Великолепный и сексуальный
Шрифт:
– Да, – согласилась Мэдди, покрывая поцелуями его грудь.
– Но у тебя выдалась трудная ночь и…
– Да. – Подняв голову, она встретила взгляд Броуди. – И что?
– Может быть, сейчас тебе нужно совсем не это?
– Нет, мне нужно именно это.
Мэдди резко оттолкнула Броуди, так что руки его разжались и повисли. Упершись ладонями ему в грудь, она толкнула его снова, прямо к высокой кровати.
Броуди упал на постель. Мэдди прыгнула на него сверху, и он мгновенно забыл, что собирался сказать. Она принялась срывать одежду, сначала с себя, потом с него, а после уселась на него верхом.
Броуди обхватил ладонями ее бедра. Их тела слились, и он почувствовал, что не в силах сдерживаться, и если Мэдди не умерит пыл, все закончится довольно быстро.
– Мэдди…
– Если ты сейчас скажешь, что хочешь помедленнее, я тебя ударю.
Броуди издал что-то среднее между стоном и смехом: при взгляде на лицо Мэдди звук застрял у него в горле. В ее глазах он увидел смесь желания и отчаяния. Мэдди стремилась забыться хотя бы на минуту. На краткий миг. Она нуждалась в нем. Впервые в жизни Броуди почувствовал, что кому-то нужен. И самое удивительное: ему это понравилось.
Сжав его руки, сплетя пальцы, Мэдди склонилась над ним.
– Нет.
– Я еще ничего не сказал.
– Нет. Я не соглашусь ни на что, кроме этого.
Броуди не возражал. Вытянув шею, он дотянулся губами до ее рта. Броуди сдался под яростным натиском Мэдди, и лишь когда ее тело обмякло, подхваченное волной блаженства, перекатился на живот, не выпуская ее из объятий.
– Что ты делаешь? – прошептала Мэдди, задыхаясь под тяжестью его тела.
Броуди приподнялся на локтях.
– Угадай.
Она крепко уцепилась за него.
– Опять?
– Да.
– О господи. – У нее перехватило дыхание. – Броуди…
Ему нравилось, как Мэдди произносит его имя. Чертовски нравилось. Броуди любил, как она смотрела на него: будто лишь он один может доставить ей наслаждение.
– Похоже, постель – единственное место, где нам удается прийти к согласию. О чем, по-твоему, это говорит? – тяжело дыша, спросила Мэдди.
– О том, что нам лучше не покидать постель.
Мэдди засмеялась, двигаясь телом ему навстречу.
– Ладно, но…
– Если ты скажешь, что хочешь побыстрее, я тебя поколочу…
– Нет, ты никогда не сделаешь мне больно.
Наверное, в этом и заключалась правда. Броуди покачал головой и нежно поцеловал Мэдди.
– Никогда. Я никогда не причиню тебе боль.
Мэдди открыла рот, собираясь что-то сказать.
Возможно, что-нибудь язвительное и обидное – так она обычно поступала, когда Броуди случалось задеть ее за живое. Но его губы прижались к ее, а сильное тело качнулось и начало двигаться в упоительно медленном ритме. Их дыхание слилось и участилось. Они смотрели друг на друга безотрывно, словно проникая взглядом в глубь сердца другого. Никогда прежде Броуди не испытывал подобного чувства…
– Не могу поверить… – В голосе Мэдди слышалась искренняя растерянность. – Не понимаю…
Броуди и сам этого не понимал. Обычно ему требовалось какое-то время, чтобы восстановиться, и Мэдди тоже – он чертовски хорошо это знал. Однако теперь все было иначе…
Наслаждение нарастало, разливалось обжигающей волной.
– Боже, – выдохнула Мэдди, все быстрее и быстрее вскидывая бедра. – Броуди… я сейчас…
– Да…
Ее тело затрепетало, подхваченное дурманящим блаженством, и Броуди не осталось ничего другого, как беспомощно последовать за ней, покоряясь могущественной силе желания.
Несколько минут спустя, все еще вялый, скованный истомой, он сумел подвинуться и уткнуться лицом в шею Мэдди.
– Привет.
Умиротворенная, влажная от пота, она приоткрыла глаза.
– Привет.
– Значит, мы все же пришли к пониманию насчет скорости, – пробормотал Броуди. – Лучше не торопиться.
– На самом деле я не вполне уверена. – Броуди открыл было рот, чтобы возразить, но Мэдди поцеловала его, заставив умолкнуть. – Пожалуй, нам придется над этим поработать. Пока мы не придем к компромиссу.
Вполне довольный этим заключением, Броуди ласково очертил пальцем подбородок Мэдди и заправил ей за ухо выбившуюся рыжую прядь.
– Вообще-то компромиссы – это не по моей части.
– А то я не знаю.
– Кто бы говорил…
– Эй, я готова идти на компромисс.
– Вот как? Только ты довольно редко это делаешь.
Мэдди перекатилась на спину и уставилась в потолок.
– К тебе это не относится. Так было до тебя.
– А два дня назад?
– Я хотела сказать, до того как случилось это. – Мэдди показала на их обнаженные тела. – До того как мы узнали друг друга.
– Что ж, наконец-то ты узнала меня лучше.
Мэдди снова встретила его взгляд.
– А я тебя знаю, – тихо произнес Броуди. – Я знаю, например, почему ты такая непокорная. Стойкая, неунывающая. И…
Глаза Мэдди сузились.
– И?..
– Сильная. Несгибаемая.
– Я думала, ты скажешь, что я упрямая, замкнутая и эгоистичная.
– Упрямая и замкнутая? Да. Но ты не эгоистка. Ничего подобного.
Мэдди тяжело сглотнула, будто слова Броуди вопреки воле глубоко ее тронули. Упрямая как дьявол, его прекрасная, неподражаемая Мэдди не желала поддаваться слабости.
«Мы друзья по несчастью, детка», – усмехнулся про себя Броуди. Он тоже пытался держать себя в руках, и все же Мэдди запросто могла разбить ему сердце одним своим вздохом.
– Знаешь, о чем я думаю? – спросил Броуди.
– Ты еще способен думать? После всего, что сейчас было? А у меня такое чувство, будто я растеряла последние остатки разума.
– Я думаю, что раньше никто не поддерживал тебя. Я прав?
– Я никогда не нуждалась в этом. – Она соскочила с кровати. – А ты выложил целое состояние за этот номер не для того, чтобы здесь лежать и разговаривать. Давай проверим, что у них тут с душем.