Величие Сатурна
Шрифт:
Ритуал поклонения помогает исполнителям церемонии и зрителям настроиться на её цель и визуализировать призываемое божество, а также наполняет всех присутствующих искренней набожностью, позволяющей извлечь из катхи как можно большую пользу. Если предварительная часть ритуала была выполнена надлежащим образом, то во время чтения врата-катхи — главного этапа церемонии (прадханакармы)— в сознании рассказчика возникнет образ грахи. Те слушатели, чья вера достаточно глубока и искренна и кто способен мысленным взором следить за ходом ритуала, удостоятся даршана (лицезрения) этого образа через посредство рассказчика. Даршан грахи позволит им в какой-то мере приобщиться к её божественной сущности, что, в свою очередь, вызовет катарсис той или иной глубины, когда повествование достигнет своей кульминации.
Когда чтение завершится, наступит заключительный этап ритуала (пашчаткарма):рассказчику будет преподнесён дар, а всем присутствующим раздадут прасад (освящённую ритуальную пишу). Для прасада в ритуале врата-катхи обычно используют пищу, находящуюся в ведении данной грахи. Но если участники ритуала бедны, то использовать можно любую доступную пищу, даже сухой турецкий горошек или необработанный сахар. Прасад уносят с собой все участники обряда, но самые мудрые уносят также и образ, даршана которого они удостоились, и чувство облегчения и просветления, вызванное в них этим образом. Если вся церемония повторяется еженедельно, то искренний слушатель каждую неделю пожинает чудесные плоды эмоционального и духовного обновления.
Таким образом, главным в переживании опыта врата-катхи является процесс передачи: передачи образа грахи рассказчику, передачи этого образа от рассказчика к слушателям и передачи сказания от одного человека к другому и так из поколения в поколение. Врата-катхами могут быть и отрывки из Вед и Пуран, и народные сказки, которые переходят от родителей к детям в одной семье, и предания, соединяющие в себе элементы того и другого. Поскольку содержание сказания не столь важно, как способ, которым оно передаётся, то сюжет врата-катхи не ограничивается рамками санскритской мифологии и с лёгкостью может изменяться в зависимости от конкретной цели ритуала. А.К. Рамануян замечает, что иногда народные сказители, пересказывая классический миф, привязывают богов и героев к быту домашней жизни, а действие приближают к месту и времени, в которых совершается ритуал, в результате чего предание может даже приобрести сатирический оттенок. Конечно, и такие врата-катхи, бытующие в современной Индии, могут принести пользу, если исполняются надлежащим образом. Однако, будучи чересчур специфичными, они действуют не столь благотворно, как более традиционные предания, и результаты их зачастую оказываются слишком узкими и банальными.
Большинство людей, которые обращаются сейчас за помощью к профессиональным сказителям, нуждаются в разрешении сугубо мирских проблем. В свою очередь, эти народные сказители — по большей части выходцы из слоёв, которым каста брахманов отказала в праве непосредственного доступа к ведическим знаниям: члены низших каст, неортодоксальных сект и, прежде всего, женщины. Они обычно обладают знаниями, которых недостаёт их слушателям, и, подобно жрецам, играют роль посредников между божеством и верующими. В идеале такие сказители настолько тесно «срастаются» со своими сказаниями, что духи грах по-настоящему «захватывают» их, овладевают ими в ходе ритуального исполнения врата-катхи. Но поскольку эмоциональные переживания такой интенсивности случаются редко, многие профессиональные рассказчики в Индии вызывают эффект катарсиса только за счёт театральной выразительности своего представления.
В домашних ритуалах врата-катхи, где аудитория ограничивается членами семьи и соседями, обряд в наши дни обычно совершает женщина, стремящаяся охранить от несчастий своего мужа и семью. Вероятно, врата-катха была главным элементом религиозной практики индийских женщин на протяжении тысячелетий и играла в религиозной жизни женщины гораздо более важную роль, чем ведические или иные организованные, «официальные» ритуалы. В самых ранних ведических текстах содержатся сведения, позволяющие предположить, что статус женщины в ту эпоху был достаточно высок и что некоторые ведические жертвоприношения — в том числе жертвоприношения Раке, Синивали и Куху (воплощениям дня полнолуния, кануна новолуния и дня новорождённого месяца соответственно) — когда-то совершались женщинами и для женщин. Однако к концу ведической эры статус женщины резко понизился и продолжал падать и дальше до тех пор, пока для женщины вовсе не осталось места в ритуалах жертвоприношения, если только она не была женой одного из священников, совершавших обряд, или организатора ритуала.
Результатом заточения духовной жизни женщин в ограниченные рамки дома стало то, что дети теперь приобщаются к индийской культуре через посредство женских вариантов индийских мифов, которые кое-кто называет «бабушкиными сказками». Каждая новая история бросает вызов разуму и духу. Каждая помогает развить способность духовного видения в процессе передачи. Нередко врата-катха формализует и ритуализирует предания, объясняющие происхождение того или иного культурного обычая или ритуала. Например, в индийском фольклоре сохранилось ведическое представление о том, что Луна владеет нектаром, который время от времени изливается на землю. В легенде о Коджагири Пурниме говорится, что ежегодно в одну из ночей Луна «потеет», отчего на её поверхности выделяется нектар, и в эту особую ночь лунный нектар можно собрать в молоко. Церемония, которая разворачивается вокруг молока, Луны и творимого ими чудесного эликсира, даёт каждому участвующему в ней члену семьи возможность чудесного даршана — лицезрения образа Луны.
