Великий потоп. Мифы и реальность
Шрифт:
«Кара божья постигла вертеп разврата», — констатировали церковники. А так как больше всего от пиратства страдали испанцы и португальцы, правоверные католики, считавшие протестантов англичан и голландцев и французов-гугенотов «еретиками», то больше всех о наказующем «персте божьем» говорили католические священники. Однако не прошло и века, как подобная же «кара свыше» обрушилась на столицу католической Португалии город Лиссабон. Причем произошло это в тот день, когда столица торжественно праздновала День всех святых…
1 ноября 1755 года огромные толпы верующих отправились в многочисленные церкви Лиссабона на первую мессу. И вдруг под ногами их задрожала земля. Церкви, дворцы, многоэтажные старинные здания стали рушиться от мощных толчков. Улицы и площади португальской столицы
«Многим из оставшихся в живых жителям после первого землетрясения с трудом удалось добраться до нового причала Кайз-Депреда на набережной реки, который привлек внимание их своей прочностью. Приземистый и массивный, он казался надежным убежищем. Но и это пристанище пострадавших было недолговечным! С первыми же новыми ударами фундамент причала осел, и, подобно тому, как это случилось свыше 60 лет до этого в Порт-Ройяле, все сооружение вместе с обезумевшими от ужаса людьми бесследно исчезло в водной стихии. Спастись никому не удалось, — пишет американский сейсмолог Э. Робертс в книге “Когда сотрясается Земля”. — Почти следом за этим на город обрушилось еще одно несчастье — несколько запоздалое следствие первого сотрясения: образовавшаяся в океане волна с огромной силой хлынула на побережье Португалии, а затем и на другие районы Атлантики. В устье реки Тежу вначале произошел спад воды, обнаживший песчаные наносы. И тотчас же сюда ринулась бурлящая водяная стена высотой около шести метров, сметая все, что попадалось на ее пути на протяжении почти одного километра от русла реки. Обломки снесенных мостов, снасти разбитых кораблей, разрушенные здания — все это переплелось в русле в один огромный клубок.»
После Лиссабонского землетрясения (описание его можно найти не только в книге Э. Робертса, а также других научных и научно-популярных книгах, но и в «Поэме о лиссабонской катастрофе» и повести «Кандид», написанных знаменитым вольнодумцем Вольтером) существенно изменились очертания берегов Португалии. Близ Лиссабона, в гавани Коларес, из-под воды появилась новая скала, по прибрежной полосе, где раньше гуляли волны, теперь стали прогуливаться жители португальской столицы, сумевшей подняться из руин. Наряду с подъемом суши здесь имели место и провалы: часть берега ушла под воду так же, как и массивный причал Кайз-Депреда. Ушли на глубину до полусотни метров и находившиеся в нескольких сотнях километров от берега Португалии мели, где еще во времена финикийцев промышляли тунцов.
«В этот год случилось во всем мире землетрясение, вскоре по скончании Юлия Апостаты. Море покинуло берега свои, словно Господь наш Бог снова наслал на землю потоп, и все повернуло вспять, к хаосу, который и был началом всех начал. И море выбросило на берег корабли и разметало их по скалам. Когда жители Эпиддвра увидели это, то устрашились они силы волн и убоялись, что горы воды хлынут на берег и город будет ими разрушен. Так и случилось, и стали они взирать на то с великим страхом…» — рассказывает старинная летопись.
Современный город Цавтат в Югославии на берегу Адриатического моря — наследник древнего античного города Эпидавра. Некоторые улицы Цавтата являются, как выяснили раскопки археологов, продолжением улиц античного Эпидавра. Но большая часть Эпидавра, как показали исследования археологов-подводников, красочно описанные в книге Теда Фалькон-Баркера «У стен Эпидавра» (русский перевод ее вышел в издательстве «Мысль» в 1967 году), находится на дне Адриатики.
Юлий Апостата умер в 363 году н. э. А в 365 году, то есть «вскоре по скончании Юлия Апостаты», как утверждают средневековые источники, в Германии, Италии и Иллирии (так называлось в ту пору адриатическое побережье нынешней Югославии), произошло страшное землетрясение. В результате его почти половина Эпидавра была поглощена морскими водами, «словно Господь наш Бог снова наслал на землю потоп».
