Век стали и пара
Шрифт:
— Не знаю, — просипел Косич с трудом фокусируя взгляд на латунном овале. Вряд ли он сейчас был способен рассмотреть стилизованный герб Александрии, способный рассказать знающему человеку о столичной «прописке» полицейского. Скорее наоборот, судя по закатывающимся глазам избитый вновь начал «уплывать».
Найден вновь сунул ему под нос ватку с нашатырем, мужчина дернулся от продирающего до затылка запаха и застонал от боли. Да, досталось ему крепко, судя по всему убитый безопасник оставлять свидетеля в живых не собирался, а значит, работал он скорее всего не официально. Виктор бросил попытки привести избитого в себя, все равно вытащить сейчас из него хоть какие-то подробности возможности не представлялось, отошел к столу, оперся задницей на столешницу, достал пачку с папиросами —
Еще спустя полчаса к дому начали подъезжать новые действующие лица. Сначала экипаж местной полиции, с которой пришлось долго и нудно объясняться, рассказывать обстоятельства дела, — в той мере, которую позволяла секретность — доказывать, что это не он избивал Косича, и что его не нужно увозить в околоток для прояснения подробностей дела. Сам пострадавший вновь был в отключке и подтвердить слова Виктора не мог, поэтому пришлось вновь демонстрировать грозную бумагу с подписями министров, после чего от следователя коллеги быстро отстали, предпочтя не связываться с человеком, у которого в кармане столь «тяжелая артиллерия».
Потом прибыл врач, долго осматривал пострадавшего завлаба после чего выдал вердикт о необходимой госпитализации. В этом в общем-то и так никто не сомневался, поэтому пациента аккуратно погрузили в приехавший медицинский паромобиль и медленно, чтобы не растрясти и не навредить ему дополнительно повезли в городскую больницу.
Сам же Найден, разобравшись с местной полицией — коллеги действительно не проявили особого интереса к поиску неизвестного, избившего хозяина дома и были только рады свалить этот вопрос на командировочного из столицы, — выяснив куда везут Косича и договорившись о его охране, дождался стажера и отправился обратно в гостиницу. Совершенно незаметно день к этому моменту уже давно перевалил за середину и потихоньку начал клониться к вечеру. Нужно было успеть перекусить и отправиться на телеграф чтобы отчитаться о проделанной работе.
В гостиницу Виктор вернулся уже после заката. Переговоры через телеграф — штука не слишком удобная и весьма затратная по времени, тем более, что Найдену кроме отчета пришлось выслушать еще и поток неприкрытого начальственного неудовлетворения. Ну и что, что следователь был фактически ни в чем не виноват и действовал согласно плану, озвученному ему еще в Александрии — результат не получил, значит виноват, будь добр получить нагоняй.
Пока столичный полицейский сидел на телеграфе, стажер был отправлен в городскую больницу, где выяснил, что главный их свидетель — который им пока был нужен живым, его еще предстояло допросить фактически заново, ведь светить захваченные в доме Косича допросные листы они очевидно не собирались — пока находится без сознания и в ближайшие день-два врачи к нему не собирались никого пускать. Так что командировочные следователи имели небольшой запас по времени чтобы уладить возникшие перед ними проблемы.
— Итак, — разобравшись с текущими делами Виктор заперся в номере, разложил трофейные бумаги и принялся знакомиться ближе нежели поверхностный осмотр, который он себе позволил в доме пострадавшего завлаба. — Кто у нас может быть конечным бенефициаром?
В состав королевской фамилии кроме ныне царствующего Максима ХІ — входили двое его родных братьев Александр и Станислав.
Принц Александр, — мужчина 47 лет, трое детей, две дочери и сын, потенциальный наследник рода Грифичей, Кароль 17 лет от роду — занимает достаточно номинальный пост главы королевской гвардии. Почему номинальный? Потому что еще при предыдущем короле Максиме VIII, вертикаль управления войсками была реформирована и жестко сосредоточена в руках назначаемого королем Военного министра и его штаба. Фактически Александр исполнял роль свадебного генерала и особым уважением среди гвардейцев не пользовался. В чем Его Величеству не откажешь, так это в умении расставлять людей на должности так, чтобы они даже теоретически не могли оспорить его верховную власть.
