Вендетта
Шрифт:
– Я… – опустилась на колени перед младшей и сжала ее ладошки в своих, – Кара, пойми, я устроилась на важную работу, и мне нужно очень много трудиться, чтобы пробиться на самый верх. Это вынужденная мера, я просто хочу снимать жилье поближе к офису…
– Почему я не могу жить с тобой? – перебила она.
– Я должна буду полностью сосредоточиться только на работе…
– Раньше у тебя было на меня время… Ты нашла бойфренда и хочешь жить только с ним? – сестра нахмурилась и скрестила руки на груди, прерывая наш тактильный контакт. Бросила на меня упрямый и озадаченный взгляд.
– Я… буду навещать тебя, правда,
– А знаешь… не надо! – с неподдельной горечью выдала Кара. – Если твой парень тебе важнее, то и катись! А я дождусь Итона, и мы будем жить, как раньше!
Незапланированная ссора привыкла к тому, что в конечном итоге, младшая потребовала немедленно отвести ее к Хезер, благо, та жила неподалеку от нас.
– Я все еще очень люблю тебя, Кара. И всегда буду любить, – напоследок, уже высаживая сестру возле дома подруги, я предприняла последнюю попытку помириться, но она даже не взглянула в мою сторону. Вручила Хезер небольшой чемодан, рюкзак и вскоре исчезла в чужом доме.
– Ты зайдешь?
– Не могу, – я покачала головой. – Прости, еще не собрала свои вещи… – Я вышла из автомобиля совсем ненадолго. Только перекинуться парой слов со старой подругой, которая, как и сестра, практически ничего не знала.
– Я все еще мало, что понимаю, – покачала головой Хезер. Я взглянула на нее и постаралась улыбнуться. В нашей компании Голд была самой красивой, активной и заводной. Настоящий сгусток энергии, который успевал буквально все на свете. Чирлидер, тусовщица и отличница в одном лице. Иногда я ей искренне завидовала. Она могла совмещать полезное с приятным, находить золотую середину и вовремя остановиться. Иногда я хотела просто быть ею…
– Я сама еще ничего не понимаю, но это связано с… моим прошлым. Прошлым моей семьи.
– Салливан и впрямь замешен?
– Да. Итон в тюрьме, а я… переезжаю к Кристоферу…
– Что?! – подруга невольно вскрикнула. – Ты с ума сошла?! Нужно бежать, идти в полицию, что угодно, но только не это!
– Какая полиция, Хезер? Ты забыла, кто у них капитан? Думаешь, хоть одному моему слову поверят?
– Вот черт…
– Именно, – я кивнула головой. – Ладно… мне пора. Завтра я позвоню, и мы поговорим. То есть… я надеюсь, что смогу позвонить…
– Ладно… За Кару не переживай, она будет в порядке, – заверила подруга, на что я позволила себе лишь облегченно выдохнуть. – Будь осторожна, детка.
– Я постараюсь. – Знаю, Голд переживала, но ни она, ни я ничего не могли поделать. Ничего не могли противопоставить миллионеру и капитану полиции. Салливаны наверняка долго шли к этому, долго вынашивали план мести, и все продумали. У меня не было шансов выиграть этот неравный бой.
Возвращаться в пустой дом оказалось чертовски тяжело. Мысли были гнетущими, только что я поругалась с младшей сестрой просто потому, что не знала, как объяснить всю ситуацию. Как я могла открыть правду? Сказать, что ее старшую сестру собираются использовать как секс рабыню? Или рассказать о том, что наш брат сидит в тюрьме за вещи, которых не совершал, потому что много лет спустя нам решили отомстить кровные враги?
Я не могла. Просто не могла рассказать такое двенадцатилетнему ребенку. Она должна была оставаться беззаботной малышкой, занятой учебой и любимым теннисом. Отвечать за то, чего она даже не совершала… это было бы верхом несправедливости.
Я
В глазах скопилась влага. В этой комнате было много хорошего, в ней я чувствовала себя в безопасности после долгих лет скитаний по гетто районам. У меня было немного вещей, я давно перестала позволять себе тратиться на лишнее, но вся мебель была белого цвета. Мой маленький каприз. Несколько комнатных растений, которые радовали глаз, небольшой книжный шкаф, доверху наполненный бумажными книгами, картина, нарисованная папой в моем далеком детстве…
Я решила взять с собой минимум вещей. Кто знал, понадобится ли она мне вообще? Собирается ли Салливан выпускать меня из дома, или же для меня была уготована комната в подвале и наручники? Сложила пару джинс, несколько водолазок, нижнее белье и свои пижамы.
Заснуть ночью так и не получилось. Не смогла сомкнуть глаз, представляя, какого сейчас Итону и Каре. А на утро возле дома уже ожидал знакомый Эскалайд с «близнецами» внутри. Они без лишних слов забрали у меня чемодан, тактично подождали, пока я закрою дверь на замок, а затем сопроводили до автомобиля. Уезжая, я еще раз бросила взгляд на нашу зеленую улицу, на красивые дома доброжелательных соседей, мысленно умоляя высшие силы дать мне возможность сюда вернуться.
В доме Салливана меня встретил Эдвард. Снова одетый с иголочки и взирающий с презрением. Не знаю, смотрел ли он так на весь мир или это касалось только мою личность. Наверное, это должно было интересовать меня меньше всего на свете.
– Прошу за мной, – скомандовал он так, словно я была прислугой, а он – моим главнокомандующим. Возразить я не нашлась, понимая, что не в том положении, потому послушно покатила чемодан по темному паркету, следуя за мужчиной быстрыми шагами.
Мои худшие опасения не оправдались. Подвал меня не ждал. Обычная комната с довольно приятной обстановкой. Эдвард сказал, что я могу располагаться и чувствовать себя как дома, на что я невольно хмыкнула. Уж как-как, а как дома я здесь чувствовать себя никак не смогла бы. Вслух, впрочем, озвучивать ничего не стала. Подождала, пока дворецкий уйдет и внимательно осмотрела предоставленные апартаменты.
Бежевые стены, струящаяся тюль на окнах, королевских размеров кровать, идеально застеленная дорогим с виду покрывалом. Небольшой встроенный шкаф в углу, в другом – рабочий стол и кресло. Скорее всего, это была комната для гостей, по крайней мере, мне так показалось.
Я опустила чемодан возле самой двери, и за весь оставшийся день так и не смогла заставить себя его разобрать. Мне было не место в этом доме и кажется все это знали. Мне хотелось к себе, хотелось к брату и сестре, но это было невозможно. Уйти означало подписать всем нам смертный приговор. Мы поменялись местами, теперь власть и деньги работали на Салливанов, а у нас не было ни того, ни другого. От былых связей не осталось и следа, рассчитывать можно было только на себя самих.