Видимо, подобного же рода катастрофа поглотила поселения, существовавшие на берегах «жемчужины Киргизии» озера Иссык-Куль. Следы этих поселений археологи-подводники обнаружили на дне озера. Быть может, и легенда о «провале» града Китежа также связана с катастрофическим опусканием этого русского города на дно озера Светлояр. Не исключено, что именно, так погиб и древний город Тартесс на Пиренейском полуострове, руины которого вот уже в течение века тщетно ищут на суше.
Катастрофические опускания под воду больших участков суши (но, разумеется, несопоставимых по площади с целыми странами, а тем более континентами) происходили и в прошлом веке. В начале XIX столетия в устье Инда опустилась под воду территория, равная Керченскому полуострову. В 1811 году в результате землетрясения резко опустилась площадь в несколько тысяч квадратных километров на глубину в три — пять метров, 500 квадратных километров суши оказались затопленными. И в американском штате Миссури, где произошла эта катастрофа, родилось новое озеро — Рилфут.
Спустя полвека, в 1861 году, в дельте реки Селенга под воды Байкала ушла Цаганская степь — участок площадью в 200 квадратных километров (площадь европейского княжества Лихтенштейн). На озере образовался залив глубиной в семь метров, справедливо названный Провал.
Мессинское землетрясение, описанное Максимом Горьким в статье «Землетрясение в Калабрии и Сицилии», принесло не только разрушение двух городов и множества селений, но и изменило очертания Мессинского пролива, разделяющего Апеннинский полуостров и Сицилию. Случилось это уже в нашем, XX, столетии. После Чилийского землетрясения 1960 года водами Тихого океана поглощена была полоса побережья Чили площадью в 10 тысяч квадратных километров (третья часть территории Бельгии!), погрузившаяся на глубину в два метра.
Вполне понятно, что в прошлом такие катастрофы, сопровождавшиеся волнами цунами, воспринимались как «кара божья» и потоп — вспомните слова старинной летописи о несчастье, обрушившемся на Эпидавр, и сравнение его с потопом, насланным «Господом нашим Богом».
Извержения и «взрыв» вулканов
Мы привыкли, что с деятельностью вулканов связано извержение раскаленной лавы. Но, как уже говорилось в предыдущей главе, благодаря вулканической деятельности из недр Земли могут извергаться и грязевые потоки, и большие массы воды.
Лахары — так называют вулканологи вулканические грязевые потоки, смесь твердых обломков с водой. Скорость этих потоков может достигать 90 километров в час, а расстояние, которое они проходят, достигает 160 километров. «Когда говорят “грязь”, то обычно представляют себе что-то мешающее, неприятное, но едва ли опасное; однако за последние несколько столетий грязь, стекающая со склонов, уничтожила больше материальных ценностей, чем любое другое вулканическое явление, и унесла тысячи человеческих жизней», — пишет Г. А. Макдональд, профессор геологии Гавайского университета, приводя примеры подобного рода «грязевых потопов».
Знаменитое извержение Везувия 79 года н. э. погребло город Помпеи под толстым слоем пепла. Другой город, Геркуланум, был залит грязевыми потоками, возникшими в результате сильных дождей, размывших мощные отложения пепла. В результате, когда грязь застыла, Геркуланум был прочно «забетонирован» под слоем, более глубоким, чем слой пепла, покрывший Помпеи.
В кратерах вулканов, временно прекративших свою деятельность, часто образуются озера. Стоит огнедышащей горе вновь проснуться — и потоки воды, холодной или горячей, смешанные с пеплом, устремляются вниз, неся за собой разрушения и гибель всего живого. Такие «потопы» не раз обрушивались на остров Яву. «Несколько иным было катастрофическое наводнение, вызванное таяньем снегов на склонах вулкана Руапеху (в Новой Зеландии) в декабре 1953 г., — пишет Макдональд. — На вершине Руапеху в большом внешнем кратере располагается внутренний конус, в котором в свою очередь находится кратерное озеро. Извержение, происшедшее в I945 г., выплеснуло из него почти всю воду, но одновременно надстроило борта конуса на 6–8 м, и в последующие годы дожди и тающий снег сделали уровень озера еще выше, чем раньше. Пространство между внутренним конусом и кромкой внешнего кратера заполнилось льдом.»