Великий Александр Македонский. Бремя власти
Шрифт:
Вторым по важности источником для нас является «История Александра Великого Македонского», римского историка Квинта Курция Руфа. По мнению большинства историков, он жил в I веке н. э. и написал свой труд в царствование императора Клавдия (41–54 годы). «История» была написана в 10 томах, а сохранились тома III–X. Две первые книги, в которых, предположительно, излагались события от воцарения Александра до его похода в глубь Малой Азии, утрачены. Этот труд является одним из наиболее подробных, дошедших до наших дней, жизнеописаний македонского царя. При этом следует заметить, что Курций Руф, как и Арриан, не был современником полководца и потому пользовался для составления своего труда более ранними сочинениями, некоторые из которых вызывают сомнения в достоверности, так как писатель допускает ряд фактических ошибок. В отличие от Арриана, он своих источников не указывает и на них не ссылается, да и по отношению к главному герою настроен критически.
Большое значение имеет «Историческая библиотека» Диодора Сицилийского (прим. 90–30 гг. до н. э.), древнегреческого историка родом из Агириума на Сицилии. «Историческая библиотека» Диодора состояла из 40 книг, разделенных на 3 части: первые 6 книг обзорные, описывают географию, культуру и историю древних государств: Египта, Месопотамии, Индии, Скифии, Северной
Другой важный источник – это Марк Юниан Юстин, римский историк III века, автор извлечения из не дошедшего до нас обширного исторического труда в 44 книгах более раннего римского историка I века Помпея Трога, под заглавием «История Филиппа». Это сочинение посвящено отцу Александра, македонскому царю Филиппу. Извлечение Юстина содержит обзор всемирной истории, но основное внимание он уделяет македонской, от мифических времен до I века до н. э. Повествование Юстина отличается простотой и доступностью изложения, заключает в себе много интересного, но не следует тщательной хронологической последовательности событий. Юстин, подвергнув труд Помпея Трога основательной переработке, подобно Плутарху, заостряет главное внимание на описании наиболее занимательных и поучительных фактов, часто недостоверных, но передающих колорит эпохи. Ценность этой работы трудно переоценить, так как она доносит уникальную информацию, которую невозможно найти у других авторов.
И, наконец, Плутарх (ок. 45– ок. 127 г.) – древнегреческий философ, биограф и моралист, родом из городка Херонеи в Центральной Греции. Именно здесь и произошла историческая битва между армией македонского царя Филиппа и объединенной армией греков в 338 г. до н. э. Нас же, прежде всего, интересуют его рассуждения о Фортуне и ее роли в жизни Александра Македонского («Об удаче и доблести Александра»), а также биография великого царя. Вот, в принципе, и все работы античных авторов, из которых мы узнаем о деяниях легендарного македонского царя; учитывая масштаб его свершений, это очень мало, правда, некоторые эпизоды его жизни вскользь упомянуты в «Пестрых рассказах» Клавдия Элиана или «Стратегмах» Фронтина.
А здесь сделаю небольшое отступление об одном чисто техническом моменте – почему на Востоке Македонец известен как Искандер Двурогий. Когда я пишу, что Александр носил рогатый шлем, то в этом нет ничего необычного – его родственник, царь Эпира Пирр, тоже носил подобный шлем, и это четко зафиксировано у Плутарха. Мало того, шлем с рогами носил и другой великий македонский царь – Филипп V, об этом сообщает Тит Ливий в своей «Истории Рима». Поэтому в том, что подобный шлем мог быть и у Александра, нет ничего необычного, а восточная традиция это зафиксировала и донесла до наших дней. И в заключение мне бы хотелось отметить одну вещь – эта книга никаким образом не является истиной в последней инстанции. Просто мне хотелось донести свой взгляд на Великого Завоевателя и тот мир, который его окружал, показать процесс, как вместе с этим миром, который он изменил, менялся и он сам.
