Венец безбрачия
Шрифт:
Старший бог посмотрел на них, позавидовал, но махнул рукой: вроде получалось неплохо, в мире не просто порядок, но постоянно происходит что-то интересное. Так что он вернулся к первоначальному плану и продолжил творить демонов. При всех их недостатках, создатель всё-таки их любил и, прямо скажем, баловал.
Правда, продолжалось это до тех пор, пока пара демонов не сцепилась из-за какой-то ерунды, и один убил другого. Этого Аэрьи не одобрил, и его можно было понять: столько работы, и всё коту под хвост. Бог расстроился и в облике простого смертного пошёл бродить по миру смертных с целью посмотреть, кто из младших богов как решает этот вопрос. К тому моменту образовалось уже множество государств, которыми правили и единоличные правители по крови, и выборные, и даже целые советы. Идея Аэрьи понравилась, вот только надо было выбрать всего одного, самого достойного, а как же его выбрать среди пусть и бестолковых, но одинаково любимых детей?
Побродив по миру ещё немного, бог решил обратиться за помощью к третейскому судье, которым стала эльфийка по — имени Авиэль. Он пригласил её в свою долину, представил ей всех демонов, и девушка вроде бы даже назвала достойного. Несколько лет всё было неплохо: наложенные Аэрьи чары вынуждали непутёвых детей прислушиваться к этому главному. А потом случилось непредвиденное, Авиэль умудрилась влюбиться в другого демона. И решительно заявила, что он гораздо более достоин поста Наместника, чем прежний кандидат. Косяк, конечно, был со стороны бога: уж можно было дать этой Указующей власть выбирать достойного единожды, а не сколько заблагорассудится.
Но, так или иначе, прикинув возможные последствия, создатель приуныл. Это же невесть что начнётся, когда демоны просекут, что пост Наместника вполне достижим, надо только заручиться поддержкой Указующей. Влюбить в себя. Можно даже магией. Или, ещё проще, припугнуть и поработить, чтобы не дёргалась и больше уже мнение не меняла.
В итоге выход из положения он нашёл, но несколько странный; наверное, право выбора отобрать не получилось, пришлось накладывать другие ограничения. А именно, запрет на знакомство с кандидатами до Часа Выбора и устранение Указующей после выбора.
Но тут уже высказалась создательница всех эльфов, как раз таки Ноотель, чьей родной дочерью была несчастная девушка, пострадавшая от непредусмотрительности Аэрьи. Верховный бог с ней долго ругался и препирался, оба божества устраивали друг другу пакости и вообще вели себя на редкость не божественно. А потом вдруг поняли, что это любовь, и дальше спорить им уже не хотелось.
Новое состояние так понравилось самому Аэрьи, что он решил наделить этой способностью самых достойных своих детей, которые до того момента любви не знали вовсе. Результат вышел неоднозначный и не сказать, чтобы вполне удачный. Во — первых, критерий этой самой «достойности» он не указал, а, во — вторых, обязательным оказалось условие «идеального соответствия» демона и его избранницы друг другу. Тоже без всякой конкретики.
Точного ответа на мой вопрос, — почему Славка выглядит эльфийкой, — книга не содержала. Но, видимо, опять Аэрьи что-то намудрил.
В общем, главный вывод из книги я сделала один: хреновый бы из этого бога получился программист. Причём хреновый на редкость.
Нет, понятное дело, всё это было подано в несколько ином свете, и акцент делался на любовь Аэрьи к своим созданиям и нежелание вмешиваться в их жизнь, но впечатление о нём создавалось не как о всезнающем и мудром боге, а как о своеобразном рассеянном учёном — экспериментаторе. Который и сам толком не знает, что хочет получить в итоге, и потому поступает методом тыка: наугад совмещает какие-то ингредиенты и с удивлением наблюдает за результатом.
Странно, как у него при таком подходе получилась вполне жизнеспособная и даже по — своему логичная модель мира. Объяснение этому я видела всего одно: попыток было существенно больше одной, а один демон в несколько лет получался не из-за неторопливости и обстоятельности, как утверждала книга, а просто потому, что брак составлял больше девяноста девяти процентов.
Я так увлеклась чтением, что появления упомянутого Таном гостя попросту не заметила. И только когда потянулась за ещё одной порцией того местного напитка, которым меня её вчера потчевала Юла, обнаружила, что в кабинете нас уже трое. Напротив Сартанара, в кресле для посетителей, сидел давешний маньяк со змеиными глазами; Менгерель. Кажется, эти двое весьма дружны между собой.
В мою сторону мужчины не смотрели, но всё равно появилось настойчивое желание потихоньку слинять. Несколько секунд я раздумывала, чего не хочу сильнее — привлекать внимание своим движением, или оставаться на месте, — решила в итоге не дёргаться. Если бы моё присутствие раздражало хозяина дома, он бы сам меня давно выгнал. А так… команды не было, значит, лучше не отвлекать их от безмолвной беседы; судя по тому, что ни один из демонов не издавал ни звука, общались они на телепатическом уровне. Полезное умение.
Так что в конце концов я вернулась к книге и остаткам завтрака. От первой оставалась ещё добрая половина, от второго… существенно меньше, да и ощущение сытости появилось уже давно. Но оставлять еду на тарелке не хотелось: кто знает, когда этот безответственный кьири в следующий раз решит меня накормить?
Как и почему я задремала, я не поняла. Вроде бы, вполне выспалась, ощущала себя бодрой; никогда со мной такого не случалось.
Зато собственные ощущения по пробуждении я запомню, наверное, на всю жизнь.
Разбудила меня боль. Острая, резкая боль в запястье правой руки, которое по ощущению зажало в тисках или под прессом, и капкан холодных пальцев на горле. Я охнула, резко распахнула глаза и к своему ужасу встретилась взглядом с обладателем специфических волшебных очков.
— Что… — сипло выдохнула я, но тут взгляд запнулся о мою собственную онемевшую в захвате руку, сжимавшую нечто, смутно напоминающее очертаниями старинный кремниевый пистолет. Менгерель в ответ спокойно выпустил моё горло, аккуратно двумя пальцами взял оружие за ствол и разжал вторую руку, кивком указав мне куда-то в сторону.
Мы до сих пор находились в том самом кабинете, стояли недалеко от дивана. А возле шкафа ногами в нашу сторону лежал Сартанар. С внушительного размера прожжённой дырой во лбу.
— Что… — потрясённо пробормотала я, но опять осеклась, не в силах внятно сформулировать вопрос. Что случилось? Кажется, вполне ясно. Как? Почему? Это было интересней, но я здорово сомневалась, что змееглазый в курсе. — Этого не может быть, — пробормотала обречённо. В ответ Менгерель только скептически хмыкнул и подошёл к своему товарищу, опустился рядом с ним на корточки, с интересом разглядывая.