Великий и Ужасный 6
Шрифт:
— Он засрал тебе мозг, солнышко? Этот Грифон — такое трепло, такое трепло… — попытался перевести стрелки я.
— Попугай он, а не Грифона! — зашипела Эссириэ Элрохировна Ронья, Лесная Владычица и одна из мощнейших природных волшебниц современности. — По тысяче раз одно и то же рассказывал, задолбал! А все из-за тебя!
— Из-за меня, из-за меня… — я погладил ее по волосам. — Слушай, а что такое за дерево — стоерос?
— А? — ее миндалевидные глаза моментально стали круглыми. — Какой стоерос?
— Ну дубина — стоеросовая, так ты меня назвала! Что за растение такое? Ценная древесина-то? Дорогая? Прочная?
— Да-а-а? — девушка уже явно не
— Эй, сладкая парочка, гусь да гагарочка! — сказала вредная Роксана Ртищева. — Намиловались?
Чтоб меня! Кроме моих ордынцев — целой толпы! — со всех концов необъятной Родины, и нескольких развеселых попутчиков и единомышленников типа Таго и Цегорахова, тут присутствовало, конечно, еще и Слово и Дело Государево. Куда без него, да? Мы из России, в конце концов, или погулять вышли?
Опричники! Те самые рожи, которые были первым, что я увидел в этом странном мире… Шикарные усы интеллигентного Петеньки Розена. Свирепые, небритые, улыбающиеся и такие родные ухмылки Талалихина, Козинца, Грищенки, фельдшера Поликарпыча. Молодые, но уже матерые физиономии Нейдгардта, Текели и Коленьки Воронцова. Рыжая борода Риковича. И светлейший князь — старший Воронцов, который самым банальным образом блевал, согнувшись в три погибели и опираясь одной рукой на башку гигантского, длиннющего змея ярко-желтой окраски — того самого Великого Уральского Полоза!
— Эсси, милая, — между желудочными спазмами прорычал Георгий Михайлович, пытаясь отдышаться. — Не убивай его до конца. Я сам его уничтожу, если жив останусь! Я его на дуэль вызову, раз двести!
— Переутомился, — пояснил мне в самое ухо Грифон светским тоном, тихо подкравшись на своих кошачьих лапах. — Это у него из-за множественного телепорта. Он вообще в последний месяц много работает, в таком возрасте не стоит переутомляться. Вот, говорят, светлейший князь — двужильный, а я думаю, что это неуместный эвфемизм. Вообще, когда кого-то называют двужильным или там — заговоренным, это как будто позволяет остальным на нем ездить. А, как известно, кто везет — на том и везут! Вот, например, я, когда согласился один раз отвезти эту милую девушку в Сколе — разве мог я подумать, что теперь мне придется делать это с завидной регулярностью? Хотя, может ли услуга, оказанная два раза, считаться регулярной? Регулярность вообще величина непостоянная, можно даже сказать…
— ДАЦ! — крепкий удар хобота пришелся как нельзя кстати, и Грифон со сдавленным мявканьем улетел в сторону и впечатался в один из погрузчиков. А Слонопотам сказал: — Бесишь, Попугин! Не дребезжи! А ты, Бабай, хватит уже ее обнимать. Первым делом — самолеты! Ты на кой хрен свистел, друг ситный? Зачем выдернул весь честной народ? Пора уже как-то поделиться информацией, публика ждет!
— Дык! — развел руками я и оглядел всю эту воинственную и хорошо вооруженную публику. — Елы-палы! Это проще показать, чем объяснить!
А потом скомандовал урукам на черном наречии:
— Подгоните этот хлам к стеночке, пусть поглядят!
Явно форся и бравируя перед такой неожиданным, но очевидно мощным и опытным подкрепелением, уруки из Монтенегро снова завели весь этот полураздолбанный хлам, и устроили из него что-то вроде помоста, на который взобрались все присутствующие и уставились на канатную дорогу, Хунедоару, Хтонь за рекой и мрачную громаду замка Хуньяди.
