Величайшая в мире ложь или Никому не отдам

Игнатова Теодора

"Я у дома."

Хватаю рюкзак и даже не взглянув на себя в зеркало несусь обуваться. Там поджидает мама.

— После уроков домой, — напоминает строго.

— Да, мам, я помню.

Поднимаю глаза, она неотрывно смотрит будто что-то хочет сказать. Сердце несётся в предчувствии встречи. И я лечу к нему. Машина возле двора, у меня буквально дрожат руки. Вижу соседку с любопытством наблюдающую за мной. И чего надо, всё вынюхивает, высматривает. Садясь, обрываю его попытку поцеловать меня.

— За нами наблюдают, — шиплю зло.

Димка

хмурится и проследив за моим взглядом отъезжает. В голове мысль, надо поговорить, а тело требует объятий. Дыхание учащено от противоречивой смеси. Он сосредоточенно молчит. Поднимаю на него глаза полные жажды касаний, ловит взгляд и говорит:

— Я тоже хочу радость моя, я тоже… Потерпи…

Летим, как ненормальные в сторону школы. Не доезжая одной улицы Димка съезжает на обочину и только заглушив двигатель кидается на меня. Обжигая губами и вырывая стоны руками. Мне кажется я уже сегодня не попаду в школу. Смело запускаю ладони ему под футболку ощупывая родные контуры груди. Он приглушённо стонет и хватает за ладони.

— Я сейчас тебя… Прямо здесь… Слышишь? — целует пальцы выдыхая громко.

Тянусь к губам, сколзнув по подбородку царапаюсь. Притягиваю его к себе, обхватив за шею, в желании придушить в объятиях. Я готова кричать ему, шептать, говорить: люблю тебя…

Сжимает крепко-крепко, приглаживает ранее растрёпанные им волосы, смотрит в глаза долго и будь я проклята, если не тоже самое вижу в его взгляде.

— Алис, если ты сейчас не уйдёшь, мы снова натворим делов. Я не попаду на работу и мне всыпет отец, а ты не попадёшь в школу, а на носу экзамены. Я обещал твоей маме, думать головой… Мне тяжело, но я стараюсь.

Опускаю глаза, ненормальная… Совсем голову потеряла, но не могу от него оторваться. Тяжело выдыхая, начинаю поправлять одежду. В зеркало смотрю на себя: губы припухли, глаза пылают просто ненормальным блеском, зрачки расширены. Пригладив волосы пытаюсь мозг настроить на школу. Он много раз целует, гладит лицо в нежной ласке.

— Напиши, как занятия закончатся.

Отпускает из рук. Беру рюкзак, сгребая себя дуру за шкирку вылезаю из машины. Не успеваю закрыть дверь, как слышу:

— Не заставляй меня ревновать.

Резко оборачиваюсь на него, фраза приводит в чувства. Смотрю в неземные глаза, есть, что сказать, но слова всё ещё не идут. Так и хлопнув дверью ухожу. Оборачиваюсь, провожает взглядом, сердце болезненно бъётся. Да плевать на школу… А мама? Упрямо иду в растрёпанных чувствах. Губы всё ещё пылают зацелованные им, прекрасным ловеласом… Боже… Алиса, очнись пожалуйста, остынь сердце, мозг включись, вернись в реальность.

Не заметила ничего, ни погоды, ни дороги, очнулась уже в здании школы. На половине лестницы, ведущей на второй этаж, со мной поравнялся Антон. Удивлённо глянула на него.

— Привет, — пристально смотрит.

— Привет, — почти шепчу.

Осматриваю его, стыд за вчерашнее обжигает румянцем. Но с лицом у него всё замечательно. Ну и слава богу… Сейчас не

до него, есть другая проблема, совсем сошла с ума и меня начинает это пугать. Напрочь отшибает мозг, тупею за секунды, как только вижу Нестерова. Холодок страха бежит по спине в нехорошем предчувствии. Антон молча, как и я, идёт со мной до класса. Садится за одну парту, но меня больше это не волнует, сгораю изнутри совсем не по его вине. Нестеров, что ты со мной сделал?! Перед глазами сумасшедшая ночь, побег, постель и бешеный ритм сердца. Кожу обдаёт жаром, судорожный вздох, не сдержала. Антон, быстро глянул.

Не алгебра, совсем не алгебра в моей голове, там только хаос и нагой Нестеров. Сжимаю виски, в попытке унять головную боль, мне надо выспаться. Телефон пищит, забыла поставить на бесзвучку. Руки уже дрожат, знаю кто это. Без сомнений. Терплю, не открываю, рядом помеха. Украдкой взглянув на соседа, открываю сообщение.

"Уже соскучился."

Замираю обдумывая ответ, никаких я тоже. Поговорить, соберись Алиса.

"Дим, нам надо поговорить."

Молчит не отвечает, злюсь, боюсь и собираюсь уже написать ещё одно, как он отвечает.

"О чём?"

"О вчерашнем инциденте."

"Поговорим."

Сухо отвечает и тишина. Дура, всё испортила. Внутри борьба, обида и желание быть с ним, как можно ближе, борются за власть надо мною. В ужасе закрываю лицо руками. Очнись! Ты на уроке.

Первый час оказался самым тяжёлым, дальше дело пошло, стало отпускать. Спасибо Маринке! Болтает без умолку. Антон вижу, как смотрит, преследуя взглядом и чего прицепился.

— Алиска, блин!

Вздрогнула, сидим в столовке. Шума не слышу, я снова летаю в ночных облаках, периодически испытывая страх перед разговором. Время тикает, учебный день подходит к концу.

— Ты, где сегодня?

— Здесь.

— Не похоже. Что я сейчас сказала?

Пожимаю плечами.

— Димка говорю о тебе спрашивал.

— Какой Димка? — мой то не мог.

— Какой, забыла, что у тебя теперь их много, — ехидно заявляет.

Воспоминания нападения на нас всплывают, остался только страх. Не хотелось бы повторения подобного.

— Пусть спрашивает. Нестеров запретил ему ко мне подходить.

— У вас прямо вот так всё с Нестеровым? Настолько серьезно?

— Настолько.

— Прямо запретил.

— Лично мне сказал.

На последнем уроке начинаю сходить с ума. Жду звонка, Димка не выдержав видимо, спрашивает, когда уроки закончатся. Пишу сейчас и чёрт с ним с дополнительными занятиями. Думаю только о времени, что сможем провести вместе. Звонок приводит в чувства, и я опасливо поглядываю украдкой на Антона. Только бы следом не увязался. А он не торопится, как и я. Понимаю делает это намерено. Самоубийца что ли? Бешеный Нестеров перед глазами. Хватаю рюкзак и почти последняя иду к выходу. Маринку классуха вызвала за чем-то. Видимо с учебой дела совсем плохи. Не ошиблась, Антон за мной, догоняет поравнявшись говорит: