую. Мы этот фургон перехватили, один пленный.
И дальше я взялся за рацию, вызывая диспетчерскую Патруля. Потом по-быстрому попытался допросить пленного, но тот просто молчал. Уже понял, что его сейчас дружинники заберут, так что пугать мне его нечем. Хотя не могу сказать, что в участке ему будет лучше. И еще подозреваю, что скоро Линев нарисуется. Почему подозреваю? Да потому что Кузьминку уже звоню. Правила надо соблюдать, мы теперь с ними в открытую играем. Ну почти. В части касающейся.
Подошел к фургону, посмотрел на борт — надпись «Западный полюс» почти оторвалась. Бумага на ленте. Одеты грузчиками, в спецовках. Оба.
Заглянул внутрь — пусто.
И чего хотели? Не покушение, точно. Очередная попытка похищения? Теперь Хмеля? Это как-то начинает надоедать. Из-за карты? Или что-то новенькое?
Глянул на бампер «широкого» — ничего, пара царапин. Силовой — штука полезная, хоть и тяжелая.
Послышался звук сирены. В конце улицы показался «Хантер» дружинников, затем, почти сразу, на улицу выкатился «Соболь» в их же цветах — это уже группа, дознаватели и прочие. Давайте теперь общаться.
Неожиданно завибрировал чарофон, напугав своим жужжанием до полусмерти, я вздрогнул и поспешно ответил на вызов. Звонил Николай — он поинтересовался стрельбой, я вкратце обрисовал ему ситуацию, и Гордеев ожидаемо посоветовал без промедления вызвать дружинников, потом отключился. У него тоже без приключений не обошлось, что только к лучшему — так или иначе скоро все прояснится.
Но совет он дал верный на все сто: по соседству люди живут, могли выстрелы услышать и куда следует сообщить. А у меня труп на руках. Непорядок.
Я выругался, взял табличку «Санитарный день» и скотчем приклеил ее снаружи на дверь поверх пулевого отверстия. Подняв с пола телефонный аппарат, сообщил о происшествии дружинникам, только звонил, на случай причастности к нападению Ханина, не в дежурную часть, а непосредственно в приемную отдела контрразведки. Потом набрал знакомого стекольщика с просьбой привести в порядок окно.
А чего такого? Не оставаться же теперь с выбитым окном!
Неожиданно со второго этажа послышался какой-то приглушенный шум, я быстро поднялся со стула и перебежал к стене.