Венец Бога Справедливости. часть 3. Война двух начал
Шрифт:
Ветер пел, умело подхватывая и преобразуя звуки Природы. Но сейчас эта песня, скорее, напоминала плач: мир обеднел, мир помрачнел и замер в безысходности. Когда среди этих отдельных звуков появилось полное звучание, Амедео мгновенно проснулся. Это был шум от крыльев, многих крыльев. Крыльев? Амедео удивленно открыл глаза, а, подняв голову, увидел летящих драконов. Он знал их всех, но по имени сейчас мог назвать только одного, того, кого чувствовал на расстоянии, Андрея Бероева. "Значит, Долина бежит!" - отметил он про себя.
Он встал, каждая мышца его тела напряглась. Если бы сейчас он оказался с ними,
– Кайл!
– вслух воскликнул Амедео и стремительно сорвался с места.
Эти пятьдесят метров цепкого кустарника он преодолел с максимально возможной быстротой, и не зря: до Кайла как раз дошли звуки от взмахов крыльев. Он удивленно приподнялся и, увидев драконов, быстро встал.
– Нет, Кайл, нет!
Амедео бежал навстречу, хотя едва ли это было нужно: Кайла его слова окатили нестерпимо холодной водой, что жгла и ранила, сказать что-то против, он бы просто не посмел.
– Нет, не надо их пугать, пусть летят. Лучше будет, если мы отправимся следом.
– Хорошо. Значит, будем ждать?
– Пока да.
Тем временем Мирра проснулась, удивленно посмотрев на стоящих рядом нее мужчин. Она не могла понять: что разбудило её, а ведь что-то разбудило. В своем воплощении в теле риданской девочки тэнийки, она не обладала острым слухом, потому не сразу посмотрела наверх, и последнее сделала только тогда, когда странная волна призыв: "Взгляни на небо!", не проникла в ее сознание.
– Андрей! Они... все там!
– воскликнула она, поднимаясь.
– Мы должны лететь с ними!
– Нет, - тут же возразил Амедео.
– Мы полетим следом, но не ближе, чем на расстоянии в несколько километров.
– Но мы нужны друг другу!
– Я знаю.
– Не знаешь!
– воскликнула Мирра в каком-то запале и в тот же миг испугалась своих слов: откуда они появились? Сама она не могла такого сказать.
– Хорошо, догадываюсь. Тебя это устраивает?
Устраивает, но не ту её часть, что овладевала сознанием Мирры, все более и более уверенно. Девушка покорно опустила голову, почти закрыв глаза.
– Мы будем ждать, - властно произнес Амедео.
***
Холод и боль железными нитями пронизывали сознание Лидии, и бичами терзали тело, с каждым шагом убавляя способность идти дальше. Нет, останавливаться нельзя, эти слова вновь и вновь всплывали в голове девушки, перейдя в тот статус навязчивых идей, которые даже на фоне ярких мыслей все равно продолжают звучать. Первые метров десять она то и дело останавливалась, в ужасе озираясь по сторонам: ей казалось, что он где-то рядом, что он идет по пятам, и вот-вот настигнет. А если он опять возьмет и появится подле нее? Нет, нет, ведь она видела, как Балскове что-то забрал у него, и Яромир потом очень расстроился. Наверняка, он хотел сразу переместиться к ней, но не смог, иначе бы он не стал тянуть. А забрать Син мог только эти кристаллы, невидимые...
Лидия болезненно озиралась по сторонам, медленно продвигаясь вперед. Вперед - во всяком случае, ей так казалось. На самом деле она неоднократно петляла вокруг той поляны, куда ее перенес Яромир, как петлял и он.
Яромир, лишенный привычной возможности ориентироваться в пространстве был полностью подвластен чувству потерянности в лесу, с той лишней разницей, что этот лес теперь для него стал непроходимой чащобой. Он постоянно спотыкался, часто падал, исцарапав оставшиеся участки неповрежденной кожи. Ощупывая деревья, он пытался успокоиться и запомнить очертания коры, но это укладывалось только в рвение и стоило ему начать спокойно руками проводить по стволу, как терпение в нем трещало по всем возможным швам и рушилось.
Все неуверенней девушка шла, но двигалась, и вдруг. Рядом нее хрустнула ветка, одна, потом другая, и, в довершение всего, раздались слова.
– Да не помню я!
Это был его голос, Яромира. Чего он не помнил, Лидию не волновало, она подметила про себя только одно: он ничего не говорил в ее адрес, значит, он не обнаружил ее присутствие для себя. Девушка вновь замерла, силясь утихомирить бешено клокочущее сердце. Меж тем Яромир приближался к ней - Лидия прижалась к стволу дерева.
– О-о!
– стонал он, прикладывая руки к пустым глазницам.
– Как же больно!
Яромир облокотился рукой о ствол дерева. Наклонив голову, он тяжело дышал. Выглядел он жутко, пустые глазницы как темные ложбины оврагов пугали и отталкивали - это не было больше лицом. Потом он пошел, медленно, опираясь на деревья, еще четыре ствола и дойдет очередь до нее, но Лидия не могла пошевелиться, остатки мужества покинули ее. Три, два... он облокотился о соседнее дерево - Лидия закрыла глаза, с трудом сдерживаясь, чтобы не потерять сознание. Яромир не заметил её и побрел дальше, а она, она обессилено опустилась на землю и беззвучно заплакала, слезы текли ручьем, и она могла только глотать их, снова и снова.
25 глава. Гнев принца
– Значит, Каримэна тебе не далась?
– чуть насмешливо спросил Горавн.
Он и Син Балскове беседовали в храме Бога земных недр, в огромной светлой зале, усиливающей приход света позолотой стен. Эта была своеобразная приёмная, примечательно, ибо дальше Горавн не приглашал его. Конечно, Син мог в любую минуту перенестись в сокровенные уголки дворца, но он не хотел портить отношения со здешним хозяином.
– Не далась, - Балскове едва сдерживал гнев, всем видом стараясь не выдавать своего внутреннего настроения.
– И что ты намерен делать?
– Я намерен расспросить тебя, друг мой: в чем особенности строения завесы Амедео Ти-Ириса?
Горавн рассмеялся, открыто, на этот раз не сдерживая презрения.
– Скромное желание, ничего не скажешь! Да только, известно ли тебе, Син, что настоящий маг, если он, действительно, создал что-то стоящее, не раскрывает секретов своего творения любопытным душам. Зору даже и словом не обмолвился своей любимой доченьке: в чем сила его перстня, а ведь она спрашивала его еще будучи маленькой, доверчивой, наивной, какой он желал видеть её и какой безудержно любил. Боюсь, ты слишком поторопился, убив Амедео, хотя, может, и нет: не думаю, что какие-либо угрозы могли заставить его раскрыть тайну собственного творения!