Великолепный и сексуальный
Шрифт:
– Хорошо. И все же я тебя прикрою. – После десяти лет занятий карате и другими видами единоборств Мэдди могла защитить и сестру, и себя. Не стоило забывать о пистолете в ящике для белья и ноже на ремне, с которым Мэдди не расставалась. Жизнь научила – осторожность не помешает.
– Ты всегда будешь пытаться защитить меня, верно? – спросила Линн.
Мэдди нерешительно ответила после паузы:
– Думаю, да.
Она ожидала встретить сопротивление, но Линн снова ее удивила.
– Я рада, – призналась она, крепко обняв сестру. – Значит, будем действовать по плану.
– Да, по плану.
Глава 7
Броуди слышал приглушенные голоса сестер, доносившиеся из комнаты наверху.
Мэдди ушла от него сногсшибательной грациозной походкой, словно танцовщица, хотя одно плечо ее было слегка опущено и рука двигалась не так плавно, как другая. От этого зрелища сердце у Броуди было не на месте. Глаза Мэдди выражали горькое чувство потери, и от этого ему стало совсем невмоготу, словно из него дух выбили.
Почему она смотрела на него так, словно теряет его, ведь он же здесь, рядом?
Этого Броуди не понимал, но собирался выяснить в самое ближайшее время. Открыв входную дверь, он немного подождал для убедительности, а затем громко закрыл ее, не сомневаясь, что Мэдди наверху облегченно вздохнула.
Миновав гостиную, он направился к письменному столу, который приметил, когда впервые проник в дом. Мэдди не торопилась с ответами. Не беда, их нетрудно найти самому. Именно так и поступают мужья.
Броуди не сомневался: Мэдди придет в ярость, – но его это мало заботило. Ему и раньше случалось приводить женщин в бешенство, и его не раз выставляли из дома. Родная мать не знала, что с ним делать, и предпочла умыть руки, когда он был еще мальчишкой. Впрочем, Броуди ее не винил, он и впрямь был сущим наказанием.
Позднее, открыв для себя противоположный пол, он не испытывал недостатка во внимании. Женщин влекло к нему, однако очень скоро они понимали, чем он живет: самолетами, полетами и снова самолетами. Чуть меньше волновали заботы о хлебе насущном и о крыше над головой, и последними в списке были отношения любого характера.
Да, Броуди частенько спускали с лестницы. Но на этот раз он не собирался легко сдаваться. В голосе звонившего мужчины звучала неприкрытая угроза. Угроза, адресованная Мэдди.
На столе царил идеальный порядок: ни забытой скрепки, ни клочка бумаги. Ящики оказались заперты. Вскрывая первый, Броуди почувствовал слабые угрызения совести, но всего на мгновение. Он не особенно удивился, обнаружив в двух верхних ящиках лишь канцелярские принадлежности, новенькие, еще не использованные.
Взломав третий ящик, Броуди был вознагражден за труд. Там лежал ноутбук. Включив его, Броуди обнаружил, что нужно ввести пароль, чтобы двигаться дальше, но в этот миг у него за спиной послышался шум шагов.
– Думаешь меня одурачить?
Повернувшись на стуле, Броуди увидел в дверях девушку. У нее были рыжие волосы, и она успела сменить одежду. Вместо майки и спортивных штанов она надела белую ультракороткую юбку и что-то из небесно-голубого кружева, соблазнительно облегающее ее выдающиеся округлости, но не прикрывающее стройный живот с пупком, украшенным колечком с камнями. Броуди захотелось упасть на колени и приникнуть к нему губами. Сапоги довершали сексуальный образ. Броуди раздирало желание сорвать с Мэдди юбку и кружева, оставив только эти сапоги.
Да, на эту девушку словно с картинки стоило посмотреть. Но которая из двух сестер стояла перед ним? Броуди хотелось думать, что это Мэдди…
– Надеюсь, вы двойняшки, а не тройняшки.
Девушка подчеркнуто уперлась рукой в бедро, приняв оборонительную позу. Броуди раздражали эти женские штучки. Он пытался понять, почему она не сделала зеркальный жест другой рукой: потому что ее плечо было повреждено выстрелом во время работы, которую дал ей он, или Мэдди просто предпочитала не делать лишних движений?
– Итак, ты все еще здесь, – произнесла она.
Она выглядела как Мэдди и говорила голосом Мэдди… но полную уверенность в этом он получил бы, только попробовав ее на вкус… Броуди попытался отогнать от себя эту неуместную мысль, однако не слишком преуспел.
– Я не могу уехать.
– Не можешь или не хочешь?
– Да. Не хочу.
Мэдди метнула на него испепеляющий взгляд и процедила сквозь зубы:
– Ты еще упрямее, чем моя сестра.
Да, Броуди вправду отличался редким упрямством. Мэдди говорила тихо, так тихо, что ему пришлось приложить ладонь к уху, чтобы расслышать ее слова. Это было совсем на нее не похоже.
Мэдди хотела, чтобы Броуди уехал. Возможно, она снова заставила сестру разыграть его, чтобы сбежать?
Вполне может быть.
Поднявшись, Броуди подошел к окну, но не увидел ничего, кроме леса.
– Я приехал из-за тебя. Ты могла этого избежать, сама знаешь. – Он повернулся к девушке.
Мэдди вопросительно изогнула бровь.
– Пытаешься угадать, с кем из нас говоришь? – Броуди промолчал, решив воспользоваться пятой поправкой [4] . – Знаешь, мы абсолютно одинаково выглядим. Если не считать маленькой родинки на правом бедре у одной из нас.
4
То есть отказался свидетельствовать против себя. Пятая поправка к конституции США дает право лицам не отвечать на вопросы во время допроса, если слова могут быть использованы против них.
Броуди постарался выбросить эту будоражащую картинку из головы и принялся разглядывать тело девушки, пытаясь понять, как она держит левую руку.
– Мне известно и другое различие.
И Мэдди тоже о нем знала. Во всяком случае, настоящая Мэдди.
– Какое же?
– Татуировка.
Мини-юбка едва прикрывала ягодицы. Мэдди стоило лишь повернуться и наклониться, чтобы показалась часть китайского иероглифа, означавшего в переводе «Мечтай о великом». Она никогда об этом не говорила, но Броуди не оставляло чувство, что когда-то Мэдди, возможно, жила с этим девизом. Он хорошо знал, что это такое.