Вельяминовы. За горизонт. Книга 2
Шрифт:
– Скоро шабат, – обернулась она, – весь город готовит. У многих тоже старшие дети в армии… – женщины несли к грузовиками румяные халы, пирожки с мясом, судки с кускусом и фаршированными овощами, пакеты истекающих медом сладостей. Мальчишки бежали за колонной:
– Передавайте приветы… – они кричали имена, – мой брат тоже служит на юге! Веселого Пурима… – паренек лет пяти упоенно вертел трещоткой. Помахав ему, доктор Судаков усмехнулся:
– Он мне поставил на вид, что я не в военной форме, а я ответил, что здесь как доброволец. Объяснил, что я вообще-то не шофер, а профессор.
– Станет, как Инге. Кто мог подумать, что сын фермеров из горной глуши защитит диссертацию, что его назовут надеждой современной физики… – Авраам не разбирался в технических науках, но говорил с учеными из института Вейцмана:
– Израиль построит свой реактор, – подумал он, – то есть программа уже началась… – неподалеку от Беер-Шевы, на окраине еще одного города развития, как их называли, Димоны, возводился засекреченный научный центр:
– Поэтому сюда зовут Инге, – вздохнул Авраам, – Сабина еврейка, Инге лоялен Израилю. Он не продаст секреты страны каким-нибудь арабам… – по мнению Авраама, такое было смешно, однако он понимал Моссад:
– Мы сейчас не воюем, но мир долго не продлится. Не надо нашим соседям знать, что у нас есть ядерный реактор, а, может быть, даже и бомба… – он напомнил себе, что Инге, как и покойная Констанца, отказывается от военных проектов. Из-за туч в кабине совсем стемнело, посверкивали огоньки сигарет женщин:
– Ладно, пусть он приезжает… – Авраам вгляделся в пыльные камни рядом с шоссе, – на месте разберемся, что называется. Мне самому еще надо вернуться домой… – доктор Судаков напомнил себе:
– Иначе и быть не может. Близнецы взрослые, но у меня двое детей на руках, их надо вырастить… – черное небо осветилось всполохом молнии. Анна встрепенулась:
– Дядя Авраам, указатель на Нахаль Оз… – не сворачивая на грунтовку, колонна пошла дальше:
– Там кибуц, – объяснил доктор Судаков, – а нам надо на базу с таким же названием. Здесь еще километров пятнадцать, сначала мы должны пересечь вади, то есть сухое русло реки… – дождь хлынул на них мощной стеной. Желтые потеки сползали по ветровому стеклу, дворники не справлялись:
– Вокруг глина и песок, – Авраам крепче взялся за руль, – поэтому ливень такого цвета, как в русской песне про желтые дожди. Как я выжил, будем знать только мы с тобой. Эстер знала, она меня ждала, верила в меня. Я хочу, чтобы и Анна ждала… – он велел себе не думать о таком:
– Потом, все потом. Сначала надо довести колонну до базы… – вади превратился в грохочущий поток. Дождь все не ослабевал, Авраам крикнул:
– Держитесь крепче, попробуем прорваться на тот берег… – вода бурлила вокруг колес грузовика, ливень хлестал по брезенту:
– Черт, только оползня нам не хватало… – успел подумать доктор Судаков. Мотор взревел, машина покачнулась под напором грязи. Подхватив грузовик, сель понес его вниз, по руслу бывшего вади.
Официально тренировочный марш новобранцев должен был закончиться в пятницу днем.
На построении в шесть утра, сержант, здоровый детина, расхаживая вдоль ряда солдат, пообещал:
– К шабату вернемся на базу. Рядовой Горовиц скажет кидуш… – ребята расхохотались, – поедим халы, выпьем виноградного сока… – столовая в Нахаль Оз не отличалась поварским искусством. За почти неделю на курсе молодого бойца, Аарон понял, что здесь не стоит ожидать кого-то вроде кузена Шмуэля:
– Лучший повар Цахала теперь готовит для будущих священников в Риме, а потом отправится дальше… – утром он получил обычную порцию омлета из яичного порошка, и кусок белого хлеба с маргарином. Салат выносили в большом алюминиевом баке. В такой же посудине подавали и какао. Машгиахом на базе служил замотанный военный раввин. Кроме Нахаль Оз, у него под началом было два близлежащих тренировочных лагеря. Увидев бороду и пейсы Аарона, рав Яаков обрадовался:
– Очень хорошо. После тиронута я подам рапорт, заберем тебя в военный раввинат. Хотя бы не придется разрываться между тремя базами… – на завтраке рав Яаков громко объявил:
– Рядовой Горовиц сегодня заменит меня для кидуша… – пережевывая хлеб, Аарон пробормотал:
– Любой может сказать благословение, наука невелика… – ребята, соседи по столу, зашумели:
– Ты учился в ешиве, тебе и карты в руки… – Аарон оказался единственным религиозным бойцом на всем тиронуте:
– И единственным американцем… – он вытер рукавом рубашки грязное лицо, – здесь мало ашкеназов, больше репатриантов из Северной Африки. Они все хорошо говорят по-французски, это помогает… – многие ребята еще нетвердо знали иврит. Товарищи по казарме часто расспрашивали Аарона о Париже. Он рассказывал об Эйфелевой башне и Лувре, о Монмартре и мосте Понт-Неф:
– Я говорю о городе, а вижу Хану… – ноги в солдатских ботинках скользили по камням, – оставь, не думай о ней. У вас разные дороги, здесь ее ждать нечего…
Ливень начался, когда колонна бойцов, сделавшая двадцать километров с полной выкладкой, повернула к базе. Сержанты кричали:
– Ребята, поднажмем! Осталось немного, каких-то пять километров. Надо миновать русло вади и мы увидим базу… – дождь лил стеной, рюкзаки, свернутые одеяла и даже ботинки мгновенно промокли. За спиной болталась пятикилограммовая винтовка, Аарон слышал тяжелое дыхание соседей по колонне. Обойти вади они никак не могли:
– То есть можем… – юноша прищурился, – но тогда мы точно не вернемся на базу даже к полуночи. Сержант говорил, что до ближайшей тропы в скалах здесь километров десять на юг, и столько же обратно… – единственным путем через вади оставались опасные камни, пересекавшие русло. Грязная вода бурлила внизу, ребята оскальзывались, протягивая друг другу руки. Спина отчаянно ныла.
Аарон нашел силы усмехнуться:
– Я мог воспользоваться освобождением от армии для студентов ешив. Сидел бы сейчас за столом с накрахмаленной скатертью, в ожидании фаршированной рыбы и иерусалимского кугеля. И не только кугеля, а еще и куриной лапши, и миндального печенья. Здесь ничего, кроме заветренных вафель, не подают. Суп из порошка, курица размороженная. Правда, сержант говорил, что из Кирии вышла какая-то колонна с запоздалыми подарками на Пурим…