Великий магистр
Шрифт:
— Охренеть! Я — бабушка…
И расхохоталась.
Второй подарок скорее озадачил меня, нежели обрадовал. Морозным вечером второго января на пороге моей квартиры появился орденец-мулат в элегантном чёрном пальто и лакированных туфлях. Смуглой рукой с блестящим на большом пальце «когтем» он вручил мне конверт и чёрный футлярчик. Белый воротничок и манжеты красиво оттеняли цвет его кожи, на лице красовались аккуратные, тонкие, как шнурок, усы и бородка. Последняя была фигурно выбрита и состояла из нескольких частей.
Оценив
— Что это? — спросила я «шоколадного зайца».
Курьер был сдержан и вежлив, но особой дружественности я от него не уловила. От темнокожего посланца веяло свежестью морозного вечера и тонким парфюмом.
— Орден Железного Когтя приветствует тебя, Аврора, поздравляет с наступившим Новым годом и просит принять этот небольшой подарок.
Приподняв бровь, я присмотрелась к футлярчику, с подозрением покосилась на курьера, но тот был невозмутим, как золотая маска Тутанхамона. Может, подвох? Если из этой коробочки мне в лицо выскочит какая-нибудь пакость, наши этого Ордену так не оставят. Ну что ж… Посмотрим.
Я нажала кнопочку, и крышка футлярчика откинулась со щелчком. С алой бархатной подложки в глаза мне сверкнул богато усыпанный бриллиантами перстень-коготь. Ха! Они что, обалдели? Вот так подарочек!
— Пхе… — поперхнулась я. — Это… как понимать? Шутить изволите, господа орденцы?
Мулат с безукоризненной учтивостью пояснил:
— Смысл этого подарка ты можешь понять из прилагающегося к нему послания, Аврора.
Пришлось вскрывать конверт. В рамке из золотистых завитушек красовался от руки написанный текст — на Языке, со следовавшим ниже русским переводом. Изысканным, затейливым почерком ко мне обращались старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция; если опустить все витиеватые обороты речи и официальные формулы вежливости, суть их вопроса сводилась к следующему: не соглашусь ли я стать Великим Магистром Ордена?
— Вы что, с дуба рухнули? — вырвалось у меня. — Или это такой розыгрыш? Но сегодня не первое апреля!
— Никак нет, Аврора, — ответил курьер с поклоном.
Внизу листа стояли печати и подписи. Поведя носом, я учуяла состав чернил: послание было написано кровью. Чёрт, они что там, с ума посходили? Или это какая-то неизвестная мне игра? Что затевает Орден? С какой-такой радости им выбирать меня главой их уже почти отмершего сообщества, существующего лишь формально, в подчинении у «Авроры»?
— Старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция ждут тебя в любое время, — сказал курьер. — В их антверпенской резиденции.
Когда удивление слегка схлынуло, мне вдруг пришло в голову: а зачем здесь перевод? Не полагают же они всерьёз, что я не понимаю Язык? Все, кто не понимает Языка — чужие, непосвящённые, БЕЗЫМЯННЫЕ. То есть, вот так они показывают своё ко мне отношение? Тонкое оскорбление в изысканной упаковке… Красивая конфетка с отравленной начинкой. Орден в своём репертуаре!..
Я сдержала едва не вырвавшийся из-за моих клыков рык — и виду не подала под пронизывающим, сканирующим взглядом посланца. Уж наверняка ему поручили проследить за моей реакцией и доложить начальству. Надев ледяную маску непроницаемости, я сказала:
— Хорошо, я подумаю.
Курьер, галантно поцеловав мне руку, с поклоном удалился.
1.3. Ночная беседа
— Н-да… Надеюсь, ты не показала, что тебя это обидело или как-то задело?
Оскар, держа в одной руке листок с посланием, а в другой — сигару, выпустил из насмешливо сложенных губ струйку дыма.
— Ещё чего! — пренебрежительно хмыкнула я.
Оскар ласково похлопал меня по руке.
— Не бери в голову. Обезглавленная змея не может кусаться.
Я спросила:
— К чему это вообще? Ты в курсе?
Оскар кивнул. Он уже не улыбался, усмешка теперь притаилась только в уголках его глаз.
— Всё согласовано. Это будет окончательным вливанием Ордена в «Аврору», только и всего.
Разговор происходил в четыре утра в моей квартире. На экране декоративного камина плясало изображение огня, на столике лежал досуха выжатый полуторалитровый пакет из-под крови и стояли два бокала. «Аврора» расширялась и увеличивала своё могущество с каждым годом. Овдовевшая и бездетная Юля тешилась своей единственной и любимой игрушкой — властью.
— Так почему я, Оскар? Почему бы, например, тебе не стать Великим Магистром? — спросила я.
— Ну что ты! — ответил он, стряхивая пепел. — Куда мне! Я никогда и не стремился к этому посту. Посуди сама: если глава «Авроры» — ты, то и главой Ордена логичнее стать тебе.
Я покачала головой.
— Знаешь, Оскар, мне не очень-то по душе быть формальной фигурой, которой манипулируют все, кому не лень. Сыта я этой ролью по горло и выше. Больше я на это не поведусь.
Он ласково прищурился и накрыл мою руку своей ладонью.
— Нет, моя девочка, никто не посмеет тобой манипулировать! Тем более, что ты и сама этого не позволишь — это не в твоей натуре. Ты умница. Я горжусь тобой. Да и пора уже тебе по-настоящему браться за дела. Хватит строить из себя волка-одиночку.
— Но если я и есть волк-одиночка? — усмехнулась я. — Точнее, кошка, гуляющая сама по себе. И мне до всех ваших интриг…
Я не договорила: Оскар приложил палец к моим губам.
— Будет тебе ворчать, старая ты брюзга… Вылезай из своей раковины, а то скоро станешь совсем как бедняжка Эйне, земля ей пухом.
Я скрестила руки на груди и буркнула:
— Ну, спасибо. Ты как истинный джентльмен не напоминаешь даме о её возрасте.
Оскар расхохотался, потом почти насильно — я сопротивлялась — покрыл мои руки поцелуями.