Вельяминовы. Время бури. Книга первая
Шрифт:
Рыжие, коротко стриженые волосы Теодора играли в свете солнца медным огнем. Он приехал во французском хаки, с полевой, потрепанной сумкой. Кузен, сразу сказал:
– Мишель пропал без вести, две недели назад, под Бреншельбахом. Не вернулся из разведки. Он, его сержант и солдаты… – Теодор принес бутылку хорошего шампанского. Они выпили на поле, закусывая мягким, размазанным по коричневой бумаге сыром, и пирогом, с курицей. Теодор закурил сигарету:
– Я почти отчаялся вас найти. Вы ближе к Парижу, чем к фронту… – он горько усмехнулся: «Хотя
Стивен, тогда, подумал, что от Реймса восемьдесят миль до Парижа. Оказавшись в городе, майор сходил на воскресную мессу, в знаменитый собор. Он не был католиком, но и в Англии часто слушал орган, в Бромптонской оратории. Храм в Реймсе пострадал, во время прошлой войны, но его восстановили. Стивен вспоминал собор Парижской богоматери, и Святого Павла, в Лондоне:
– Нам запретили бомбить гражданские объекты. А немцы? Они половину польских городов снесли с лица земли… – по мнению Теодора, Мишель мог подорваться на одной из мин, в изобилии оставленных немцами, при отходе на восток:
– Правда, теперь они опять заняли все покинутые деревни… – кузен махнул рукой, – а мы сидим в тени линии Мажино, играя в карты. Впрочем, вы, кажется, тоже, – он смерил взглядом самодельные футбольные ворота. Над пустынным, уставленным бомбардировщиками полем, реяли вороны:
– Зато у вас город близко, – бодро сказал Теодор, – вы здесь холостые. Развлекайтесь, пока затишье… – он передал Стивену салфетку:
– Пирог Аннет пекла. Она на фронт с концертами приезжала. Позавчера ее проводил… – заметив удивленное лицо Стивена, кузен, сварливо, добавил:
– Кинозвезды тоже умеют хорошо готовить, мой дорогой. Еще бы в Америку ее отправить, от греха подальше, с мамой… – Теодор поднялся:
– В общем, с тобой все в порядке, а Мишель… – он вздохнул, – Мишель, хотя бы, успел наши коллекции послать в Бретань. Он до последнего эвакуацией Лувра занимался, в форме туда ходил. Я, видишь ли, о войне узнал через две недели после ее начала. Мы с Аннет на Корсике застряли… – Теодор, отчего-то, поморщился.
Картины и скульптуры Лувра, во главе с «Джокондой», увезли в замки Шамбор и Валансе. Импрессионисты Мишеля и собрание Теодора, уехали в охотничий замок де ла Марков, в долину Мерлина, под Ренном.
Стивен вспоминал разговор здесь, в ресторане на вокзале. На Рождество, когда Стивен вернулся из Франции, дядя Джованни сказал, что Лувр очистили от ценных холстов:
– То же самое делаем и мы, – улыбнулся дядя, – я скоро обоснуюсь в Блетчли-парке, но сначала отправлю в Уэльс сокровища Британского музея, Национальной Галереи, и Галереи Тейт. Джованни, на платформе, провожал последние, особые поезда на запад.
Юджиния приподнялась:
– Вот и он. К устрицам… – Стивен разрезал лимон:
– Тетя Юджиния, еще карточки введут? В деревнях легче, а как люди в городе справляются… – через два дня леди Кроу, забирала миссис Майер из госпиталя, с малышом. У Майеров были курицы, грядки с овощами, но Юджиния, все равно, привозила ящики провизии, в багажнике лимузина. Она отмахивалась:
– У вас трое детей, скоро четвертый появится… – Юджиния усмехнулась:
– Я тебя в Хэпмстед возьму, в гости. Семья Майеров, которым Аарон с Питером, и Теодор помогли сюда выбраться. Я обед готовлю, мать с ребенком из родильного дома привожу. Посмотришь, как в Лондоне люди живут… – полковник широко улыбнулся:
– Я слышал, от Питера. Заодно помогу мистеру Майеру, мужская рука в хозяйстве пригодится. Мне к портному не надо, время есть… – Стивен приходил на венчание в военной форме, с кортиком Ворона.
– Карточки… – Юджиния помогла Джованни устроиться за столиком, – думаю, нас ждут ограничения. Введем нормы на бекон, мясо, яйца, молоко… – она загибала пальцы, – чай, джем. С ресторанами тоже что-то придется делать… – Юджиния посмотрела на жемчужно-серые устрицы, – все скоро закончится, милые мои. Пять шиллингов за обед из трех блюд, не больше. Мы должны экономить. Наверное, – она подождала, пока Джованни щелкнет зажигалкой, – у нас последняя пышная свадьба… – Стивен поймал испытующий взгляд тети. Полковник, немного покраснел.
Девушки в Реймсе оказались милыми. Стивен отлично знал язык, знакомиться было просто. Француженки, с удовольствием, танцевали с английскими офицерами, ходили в кино и кафе, радовались маленьким подаркам, и приглашали домой:
– Война идет, – напоминал себе Стивен, – незачем жениться. Питера в армию никто не отпустит, ему проще. Тони вдова, о ней надо позаботиться. Они, в конце концов, любят друг друга… – он услышал смешливый голос дяди Джованни:
– Не смотри на полковника, Юджиния. Ему двадцать восемь, все впереди…
Принесли баранину, Джованни достал из кармана пальто пожелтевшие брошюры:
– Хочу взять в Блетчли-парк.
Ценные вещи из особняков отправили в Мейденхед, осенью:
– Чтобы под рукой остались, – объяснил Джованни, – это семейная история… – они рассматривали «Мученичество Бронзового Креста», издания типографии Пьетро ди Амальфи, времен Кромвеля. За кофе, Стивен сказал:
– Гитлер, думаю, воспользуется, в Норвегии, поддержкой местного нациста, Квислинга. Если бы мы его опередили, ввели войска в страну… – Юджиния покачала головой:
– Парламент не проголосует. Норвегия нейтральна, мы не имеем права оккупировать страну… – на больших, вокзальных часах стрелка подобралась к двум часам дня. В динамиках зашуршало: «Бристольский экспресс прибывает на четвертую платформу».
Двери вагонов распахнулись, на перроне толкались носильщики. Высокий, красивый молодой мужчина, с загорелым лицом, вежливо попрощался с соседями, по отделению. Он был мексиканцем, но по-английски говорил свободно, с милым акцентом. Мистер Куарон, по его словам, приехал в Британию корреспондентом, от газеты El Universal. У него имелись все необходимые удостоверения. Документы он показал в бристольском порту, сойдя с борта корабля, рейсом из Дублина. В Ирландию мистер Куарон прибыл из Веракруса.