— Я-ска, конечно-врот не специалист-на! — с внезапным снажьим акцентом заявил Щербатый Щербатович, явно пребывая в состоянии серьезного возбуждения. — Но-нах могу-врот очень-на всерьез предположить-на, что там-ска за этими-на стенами-на очень-ска, даже, ять, чрезмерно-врот много…
— ОЧЕНЬ ЦЕННОГО ИМУЩЕСТВА! — завороженно проговорили все собравшиеся тут орки, и переглянулись.
И взгляды эти не сулили упырям ничего хорошего!
Глава 22
Последний и решительный
Вагонетки плыли в утреннем тумане над бездной. Внизу поблескивали огни Хунедоары, позади — горел металлургический комбинат, слышались сирены и выстрелы. Впереди темнела громада замка.
На дне огромного стального корыта расположилась отличная компания. На коленях у меня сидела Эсси и заплетала какие-то замысловатые косички в моей гриве, у стенок — Цегорахов с вечной улыбкой на лице, Таго Гваун Амилле — непривычно задумчивый, Хурджин с бубном, Хуеморген с обрезом, Витенька с кучей пистолетов в щупальцах, Кузенька со смартфоном, Брегалад с винтовкой и луком, Бахар с кардом и гранатами. Мой кард, кстати, наконец-то, снова был со мной! И гранатки, и ракетница, и все остальное — милое сердцу и родное. Даже футболка с надписью про крокодительство!
Я даже на ходу продолжал лупить народу антивампирские татау — моя старая гвардия затребовала себе такие цацки сразу, как только узнала! Нам даже из-за этих самых пиктограмм, которые требовались всем и каждому (кроме Эсси, понятное дело), на часок пришлось отложить операцию по курощению, низведению и дуракавалянию Хунедоары, все — по заветам Карлсона…
— Оно, понимаешь, как-то в сердце засвербело, — пояснил Хуеморген. — Мол надо ехать! Мы с Витенькой Серому в Братск набрали, еще пацанов по филиалам приволжским и сибирским поспрошали, наскребли фургонов, припасов, медикаментов, того-сего по мелочи, ну и поехали. Донерветтер! Прибыли в Орду — а она ускоренным маршем в Паннонию двигает! И тебя там — нет! Зато есть такие же как мы, у кого засвербело… Я когда этого вер-р-р-рдамте харлекинише думмкопф увидел так чуть не охренел…
— Отдельный особый отряд проникновения и саботажа, на секундочку, — белозубо оскалился Церогахов. — Мы на службе Государя! Опять! И не только мы! Сейчас на Балканском фронте команды из Скоморохов и Зоотериков сформированы в таком значительном числе, что я боюсь подумать, за каким…
— Нихрена не будет взрываться и ни хрена не будет стрелять, — Сергей Ивушкин, этот надежный парень, помимо обреза предусмотрительно обзавелся пожарным топором на манер моих снага. — Я думаю — к утру, да, Бабай?
— Плюс-минус, — повертел я ладонью. — Смотря как с упырями управимся. И смотря что нам Вдовушка приготовила.
— А что — Вдовушка? — Бахар тряхнул дрэдастой гривой. — Ты нормально объясни ей, что так мол и так, хрен кто больше в нее из гранатомета пальнет, так она тебя сама на спине к Эпицентру потащит!
— Думаешь? — засомневался я.
— Да нормальная она баба, хоть и паучиха! — отмахнулся Бахар. — Уверен — местного Хозяина в бараний рог согнула…
— На консервы пустила, — закивал Кузя. — Вдовушка может. Она эта… По этой… Мало окулярной малярии… Э-э-э… Падажжи ты биться, Бабай, чего ты как этот? Я имею в виду — ин-но-ва-ци-и! Кулинария! Молекулярная! Какая-то педерастическая эльфийская тема! Да?