Глава 1 Отец земного бога
Жизнь македонского царя
Прежде чем приступить к изучению жизни и походов македонского царя Александра Великого, необходимо хотя бы вкратце рассказать о человеке, без которого все это грандиозное предприятие, известное как походы Александра Македонского, никогда бы не состоялось. Речь, конечно, же идет об отце великого завоевателя, македонском царе Филиппе II, который сам был личностью мирового масштаба и по своим талантам как полководца, так и государственного деятеля вряд ли уступал своему сыну, а кое в чем и превосходил его. « Царь Филипп преуспел в проницательности, в искусстве войны, мужестве и блеске личности» – так охарактеризовал его Диодор Сицилийский. Но так сложилось, что Филипп погиб на пике своей славы в тот момент, когда готовился свершить самое главное дело своей жизни – поход на Восток против державы Ахеменидов. Эстафету, выпавшую из его руки, тут же подхватил его сын, и блеск короткого царствования Александра затмил многолетнюю работу его отца. Можно только предполагать, как бы сложилась судьба Филиппа, если бы он не погиб от удара кинжала, но тогда мир, возможно, и не узнал бы Александра Великого – двум медведям было бы трудно ужиться в одной берлоге. Но все случилось так, как случилось, и поэтому Филиппу было суждено оставаться в тени собственного сына. А между тем это был гениальный политический деятель своего времени и прекрасный полководец, величайший из македонских царей – хотя начало его жизни ни к чему подобному не располагало. Поэтому основное внимание в данном разделе будет уделено именно ему, поскольку, узнав, чего именно хотел и добивался Филипп, легче будет понять и все действия его сына.
Филипп был третьим и младшим сыном македонского царя Аминты, родился в 382 г. до н. э. и шансы занять престол имел весьма и весьма отдаленные. И то теоретически, потому что два его старших брата Александр и Пердикка, молодые, полные сил и здоровья, вряд ли предоставили бы ему такую возможность. Поэтому как наследника престола Филиппа не рассматривали, и потому он частенько служил разменной монетой в высокой политике и оказывался в заложниках. Но, что самое интересное, пребывание в подобном качестве явно пошло ему на пользу, ибо он очень хорошо узнал соседей своей страны, их сильные и слабые стороны. И когда старый царь Аминта скончался, передав свой престол старшему сыну – Александру, тот, желая прекратить войну с иллирийцами, договорился с ними об откупе, а пока не придут деньги, дал им в заложники Филиппа. А по прошествии времени, когда этого потребовали обстоятельства, он отдал своего младшего брата заложником в Фивы. Удивительно, но подобное решение сыграло огромную роль не только в становлении личности Филиппа, но и в судьбе всего Македонского царства. На тот момент Фивы были самым могущественным полисом Эллады, их армия была лучшей в Греции, а военная доктрина самой передовой. В битве при Левктрах, 6 июля 371 г. до н. э., фиванцы под командованием беотарха Эпаминонда разбили спартанцев, которые считались до сих пор непобедимыми, и теперь не было силы в Греции, способной им противостоять. По свидетельству некоторых античных авторов, Филипп жил в доме легендарного стратега Эпаминонда и, судя по всему, научился там многому. Подтверждение этому находим у Юстина, который писал: « Это обстоятельство оказало огромное влияние на развитие выдающихся природных способностей Филиппа, ибо он пробыл три года в качестве заложника в Фивах; в этом городе, где господствовала древняя суровость нравов, в доме величайшего философа и полководца Эпаминонда он еще мальчиком получил прочные основы воспитания». И самое главное, молодой человек мог изнутри увидеть всю мощь грозной фиванской армии, ознакомиться с передовыми взглядами фиванских стратегов. Гениальность Эпаминонда заключалась в том, что он никогда не действовал по шаблону, и это правило македонский царевич усвоил накрепко. А что самое главное, через много лет он сумеет донести эту мысль до своего сына и накрепко вбить ему в голову. И судя по всему, именно в Фивах Филипп мог увидеть то, что в дальнейшем могло натолкнуть его на мысль о создании македонской фаланги. По некоторым данным, войска Эпаминонда сражались более длинными копьями, чем их противники, – это давало им несомненное преимущество в бою. А уплотнение боевых порядков и увеличение числа рядов в боевом построении добавляли боевой мощи при атаке. Знаменитый «косой клин» Эпаминонда произвел переворот в военной науке того времени, и концентрация всех сил на направлении главного удара стала с тех пор основой основ военного дела. В Фивах Филипп находился около трех лет, с 368 по 365 г. до н. э. и приобщился не только к стратегии, но и к достижениям великой культуры Эллады.
