Великие Дома Империи
Шрифт:
Я напряг память.
Фамилия Эдгарс, кажется, латвийская. Но в этой реальности такой страны не существует. Прибалтика — часть Российской империи.
— Лифляндия, — догадался я.
— Я родилась там, — кивнула Лариса. — Лифляндская губерния. Потом родители переехали в Евроблок…
— И вы сделали карьеру у ганзейцев, — закончил я. — Госпожа Эдгарс, меня интересует налоговое законодательство Дома Эфы.
— Слушаю вас внимательно, — лицо девушки стало серьёзным.
— Итак, я хочу понять, откуда у Дома Эфы деньги. Поскольку я с недавних пор состою
Девушка-консультант понимающе кивнула.
— Видите ли, Сергей, Российская империя — в некотором роде уникальная страна. Здесь нет централизованной власти.
— Как и в Евроблоке, — замечаю в ответ.
— Не совсем, — мягко поправила меня Лариса. — Старейшие династии Евроблока сумели договориться и избрать единое правительство, установить сложную систему сдержек и противовесов. Здесь же… полная, извините, анархия. Великие Дома, они же кланы, поделили страну на сферы влияния, причём это не географические границы. Некий концерн может иметь филиалы по всей стране, его акции будут продаваться на биржах, но контрольным пакетом будет владеть условный Дом Орла. И этот Дом станет определять политику концерна. А концерн, в свою очередь, может скупать земли в разных уголках страны, владеть заводами, кораблями или ещё чем-нибудь.
Разумеется, я об этом знал.
Мне вся эта система напоминает спаривающихся спрутов. Непонятно, где чьи щупальца. Вот остров, он принадлежит, допустим, Приморской губернии. Географически. А в реале его выкупила подставная компания, которой владеет крупный концерн, управляемый Домом Эфы. Если акции концерна принадлежат ещё нескольким Домам, его позиции нерушимы — все участники этой клоунады заинтересованы в получении прибыли.
— Вернёмся к налогам, — остановил я увлёкшуюся девушку.
— Конечно, — спохватилась Лариса. — Плохая новость заключается в том, что они есть. Применительно к Дому Эфы схема выглядит так: жители Фазиса и подконтрольной губернии платят подоходный налог в размере тринадцати процентов от любой прибыли.
— И куда это всё идёт? — заинтересовался я.
— В клановую казну, — ответила девушка. — Из которой формируются губернский и муниципальные бюджеты.
— А если я состою в клане?
— Тогда налог составит один тире пять процентов, но юридически эти отчисления будут считаться… хм… вассальным взносом. Тут всё зависит от ступени в иерархии клана. Чем ниже ступень, тем ниже процент.
— Что облагается налогом?
— Проще перечислить, что не облагается, — рассмеялась девушка.
— Ладно, перечисляйте.
— Личные переводы от других соклановцев, не определённые как оплата услуг.
Мне стало интересно:
— А как это определить?
— Обычно отправители делают соответствующие пометки. Если же у налоговой службы возникнут вопросы, они вызовут вас для уточнения по непонятным транзакциям.
— Но это не касается внутренних переводов по счетам «Транскапитала»?
— Внутренних — не касается, — заверила Эдгарс. — Этим многие пользуются для… хм… оптимизации. Но внешний перевод на ваш счёт легко отследить, а
— Даже если этот банк принадлежит другому клану? — хитро улыбнулся я.
— А вот здесь не факт, — подмигнула в ответ Лариса. — Издержки децентрализации.
— Понятно. Что ещё не облагается?
— Репарации и прочие издержки, полученные вследствие победы в войне Родов. Но лишь в том случае, если воевали друг с другом внутриклановые фамилии. Конфликты и победы за пределами Дома Эфы считаются извлечением прибыли посредством силовых решений.
— Грабёж, — назвал я вещи своими именами. — И рейдерский захват.
— Такого нет в Кодексе Эфы! — рассмеялась девушка. — Но, по сути, вы правы. Это легальное ограбление слабого Рода сильным под прикрытием клана. Иногда — по прямому распоряжению.
— Хорошо, — подвожу промежуточные итоги. — Грабёж внутри клана и подарки. Это всё?
— Ну, разные там благотворительные организации, но это вас не касается. Жертвуют-то не вам.
— А что если я получаю доход с казино или ресторана, частично отжатых в ходе боевых действий? Долю я заимел в качестве репарации, но это не одноразовый платёж.
Девушка нахмурилась, вспоминая статьи законов.
Внезапно лицо консультанта просветлело:
— Сама доля, как часть имущества, оценивается и не облагается. Это и есть ваши репарации. А вот последующий доход…
Мне оставалось лишь мрачно кивнуть.
Значит, Эфа выставит мне счёт за обдирание несчастных лудоманов, просаживающих деньги за колесом рулетки и прочими «однорукими бандитами». Надо быть к этому готовым.
— Пять процентов, — задумчиво повторил я. — И так везде? У всех кланов?
Мысль казалась слишком очевидной, чтобы до этого никто не додумался. Поставь налоги меньше, чем у конкурентов, и только поспевай записывать в очередь одарённых перебежчиков.
— У всех, — разрушила мои фантазии Эдгарс. — Раньше проценты плавали, Великие Дома вели между собой экономические войны и переманивали талантливых одарённых. Но в 1965 году, насколько мне известно, было подписано соглашение, и процентные ставки уравнялись по всей стране.
— Баланс, — хмыкнул я. — Точнее, паритет.
— Именно, — кивнула Лариса.
И тут меня посетила свежая мысль.
— Получается, я буду платить с любых официальных заработков от одного до четырёх процентов. А если выйду из клана — тринадцать?
— Верно.
— Спасибо за помощь, госпожа Эдгарс.
— Обращайтесь, — улыбнулась девушка. — И, поверьте, Ганза ваши инвестиции защитит. Ничего, кроме банковских комиссий, вы платить не будете.
— Что радует, — ухмыльнулся я, поднимаясь со своего места.
Теперь мне понятна ещё одна причина, по которой все так рвутся в клан. Если ты нищеброд с зарплатой в сто рубликов, то навряд ли задумываешься об оптимизации налогов. Получаешь свои копейки, пьёшь чачу и не заморачиваешься. Выбился в люди, заработал свой первый капитал? Возникает естественный вопрос, хочешь ли ты платить Дому Эфы больше.