Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты
Шрифт:
Пятое решение – «О строительстве Нижне-Вуоксинской гидроэлектростанции». Письмо о необходимости этой стройки Сталину и Молотову написал заместитель председателя Совнаркома, председатель Совета по топливу и электрохозяйству при СНК Первухин. На первой странице его письма есть пометка Поскребышева: «От т. Первухина», которая свидетельствует о том, что в момент рассмотрения письма самого Первухина в Москве уже не было – судя по фото, сделанному на приеме в советском посольстве 13 ноября 1940 г., он уехал в Берлин. Значит, этот вопрос рассматривали во второй половине дня 10-го или 11 ноября. Другая пометка того же Поскребышева, «т. Сталин за», свидетельствует о том, что в момент рассмотрения этого решения и самого Сталина не было, зато все остальные члены Политбюро расписались
Шестое решение, «Об аппарате наркомата боеприпасов», имело самые трагические последствия и для этого аппарата, включая наркома Сергеева, и для всего наркомата боеприпасов. Оно подписано Берией и Мехлисом 5 ноября и могло быть рассмотрено Сталиным в любой день с 5 по 10 ноября. Пометка Поскребышева «т. Сталин за (А. П.)» также свидетельствует о том, что в момент принятия решения вождя не было на месте, а Поскребышев согласовал с ним этот вопрос по телефону или даже по радиосвязи.
Так что никакого подтверждения присутствия Сталина в Москве 11 ноября 1940 г. оформленные в этот день решения Политбюро, в том числе и подписанные им, не дают.
Все решения ПБ, зарегистрированные Поскребышевым 12 ноября, были оформлены списком, напечатанным 10 ноября и, видимо, тогда же подписанным Сталиным (см. с. 246). Никаких других решений ни 12, ни 13 ноября не зарегистрировано. 13 ноября не было оформлено ни одного решения Политбюро за подписью Сталина, что свидетельствует об отсутствии вождя.
14 ноября таких решений с его подписью два – «Об управляющем делами СНК Союза ССР» (Чадаеве) и «О т. Лихачеве И. А.» (директоре завода «ЗИС»). Оба приняты на основе выписки из протокола Оргбюро от 10 ноября. Значит, вождь мог завизировать его в тот же день (тем более что на нем есть отметка о заочном согласовании этого решения с Молотовым). C другой стороны, 14 ноября Сталин уже мог вернуться в Москву и подписать это решение.
Но в тот же день вышло еще и решение Политбюро «Об общежитии для строительных рабочих завода № 462», принятое на основе шифровки Хрущева и Корнийца. Здесь надо отметить, что любое решение Политбюро, принятое по шифровке, позволяет получить довольно точные сведения о времени работы с нею. Рассмотрение упомянутой шифровки показало, что она поступила в ЦК из Киева 14 ноября в 9.40 и была расшифрована в 10.55. Наличие на ней подписи вождя свидетельствует о том, что если Сталин и уезжал 10 ноября, то 14 ноября он уже вернулся и приступил к работе (так как шифровка должна была рассматриваться в течение 24 часов).
То, что 15 ноября Сталин был в Москве, доказывает и «Кремлевский журнал». Согласно записям в нем в этот день в кабинете Сталина с 14.15 до 18.00 проходило большое совещание, на него были приглашены девятнадцать человек. Одиннадцать из них, по моему мнению, только что вернулись из Берлина. Но в этот день было оформлено решение Политбюро «Об уборке хлопка в Узбекской ССР», принятое на основе шифровки секретаря ЦК Узбекистана Юсупова, в которой он просил разрешения в «двух районах на восемь тире десять дней использовать в сборе хлопка учащихся старших классов». Шифровка была получена в ЦК 13 ноября в 12.21, но почему-то оформлена решением Политбюро лишь 15 ноября, хотя обычно решение Политбюро оформлялось на следующий день после его подписания. Учитывая срочность и важность вопроса [34] , можно предположить, что причиной задержки оформления решения по нему могло быть только отсутствие Сталина 13-го ноября. 14-го он уже подписал решение по шифровке Хрущева (возможно, Поскребышев распорядился доставить ее в сталинскую квартиру в Кремле, так как прием в кабинете в тот день не велся).
34
Хлопок был одним из важных видов сырья, поставляемого в то время в Германию в обмен на военную технику, оборудование и технологии. За 17 месяцев до начала 1941 г. Германия получила 101 тыс. т советского хлопка.
Итак,
Фотокопии решений Политбюро с 10 по 15 ноября 1940 г. (выборка) (РГАСПИ. Д. 1029. Протокол № 22)
П.22/116 от 11.XI.40 г. «О Кузнецове Ф. Ф. (ПБ от 04.XI.40 г. пр. № 22, п. 58)». Из этого решения видно, что оно подготовлено как письмо наркома обороны от 10 ноября 1940 г. на имя Сталина и могло быть подписано им в этот день до отъезда делегации в 18.50. А зарегистрировано оно было и получило номер 11 ноября, то есть наличие на нем подписи Сталина не доказывает присутствия его в Москве 11 ноября.
П.22/118 от 11.XI.40 г. «О строительстве Нижне-Вуоксинской гидроэлектростанции (постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б))». Лист 1
П.22/124 от 11.XI.40 г. «О привлечении к ответственности руководителей Златоустовского завода» (записка Тевосяна, лист 1). В день отъезда в Берлин Молотова член делегации нарком черной металлургии Тевосян, возможно на последнем обсуждении программы поездки, обратился к Сталину с письмом об отмене решения прокуратуры о привлечении к уголовной ответственности трех руководителей Златоустовского металлургического завода. На трех страницах он подробно изложил ситуацию, техническую суть проблемы, дал высокую оценку работе обвиняемых и просил в порядке исключения заменить уголовное наказание на административное. Сталин согласился (см. его резолюцию) и сам передал письмо на оформление Поскребышеву (см. его пометку: «От т. Тевосяна»). На следующий день решение было оформлено.
Список вопросов на голосование – решения Политбюро от 12 ноября 1940 г. № 22/125 – 22/130, принятые списком. Решение о покупке запчастей для самолетов ДС-3 «Дуглас» Сталин отклонил, написав «нужно обсудить», очевидно, имея в виду результаты поездки делегации в Берлин. На подлиннике же видно, что список был напечатан 10 ноября, скорее всего тогда же и был подписан Сталиным, а 12 ноября решения были оформлены Поскребышевым.
Решения ПБ от 14 ноября 1940 г., принятые списком:
Список подготовлен 10 ноября 1940 г. и принят в ускоренном порядке в день отъезда делегации в Берлин, что дает намек на то, что главная фигура в принятии решений Политбюро – Сталин – готовился к отбытию. И действительно, затем в приеме посетителей его кабинета перерыв до 15 ноября, а в оформлении решений Политбюро перерыв два дня – 12 и 13 ноября, за которые можно было слетать в Берлин.