Венец Бездны
Шрифт:
— Форм! — позвал я своего теневого варга.
И тут перед нами появился Лирримир. Воплотившийся варг при виде хрономанта фыркнул и растворился в воздухе, а мы с Роаном одновременно прикрылись силовыми щитами.
— Лир! — воскликнул я одну секунду спустя. — Чёрт побери, разве обязательно так пугать?!
— Пугать? Ты собираешься вмешаться в дела одного из Павших, но пугаю тебя при этом именно я? — Лирримир рассмеялся. — Шутник.
— Что там внутри, Лир? — спросил Роан. — Портал есть? Некроманты?
— Портал — есть. — хрономант усмехнулся. — Причём не просто портал, а полноценная
— Дверь? — удивился я. — В каком смысле — «Дверь»?
Роан повернулся ко мне и собирался ответить, но не успел — пространство вокруг нас смялось, и через мгновение мы оказались посередине большого зала, потолок которого скрывался в густых тенях. Обычных дверей у зала не было — с одной стороны один над другим возвышались широкие уступы, похожие на лестницу для великанов, а с другой тускло светился округлый магический переход. Стены зала были выполнены из какого-то чёрного материала.
— Мы внутри Башни?
— Да.
Пол под ногами был светло-серого цвета и состоял из превосходно отполированных каменных плит. Местами его покрывали тёмные разводы, а вокруг портала дымилось множество вытянутых оплавленных участков.
— Что тут произошло?
— У Двери имелась охрана. — ответил Лирримир. — Пришлось устранить.
«Значит, это и есть та самая Дверь? — я посмотрел в сторону портала. — Как интересно…»
Магическая Дверь удивила меня тем, что пространство за ней просматривалось практически идеально. Обычные портальные переходы, как правило, тоже позволяют увидеть то, что находится по другую сторону, но изображение зачастую искривлено или же подёрнуто лёгкой дымкой. А тут… Складывалось впечатление, что мы смотрим не на внутренности другого мира, а на обстановку соседней комнаты.
— Роан, стой!
Менестрель сделал несколько шагов в направлении портала и тот мигнул, выбросив в сторону причудливо изогнутую яркую молнию. На полу образовалась очередная оплавленная область. В лицо пахнуло запахом раскалённого камня.
— Здесь что, какая-то защита? — недоумённо протянул менестрель. — Почему он так реагирует? Не понимаю.
— Ты наполовину демон, менестрель. — голос хрономанта был полон усталости и сарказма. — А особенность этой Двери в том, что она не пропустит никого, кроме марионеток Павшего.
— Тогда зачем мы сю…
— Или обычных смертных, к которым, с физиологической точки зрения, относится наш общий друг Анриель.
Роан замолчал и посмотрел на меня. Я же ещё пару секунд обдумывал то, что услышал от хрономанта.
— То есть вам туда не пройти?
— Нет, Анриель. — сказал Лир и сделал короткий приглашающий жест. — И встань поближе, дело серьёзное. Слушай внимательно и запоминай, второго шанса для разговора у нас не будет. Готов?
Я кивнул.
— Твоих некромантов действительно создал один из Павших. Считай, что это подтверждено. И граница его тюрьмы начинается вон там, прямо за этой Дверью. Мир, который ты там видишь, называется Венец Бездны — это что-то вроде большого атолла, окружающего место, где обитает Павший. В его центре находится место, из которого появляются новые марионетки. Твоя задача — отыскать того, кто создаёт этих кукол, и убить. Используй Лук и те Старшие
— Я понял. — сказал я. — А как мне потом вернуться обратно?
— Не знаю. — покачал головой Лир. — Извини, но тебе придётся отыскать выход самостоятельно. Могу обрадовать лишь тем, что выходов оттуда не меньше пары десятков — сеть Павшего обязана быть разветвлённой. И ещё — ты должен осознать сразу, что убить Павшего или полностью помешать его намерениям в отношении Палакса мы не сможем. Найдёшь и уничтожишь того, кто создаёт некромантов — отлично! Осложнишь этому гаду жизнь и выиграешь изрядное количество лет спокойной жизни для своего Палакса. Но это не значит, что Павший не сможет пробраться туда повторно. Он чудовищно силён, бессмертен, неуязвим, и на его стороне целая вечность. Это понятно?
— Да. А где мы встретимся, если я оттуда выберусь?
— Выберешься, Анриель, на то ты и Вездесущий. А встретимся где угодно — мы найдём тебя, как только ты окажешься в нормальном мире — Палаксе или каком-то другом.
— Ладно… — я посмотрел на светящийся контур Двери и вздохнул. — Гм. Мракобесие какое-то. А почему именно Венец Бездны? Что это вообще такое? Ты там бывал?
— Венец Бездны — это мир-контур, служащий замыкающим элементом в пространственном образовании под названием «Тюрьма для одного обнаглевшего Павшего».
Роан фыркнул и тихо рассмеялся.
— Название взялось из-за его формы и большого портала в Бездну, который находится в центральной части и выглядит как провал. — продолжал Лирримир. — Таких миров очень мало и они, как правило, привлекают множество тварей из Междумирья. Я когда-то исследовал одно похожее место, но запертый там Павший крепко спал и мне было скучно.
— Прекрасная история. — оценил я. — А как быть с этим миром? Чего мне ждать?
Лирримир поморщился.
— Всякой падали из Междумирья, я же сказал. Ну и марионеток, скорее всего, тоже.
— Ясно. — я снова посмотрел в сторону Двери. — Устрою этим гадам небольшой геноцид…
— Не советую. — тут же сказал Роан. — Твоя задача — кукольник, а не его поделки. Используй Руны из линии Sano Lannte. Помнишь? Петля Разделения. Мы отрабатывали несколько основных Рун — они помогут тебе остаться незамеченным.
— Помню. Но они…
И тут я почувствовал, как по залу пронеслась волна из смрадного воздуха — резкий порыв ветра, ударивший не по телу, а по чувствам. Мне сделалось так гадко и противно, как не было уже давно — появилось ощущение, что я изрядно испачкался в нечистотах.
— О-ооооо… Мы ва-ам не помеш-шша-али?
На нижней ступени гигантской лестницы с противоположной стороны зала появилось трое некромантов. Или марионеток Павшего — чёрт его знает, как их теперь называть.
Первый некромант был очень похож на того, с которым я столкнулся в кабинете Ферро — у него была такая же широкая пасть и он так же скалился, шипя и растягивая гласные при разговоре. Второй некромант был худощав и облачен во что-то вроде камзола со множеством прикреплённых к нему амулетов и пузырьков. Голова у него была неприятной раздвоенной формы и на каждой её половине имелось своё усмехающееся лицо.