Великое Лихо - 2
Шрифт:
Когда солнце до половины прошло путь от полудня до заката, остановились на привал. Попили воды из горного источника, закусили, посидели на камнях, давая отдых усталым ногам.
– Думаю, погоня за нами может быть!
– нарушил молчание Зугур: - Эти, что на Деревянных Птицах летают, видели, куда мы путь держали. И не из пугливых они, молоний твоих, волхв, не испугались ни на чуть. Точно говорю - искать нас будут, в догон пустятся, по земле, или по воздуху. Так что оглядываться надо, ещё не хватало нам этим перначам в полон попасться. Тогда все, тогда всему конец. Они, как я слыхал от
– Зугур, не каркал бы ты, а?
– предложил Луня, поудобнее устраиваясь на плоском камне: - А то с тобой вечно так - что не скажешь - все сбудется. Прямо провидец, вещун вещуном!
– Ага, вот только ни одного хорошего вещевания я от этого провидца ни разу не слыхивал!
– мрачно сказал Шык, потом принюхался: - Вроде как запах какой-то чую... лишний какой-то! Птицей пахнет...
Договорить волхв не успел - из-за ближней скалы, бурой и пузатой, похожей на тушу неведомого исполинского зверя, вдруг начали выскакивать смуглокожие люди, голые, но все покрытые разноцветными устрашающими рисунками, в пышных перьевых шапках и в плащах из разноцветных птичьих перьев. Было их много, и ошеломленные путники едва успели встать в круг и достать оружие, как не меньше пяти десятков молчаливых чужаков окружило место привала.
– Глянь-ко, броней не носят!
– в полголоса сказал Шыку Зугур: - А оружие странное какое - дубинки с камнями острыми вместо шипов, а мечи-то из злата, или глаза мне врут?
– Не врут, вещун хренов!
– зло процедил Шык, оглядывая замерших в десятке шагов смуглокожих: - Видать, злато у них - все одно, что медь у нас, много его тут. Думаю, биться нам придется... Луня, за Руной приглядывай, а ты, девка, с луком промеж нас встань, пулять будешь во всякого, не жалея, поняла?
Руна кивнула:
– Поняла, дядько Шык. А может, говорить с ними можно? Может, не будут они на нас нападать?
– Береженного...
– начал было Луня, но договорить не успел - стоящий в стороне от остальных человек в самом пышном и ярком перьевом наряде поднял высоко вверх кривой утолщенный златой клинок и вдруг пронзительным и тонким голосом завопил:
– Ка-а-а-я-ть-и-н-н-к-у!!!
И тут же все окружившие путников люди, дико заорав, бросились вперед, размахивая оружием! Зугур зарычал, размахивая секирой, Луня, выставив перед собой меч и кинжал, принял на клинок одного, рубал с оттяжкой по незащищенной голове второго, еле успел увернуться от свистнувшей совсем рядо дубинки, яростно врубился в сплошное месиво из раскрашенных темных рук, ног, голов...
За своей спиной Луня пару раз слышал теньканье тетивы - хорошо, значит Руна тут, цела, значит. Зугур ревел, словно горный медведь в берлоге, и грозный его рык перекрывал пронзительное верещание врагов. "Сейчас Шык вдарит чем-нибудь чародейским по этим пернатым людям-птицам, и выдюжим мы...", - подумал Луня, но тут в его правую руку, держащую меч, вцепилось сразу несколько врагов, и он еле-еле сумел отбиться кинжалом, отступив на два шага назад.
Наконец над местом битвы грохнуло - Шык пустил в ход чары. Запахло паленым, смуглокожие отпрянули, сбились в кучу и вдруг, повинуясь визгливым приказам своего вожака, бросили бежать, исчезая все за той же большой бурой скалой.
– Ага! Сыгыргын всех ваших матерей тристо тридцать три раза!! радостно заорал Зугур, но его перебил волхв:
– Лунька, Руна где?!
Луня обернулся, и у него потемнело в глазах - на том месте, где только что стояла его жена, никого не было...
Глава вторая.
Могуч-Камень.
– Ну чего, волхв? Есть тут колдовство какое, али нет?
– спросил Зугур, пробираясь по низкому и пыльном каменному ходу, что вел в самое сердце Бурой горы.
Шык, пыхтящий сзади, прохрипел:
– Пока не чую ничего. Там, впереди, есть что-то, а тут - камень и камень. И пыль еще, язви её, заразу.
– Я вот чего не пойму.
– Зугур обернулся к Шыку, стряхнул красноватую мелкую порошу с головы: - Поганцы эти пернатые, когда в нору Руну уволакивали, чего ж они дозор, заставу или засаду не поставили? Совсем тупые, э?
– Можа и тупые, да только мыслю я - не спроста это.
– отозвался Шык: Надеются они на что-то, крепко надеются. Надо бы Луньку остеречь, а то прет он дуром, голову сломя, кабы не впоролся в дерьмо какое...
Луня и в самом деле ломился по подземному проходу впереди всех и не думал о себе - Руну, его Руну уволокли в своё подземное укрывище какие-то уродливые птицелюди! "Только бы догнать, только бы настичь, только бы Руна жива была и невредима!", - как заклинание повторял ученик волхва, и не было в его голове других мыслей.
Там, наверху, после битвы, а вернее, после побоища, в котором смуглокожие потеряли двенадцать человек, но зато сумели пленить Руну, Луня едва не лишился разума от горя. Зугур, быстро облазив все вокруг, нашел за скалой неприметную расщелину, которая оказалась началом подгорного прохода. Туда и уволокли пленницу пернатые, и отрядники, не раздумывая, бросились в погоню.
– Луня, погоди маленько!
– негромко сказал ушедшему далеко вперед ученику волхв.
– Не, дяденька!
– глухо отозвался тот из-за поворота: - Без Руны нету мне жизни! Правильно говорил ты там, у Корчей - не на гулянку идем, не надо брать с обой девку. Зря ослушался я тебя... Если случиться с ней чего, если не отобью я её у хозяев здешних - сам на меч брошусь!
– Луня, ты постой, а то я не догоню тебя никак.
– вступил в разговор Зугур: - Тут ловушки всякие быть могут, пернатые-то, подлюки, охрану не поставили, значит, другое что-то их подземельное убежище охраняет. Тут нахрапом нельзя!
И только вагас произнес эти слова, как впереди послышался грохот, гора затряслась, сверху посыпалась пыль, песок, полетели мелкие камешки, и отчаянно закричал Луня.
Он вылетел навстречу Зугуру и Шыку с расширенными от ужаса глазами, и задыхаясь, прохрипел:
– Рухнул свод-то! Нет прохода дале! Все, потерял я Руну, совсем потерял! А-а!!
* * *
Шык засветил чародейный огонек, и путники в полумраке сидели на бурых обломках у сплошной стены камня, перекрывшей проход. Луня плакал, уткнувшись носом в рукав, Зугур молча точил секиру - в ратовище с пернатыми он срубил весьмерых, и теперь приводил оружие в порядок.