Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?
Шрифт:
B свое время Лоренцо Великолепный демонстрировал прямо-таки чудеса политической акробатики, доказывая всем и каждому, что он всего лишь « один из многих». Это, конечно, было не так, и прочие магнаты – вроде Пацци – воспринимали его правление как « оскорбление свободы», что и стоило им головы. Ну, Лоренцо Великолепный обладал чувством такта и свою роль фактического хозяина города исполнял с большим искусством, чего нельзя сказать о его наследниках. Не только изгнанный из Флоренции Пьеро Глупый вел себя слишком гордо и заносчиво. Ho, как оказалось, и его младший брат Джулиано, и его сын, Лоренцо ди Пьетро, никаких выводов из факта падения Пьеро
В итоге режим Медичи стал терять популярность.
Кардинал Джулио задумал это как-то поправить. Он, в частности, сделал доступ к себе довольно легким и с интересом общался с людьми самых разных профессий – это даже отмечалось в письмах современников. В числе людей, с которыми он беседовал, были и знатные друзья Никколо Макиавелли, входившие в кружок Ручеллаи. Комедия «Мандрагора» попала в Рим через них.
Короче говоря, когда кардинал Джулио Медичи выразил желание разузнать побольше о желательных преобразованиях во Флоренции, ему представили Никколо Макиавелли и ожидали от этого только хорошего. Как написал в письме к Лоренцо Строцци его брат Филиппо: « Я очень рад, что ты взял Макиавелли с собой повидаться с Медичи, потому что если он внушит Джулио доверие, он очень быстро пойдет в гору».
Правда, не все смотрели на вещи в столь розовом свете. Вот что написал Филиппо де Нерли, тоже частый гость садов Орти Оричеллари:
« Дзаноби Буондельмонте и даже Никколо Макиавелли говорили с кардиналом вполне откровенно – я видел их бумаги, которые они давали ему на рассмотрение, и он притворялся, что высоко их ценит... Он обманул и нарушил доверие людей слишком легковерных, демонстративно игнорируя советы, жалобы своих советников, которые предупреждали его об опасности».
Филиппо де Нерли очень гордился своей осторожностью и предусмотрительностью и полагал, что кардинал коварно желал только одного – выманить возможную оппозицию правлению Медичи на свет божий. Трудно сказать – к середине 1520 года ничего еще не было решено, и рассматривались самые разные варианты.
A пока кардинал Джулио Медичи был со своими собеседниками вежлив и предупредителен.
II
В частности, кардинал попросил Никколо Макиавелли письменно изложить его взгляды на реформу системы правления Флоренции – и тот взялся за поставленную ему задачу с поистине юношеским пылом. Конечно, вовсе откровенно он все-таки не высказывался. Его рассуждения начинаются с того, что он воздает хвалу первым Медичи, в частности, Лоренцо Великолепному, но потом говорит, что все они выросли в среде свободных граждан и возвысились своим умом, богатством и дружеским отношением « ко всем прочим». Положим, не ко всем, это своего рода эвфемизм, но Медичи того периода и в самом деле уделяли много внимания тому, чтобы расширять свою клиентелу и быть популярными у членов младших гильдий.
Макиавелли прибавляет, что «теперь, когда они выросли до подлинного величия, это делать уже труднее» – вежливый намек на то, что краткое и столь недавнее правление сына Лоренцо Bеликолепного, Джулиано II, и его внука, Лоренцо II ди Пьеро дe Медичи, было в этом смысле не столь удачным. И дальше он очень осторожно проводит мысль, что восстановление Республики – нет, не сейчас, а потом, когда и папа римский Лев Х, да и сам кардинал Джулио Медичи уже сойдут со сцены, – было бы и правильным, и желательным.
Он говорит дальше, что есть разные типы республик и что для небольшого государства, живущего торговлей и ремеслом и построенного на том, что сейчас называли бы « средним классом», такая система была бы наилучшей.
По-видимому, это его работа и была теми « бумагами», о которых говорил Филиппо де Нерли. Hy, xоду им, конечно же, не дали – но, как ни странно, кардинал Джулио и впрямь проникся некоторой симпатией к Никколо Макиавелли. Во всяком случае, он дал ему пару поручений – и уже в мае 1520-го Никколо отправился в Лукку. О, дело вовсе не касалось высокой политики, ему просто надо было уладить дела нескольких богатых флорентийских кредиторов, чей должник оказался банкротом, но в любом случае Макиавелли просто схватился за возможность снова « оказаться в седле» и в прямом, и в переносном смысле этого слова.
Да, дело было мелкое, да, заработок был ничтожен – но он смог на несколько месяцев уехать из Флоренции, и не просто так, а по правительственному поручению. И у него даже оказалось на руках достаточно свободного времени для того, чтобы написать очень дельный обзор, посвященный теме ведения дел в городе Лукка, и небольшую работу «Жизнь Каструччо Кастракани». Каструччо был отважным военачальником, который за пару веков до описываемых нами событий захватил власть в Лукке, – но важным было не это, а то, что на основе этой работы Заноби Буонельмонти предложил кардиналу Джулио поручить Макиавелли написать «Историю Флоренции». Это была поистине дружеская услуга – помимо престижа, доставляемого таким заказом, Никколо заработал бы еще и очень нужные ему наличные.
И что интересно – кардинал действительно решил так и сделать. В ноябре 1520 года был написан официальный контракт по принятой тогда формуле:
« Такой-то (следует имя) нанимается на период в (столько-то) лет за плату в (столько-то) флоринов в год на условии, что он напишет анналы или, иначе, историю дел, сделанных государством и городом Флоренция, начиная с того времени, которое он сочтет подходящим, и на том языке – латинском или тосканском, – который подойдет ему больше» [1].
Контракт был именно «написан», а не «подписан» – плата и срок не были оговорены, и подписи заказчика под контрактом еще не было.
III
До того как приняться за оговоренную уже работу над «Историей Флоренции», Макиавелли в мае 1521 года отправился в еще одну поездку – ему поручили представлять монахов-францисканцев Флоренции на общем собрании их ордена в городке Карпи в Романье. Задание было, надо сказать, довольно странным – ему поручили добиваться предоставления независимости францисканских монастырей Флоренции от «тосканского отделения» ордена. Казалось бы, куда лучше было бы поручить такого рода миссию духовному лицу, но еще в 1331 году могущественная гильдия торговцев шерстью (Arte della Lana) взяла на себя попечение о главном соборе Флоренции. Tак что заодно она присвоила себе и множество других полномочий, и очень многие деловые переговоры вела сама, монахов в эти дела не вмешивая.
И вот гильдия-то и сочла Никколо Макиавелли подходящим человеком для ведения переговоров. Кроме того, ему вменялось в обязанность пригласить во Флоренцию известного проповедника, Фра Ровайо, для вразумления прихожан в специальной проповеди по случаю поста и воздержания.
Макиавелли считался чуть ли не атеистом даже и в не слишком богобоязненной по тем временам Флоренции, где « огонь пламенной веры» на манер Мартина Лютера не больно-то и пылал, но он взялся за него с таким энтузиазмом, что даже получил по этому поводу письмо-дразнилку от своего друга, Франческо Гвиччиардини [2].