Образцы врата-катхи
В современных формах сказаний, используемых в качестве популярных врата-катх для Девяти Планет, на первый план выходит не космологическое или символическое значение самих грах, а то, какую практическую пользу может принести людям это сказание. Легенды в ходе столетий настолько «одомашнились», что «луч» грахи раздробился в них на мельчайшие частицы, и совершаемая сегодня врата-катха не имеет почти ничего общего с грандиозными масштабами первоначального мифа. Сама традиция обетов сохранилась, ибо любая традиция, однажды укоренившаяся в культурной почве Индии и получившая развитие, уже никогда не исчезает бесследно. Но объект, на который направлены обеты, в некоторых случаях изменился до неузнаваемости. Например, пятничные обеты некогда исполнялись в честь владыки Венеры. Но теперь Венера практически исчез из популярной катха-литературы: эту планету заменили различные формы Великой Богини. Самые современные пятничные катхи все без исключения обращены к Сантоши-Ма — богине, о которой ещё тридцать лет назад никто ничего не слышал. Культ Сантоши-Ма возник из-за грандиозного успеха одного индийского фильма, посвящённого её чудесам!
Аннапурна
В Бенаресе объектом пятничного поклонения иногда оказывается Аннапурна, богиня пищи. В ритуале служения ей читают сказание о Дхананджае, который некогда жил в Бенаресе со своей благочестивой женой Сулакшаной, чьё имя означает «добрый знак». Когда Сулакшана посоветовала мужу добиваться духовного совершенства, он стал поклоняться владыке Шиве и дал обет строгого трёхдневного поста — без хлеба и даже без воды. К исходу третьего дня Шива прошептал на ухо Дхананджае: «Аннапурна, Аннапурна, Аннапурна». Когда он спросил учёного брахмана, что означает это слово, тот подумал о буквальном значении (анна-пурна — «полный еды») и ответил: «Ты не ел и не пил целых три дня. Вот голод и говорит в тебе: иди домой и поешь!» Однако жена Дхананджаи поняла, что Шива дал её мужу мантру, и сказала ему, чтобы он продолжал усердно служить богу, пока не получит ответа. Дхананджая так и поступил, и тогда ему явились небесные девы, которые непрестанно повторяли: «Аннапурна, Аннапурна, Аннапурна». Они объяснили ему значение обета Аннапурны и рассказали, как он должен быть исполнен. И Дхананджая так преуспел в исполнении этого обета, что вскоре его благосостояние многократно возросло. И тогда он решил жениться во второй раз. Но новая жена прервала его садхану, что повлекло за собой многие несчастья. Одумавшись, Дхананджая вернулся к Сулакшане, и они счастливо прожили вместе ещё много лет.
Дхананджая получил от своей умной и одарённой жены хороший совет, но, разбогатев, захотел жениться на другой женщине. Терпение Сулакшаны оправдало себя, и муж возвратился к ней. Многие обеты и врата-катхи посвящены тому, чтобы найти или вернуть мужа. Особенно это характерно для понедельничного обета, который должен исполняться по меньшей мере шестнадцать понедельников подряд. Согласно одному поверью, всякий раз, когда женщина совершает этот обряд и достигает своей цели, другая спрашивает, как ей это удалось, и, узнав секрет, тоже совершает обряд в течение шестнадцати понедельников и добивается своего. Вариант этого обета, также совершаемого по понедельникам, соблюдают женщины, страдающие бесплодием, с целью благополучно зачать или выносить ребёнка. В большинстве современных вариантов понедельничного обряда поклонение Луне отошло на второй план: понедельник теперь считается днём поклонения владыке Шиве и его жене Парвати. Смутное напоминание о причастности Луны к этому дню сохраняется лишь в иконографии Шивы, лоб которого украшен серпом молодого месяца.
Мангалия
Обряды, совершаемые во вторник, посвящаются Марсу, и главная их цель — защита, так как Марс — повелитель огня и бог, вызывающий несчастные случаи. Одна женщина, поздно родившая своего единственного сына, назвала его Мангалией, потому что днём его рождения был вторник (Мангала — Марс, повелитель вторника). Однажды Марс пришёл к ней в облике нищего попрошайки, чтобы испытать её. Когда он стал просить подаяния, женщина ответила, что готова отдать ему всё, что он ни попросит. Он спросил: «Уверена ли ты? Ведь если я попрошу, тебе придётся это сделать». Женщина согласилась. Тогда Марс сказал: «Приведи ко мне своего сына, я хочу приготовить себе пищу у него на спине». Просьба ошеломила женщину, но отказать она уже не могла. Вне себя от боли смотрела она, как Марс кладёт дрова на спину мальчика и зажигает огонь. Когда же пища приготовилась. Марс попросил женщину позвать сына, чтобы тот отведал еды. Она воскликнула: «Что ты говоришь? Разве такие чудеса возможны? Ешь и уходи». На это бог ответил: «Просто позови его». И стоило женщине произнести: «Мангалия!» — как мальчик поднялся и подошёл к матери, которая от изумления не могла вымолвить ни слова.