Пока Филипп приобщался к эллинским ценностям, его старший брат Александр был убит и царем стал другой брат – Пердикка. А когда вскоре погиб и этот брат, вопрос о престолонаследии встал со всей остротой. Все античные авторы отмечают, что к тому моменту, когда у власти оказался Филипп, Македония находилась в критическом состоянии. « В начале правления этого новичка на престоле многое удручало: гибель преступно умерщвленных братьев и множество врагов, и страх перед кознями, и нищета истощенного постоянными войнами царства. С разных сторон множество народов одновременно, точно составив какой-то заговор против Македонии, пошло на нее войной» (Юстин). И что удивительно, сначала Филипп правил как регент, ибо законным царем был его племянник Аминта, сын Пердикки. Но ситуация была такова, что стране требовался настоящий царь, способный вытащить Македонию из кризиса – и здесь интересы Филиппа и народа совпали. Последний сын Аминты с согласия армии был облечен царской властью в 359 г. до н. э. и сразу оказался в самой гуще политических интриг и заговоров. Что касается своего племянника, то к нему новый царь отнесся в высшей степени гуманно, явно не в традициях македонского царского дома – он не только не лишил его жизни, но и дал ему приличное воспитание и впоследствии женил на своей дочери. Но это будет потом, а сейчас молодому царю Македонии предстояло решить сложнейшую задачу – как спасти страну от надвигающейся катастрофы. Где обещаниями, где с помощью денег, на некоторое время ему удалось стабилизировать обстановку, но он прекрасно понимал всю ненадежность ситуации как внутри страны, так и за ее пределами. Блеснув своими дипломатическими талантами, ему удалось путем подкупа склонить на свою сторону фракийского царя, и тот казнил одного из претендентов на македонский престол – некоего Павсания, который скрывался во Фракии. Дальше было сложнее, поскольку еще один претендент, Аргей, пользовался поддержкой Афин. Но Филипп и здесь мастерски решил сложнейшую проблему – претендент был разгромлен на поле боя, а чтобы погасить недовольство в Афинах, царь пообещал им город Амфиполь, в северном регионе Эгейского моря. Здесь молодой царь действовал по принципу – сказать можно все что угодно, а там посмотрим. Итог бурной деятельности нового царя подвел Юстин: « Так как Филипп не мог одновременно справиться со всеми, то он решил, что надо избавиться от них поодиночке: одних врагов он успокоил заключением с ними договора, от других откупился деньгами, а на более слабых напал и победой над ними ободрил своих павших духом воинов и заставил врагов изменить их презрительное отношение к нему». Но понимая всю ненадежность сложившегося положения вещей, Филипп решил осуществить грандиозную военную реформу и сделать свою армию самой боеспособной в регионе.
Судя по всему, царь знал, что и как надо осуществить, и потому начал сразу действовать. Прежде всего Филипп начал создавать регулярную армию, пехота которой комплектовалась из крестьян и пастухов, а кавалерия из македонской знати. В одном этом уже проявилось отличие вводимой им военной системы, от армий Эллады, которые комплектовались по милицейскому или наемному принципу, а постоянные противники Македонии, фракийцы и иллирийцы в случае войны просто собирали ополчение. Е.А. Разин, в своей «Истории военного искусства» отмечал, что Филипп II комплектовал армию по территориальному принципу. « Для комплектования пехоты страна была разделена на 6 округов, для комплектования конницы – на 16 округов. Каждый округ выставлял одну воинскую единицу: для пехоты – «малую фалангу», для конницы – «илу». Территориальное деление нашло свое отражение и в организации македонской армии: жители одного округа комплектовали одно подразделение того или иного рода войск, что увеличивало сплоченность войска». Шаг, можно сказать, радикальный, а все остальные мероприятия царя были лишь его продолжением.
Основой боевого порядка македонской армии Филипп сделал фалангу, состоявшую из подразделений тяжелой пехоты. Помня эксперименты Эпаминонда, Филипп сделал в своей фаланге два радикальных отличия от классической греческой фаланги – значительно увеличил длину копий и значительно увеличил количество рядов. Вместо традиционного копья была введена сарисса – пика длиной от 2 до 6 м, что сразу давало преимущество македонским фалангитам (или сариссофорам) над их противниками. Значительно было облегчено защитное снаряжение – вместо большого гоплитского щита был введен небольшой круглый щит, который позволял действовать сариссой двумя руками, а вместо тяжелых кирас стали активно использовать льняные панцири. Шлемы использовали в основном либо фригийского, либо халкидского типа, отказавшись от коринфских или аттических. Помимо сариссы каждый фалангит был вооружен прямым мечом гоплитов ксифосом или же кривой фракийской махайрой, а также ее греческим аналогом – изогнутым кописом, предназначенным для рубящих ударов в рукопашной схватке. А что касается увеличения количества рядов, то по сравнению с греческой фалангой, состоявшей из 8 шеренг, глубина фаланги македонской могла меняться в зависимости от обстоятельств от 12 до 16 рядов, а иногда и 24.