Ведун
Шрифт:
– Бах!
С грохотом дверь ударилась в стену, и на пороге возник Ставр Блажко, лицо которого было словно у вареного рака. Купец задыхался, видимо, бежал, и было понятно, что он принес мне некие важные известия.
– Что случилось?
– огладив Нерейд по спине, я шагнул навстречу купцу.
– Вадим Андреич, - захлебываясь, выпалил Ставр, - помните, вы говорили, что хорошо бы прикупить свой кораблик?
– Да, было такое, - подтвердил я, вспоминая одну из бесед с Блажко, когда мы посещали Сигтунский порт.
– Есть возможность такой корабль купить. Но надо в порт бежать. Срочно!
– И что там?
–
– Ярл Дунгаль Два Крыла совершил удачный набег на гетландских христиан и угнал у них три новых шнеккера, которые полностью оснащены и пришли в Сигтуну самостоятельно. Когда он причалил, я рядом был и слышал, как ярл сказал, что отдаст любой кораблик за сто кельнских марок серебром. Но прямо сейчас, чтобы до вечера забрали. Видать, торопится Дунгаль, и я подумал, что вам это будет интересно.
Блин на! Интересно ли мне это? Еще как! Очень даже интересно, поскольку о своем кораблике я задумывался давно, а сто кельнских марок сумма хоть и большая, в перерасчете на привычную мне систему сто двадцать пять новгородских гривен или двадцать пять килограмм серебром по весу, но я могу ее собрать. Благо витязи Святовида рядом и денег займут, да и Выдыбай, если его попросить, в помощи не откажет. Ну, а дальше все просто. Кину клич по варяжским экипажам, соберу десять-пятнадцать добровольцев и вместе со всей нашей эскадрой отправлюсь на Руян, где новенький шнеккер, на самый крайний случай, коли у меня дела не пойдут, можно будет продать по двойной цене.
Почему так дорого? Да потому, что хороший корабль строят целый год, а то и два, и на его изготовление, насколько мне известно, уходит очень много дорогостоящих материалов. Взять как пример тот же самый стандартный шнеккер на шестьдесят бойцов. Это минимум сто пятьдесят дубовых стволов, которые необходимо распустить на доски, высушить, а затем обработать ценным лаком и клеем. Полтонны смолы, которую надо собрать в лесах и сварить. Четыре с половиной тысячи железных гвоздей, которые не появляются из магазина, а должны быть выкованы кузнецами. Больше тысячи метров пенькового каната, который требуется сплести. Полторы тысячи килограмм овечьей шерсти, из которой ткачихи соткут парус. Рыбий жир, дабы обработать парусину, краски и так далее. И это все, не считая работы мастеров-корабелов.
Поэтому предложенная Дунгалем цена была минимальна, а шнеккеры, небольшие драккары с прямоугольным полосатым парусом и двадцатью пятью парами весел, которые способны развивать скорость до восемнадцати узлов, на дороге не валяются. И эти хорошие суда, новенькие, только-только из корабельных мастерских, могут в любой момент выйти в море, пройти по любым узким фьордам или проскочить по рекам. Борт у них низкий и силуэт шнеккера со снятой мачтой среди волн различить нелегко. Так что, как ни посмотри, на сегодняшний день в регионе Венедского моря, это практически идеальное боевое судно для налетов на вражеские берега, где можно взять неплохую добычу. Следовательно, для меня это наилучший вариант и я не раздумывал. Сорвался с места, на бегу подмигнул Нерейд, мол, вечером продолжим, и помчался в сторону порта.
Мы с Блажко торопились, как могли. Однако все равно опоздали. Местные купчишки люди хваткие, а потому не медлили и опередили меня буквально на десять минут. Они увидели, что от привалившей ему удачи и богатой добычи Дунгаля Два Крыла просто распирает, и купили все три корабля. Ну, а я полюбовался на отличные кораблики, почесал затылок, посетовал на неудачу и подумал, что не везет мне в бизнесе, так повезет в любви. После чего, раз уж все равно в порт пришел, отправился искать Сигурда из Нерке, который, кстати сказать, вовремя купил у лихого языческого ярла один из трофейных шнеккеров и потому был весел и улыбчив.
Сигурд, несколько лет проживший в Новгороде полный солидный дядька, выслушал мою просьбу и дал свое добро на общение с пленными венделями. Дело начинало складываться, и вскоре я оказался на складе, где подсознательно надеялся увидеть здоровяков из кинофильма "Тринадцатый Воин", которые поклоняются Великой Темной Матери, то есть, являются верными последователями славянской богини Мары. Но потомки одного из славянских племен, во времена вандало-венедского короля Радегаста, из-за конфликта с волхвами Святовида и Яровита, мигрировавшие на север, все как на подбор, оказались мелкими, темноволосыми и косоглазыми задохликами. Моего языка из полутора десятков венделей, которые, гремя кандалами, таскали тюки с товарами Сигурда, никто не понимал. С разумом у этих одичавших и скрестившихся с северными племенами и народностями людей, тоже было не очень, то ли они его скрывали, то ли он изначально отсутствовал, то ли жестокие надсмотрщики выбили из них все, что только можно. По этой причине, так ничего и не добившись, я покинул воняющее перегнивающей рыбьей чешуей помещение и вышел на свежий воздух.
После этого, собрался отправиться обратно к любимой Нерейд, но задержался, поскольку ко мне подошел Сигурд, который спросил:
– Ну и как тебе вендели, витязь?
Видимо, Сигурд считал, что раз рядом со мной часто мелькают храмовники, то я тоже служитель Святовида, а значит, он может обращаться ко мне как к равному. Разубеждать шведа я не стал, ибо репутация витязей автоматом прикрывала меня от множества мелких дрязг и неприятностей. И пожав плечами, я ответил:
– Никак, уважаемый Сигурд.
– Да, от них ничего не добиться, - купец покивал головой.
– Тупые скоты.
– И что, на севере все такие?
– Нет, а иначе бы Норланд давно бы стал нашим. Есть у венделей несколько сильных родов, которые повадками и лицом похожи на нас и на вас, потому что они постоянно совершают набеги на земли свеев и норгов, и похищают самых красивых женщин. И вот вокруг них-то все остальные северяне и держатся.
– Понятно. А эти, - я кивнул в сторону склада, - как к тебе попали?
– Этих свои же сородичи продали. У них тоже между собой драки случаются, и мои рабы из рода, который потерпел поражение.
– Скажи Сигурд, если не секрет, конечно, а как у вас с жителями Норланда ведется торговля, и чем обмениваетесь?
Свеон хмыкнул и, немного поколебавшись, все же ответил:
– Это не секрет, Вадим, просто мы про это не любим говорить. В Южном Норланде у нас и норгов есть укрепленные торговые посты. Летом мы свозим туда товары, а зимой вендели и лапоны собирают сильные отряды воинов и подходят под стены наших факторий. Вот тогда и начинается торг. Вендели предлагают нам слитки меди и серебра, рабов и шкурки пушных зверьков, а мы с ними расплачиваемся вином, хмельным медом, тканями и продовольствием. Торжище открыто каждый день в течении месяца, а потом от случая к случаю, как товары появляются.