Если говорить шире, то Александр представлял собой полную посредственность, и даже в семье у них верховодила принцесса Екатерина. Женщина со стальным характером, младшая дочь ничем не герцога из боковой ветви алеманского королевского дома, которая изначально никаких перспектив в плане получения короны не имела, но спустя двадцать лет брака неожиданно превратилась в жену реального претендента на трон. Если уже кто и стоит за этой аферой, то скорее она, чем ее слабохарактерный муж.
Четвертый сын короля Максима VIII принц Альберт был несколько более популярным нежели старший брат. В свои 42 года он успел пройти по всем ступеням иерархии королевского военно-морского флота, поучаствовать в войне за независимость Иририйских колоний на том берегу океана и в целом слыл таким себе рубахой-парнем. Слуга королю, отец солдатам, или вернее матросам в данном случае. При этом последние три года занимал должность главы флотской разведки, что намекало на наличие серого вещества в черепной коробке.
В семейной жизни Альберт тоже «превосходил» своего старшего брата. Он был вдовцом и имел трех сыновей в возрасте от 10 до 16 лет, его жена принцесса Маргарита умерла при родах младшего, после чего принц пустился во все тяжкие и всего за несколько лет заработал славу главного сердцееда столицы.
В политической же плоскости все еще сложнее. Если Его Величество формально оставаясь над парламентской схваткой откровенно симпатизировал националистам, то принц Александр был скорее изъявителем воли кадетов. Что опять же показывает слабость его характера, ведь кадеты не скрывали — хоть и в открытую не декларировали, поскольку за это им вполне могло прилететь по шапке — своего желания установления полноценной конституционной монархии, а не того цирка, который имел место нынче.
Принц Альберт хоть в открытую о своих предпочтениях не заявлял, по слухам нередко проводил свободное время с представителями фракции сентябристов. Само по себе это ни о чем не говорило, ведь в «стане» купных землевоадельцев было немало представителей старой аристократии, родов, которые легко могут поименовать свих предков на шесть-семь веков в глубину истории. С другой стороны, если учитывать, что именно сентябристы сейчас играют роль наиболее последовательной оппозиции королю и именно их нажим привел к отставке предыдущего военного министра, эти контакты резко перестают выглядеть столь невинно.
Не понятно только в чем выгода Альберта, если ни он ни его дети на занятие трона претендовать объективно не могут. Да и флотская разведка с работающими внутри королевства безопасниками имеет не много точек соприкосновения, вот будь убитый вчера в доме Косича морским офицером, ситуация заиграла бы совсем другими красками.
Принца Кароля, опять же исключительно по слухам, активно обхаживали прогрессисты. У них по большому счету и без молодого принца было все отлично, технический прогресс шагал по планете аршинными шагами, вынуждая все больше и больше вкладываться в промышленность, но именно в составе этой фракции дворян было меньше всего. Денежные мешки, поднявшиеся из грязи за последние лет тридцать-сорок, чаще всего были выходцами из торгового сословия и даже если уже успели разжиться каким завалящим титулом, все равно ровней древним родам не были. Эту аксиому никто не произносил вслух, но при этом она была известна буквально каждому.
Как известно в армии есть три вида полковников: «господин полковник», «полковник» и «эй ты, полковник». Можно с уверенностью говорить, что дворян такое разделение так же касается в полной мере.
— Что это у вас? — Задумавшись Виктор не услышал, как в номер вошел стажер, отправленный ранее в магазин готовой одежды за сменными нарядами для предстоящего ночного приключения по захоронению трупа убитого безопасника. Благо шанцевый инструмент нашелся у Косича в сарае, этот момент столичные полицейские проверили заранее, и соответственно у них не было необходимости в покупке лопат и заступов. Гуляющие по провинциальному городу гости из столицы, у которых в руках по лопате, выглядели бы для хоть сколько-нибудь сведущего наблюдателя максимально подозрительно. — Буковки, кружочки, стрелочки. Очень интересно.