Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Я так, понимаю: ты забрал её оттуда?
— Конечно, забрал. Жаль, вот только, Храмова не прибил, а надо бы было, но скажите спасибо Беатрис, не дала мне дать волю законному чувству возмущения. Потому что тому, что вы тут в вашей Долине сделали можно только возмущаться.
— Вы, в нашей Долине? Откуда такой тон? — но ответить Андрей не успел, Юрский перебил его. — Да, она настоящая целительница…, древности, как ни странно это звучит. Я бы при наших современных методах лечил бы тебя не менее трех дней. А тут… потрясающе!
— Ну, насчет возможностей — вы не
— Пашкры?! — воскликнул Юрский, не веря своим ушам, а ведь он так яро настаивал на отсутствие её в аптечках, но мог ли он знать… — Андрей, а нельзя ли будет спросить у неё хоть парочку другую способов лечения?
— Думаю, что можно, только не прямо сейчас.
— Я подожду?
— Да, пожалуйста! Это всё равно не мои владения, но собственность Долины и Школы.
— Не твои? Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего особенного, только то, что я, наконец, избавлю высокое общество Долины от своего присутствия. А теперь, извините, я вас покину, если что, то я в кабинете, а то входные двери заперты.
Юрский несколько ошарашенный таким заявлением и таким тоном, так и остался стоять на месте, пока Андрей не вышел из комнаты. Нет, конечно, это оскорбление, но вот так сразу всё бросать, всё! "Да, вот и скажи потом — неродной сын Альчести — весь в неё!"
Первые волны гнева миновали, так что Андрей подбирал уже куда более уместные слова, но о сути своего заявления ни на секунду не забывал: бросить всё, уехать из Долины, вернуться, наконец, в Бириимию, князем которой он являлся. Да, вернуться в Каримэну — выход есть, и весьма привлекательный. Он пригласит с собой Беатрис, ведь, ей нужна определенная адаптация к новой эпохе, все настолько изменилось за те годы, которые она пересекла по милости Великого Бога Справедливости всего за долю мгновенья. Появились новые страны, все языки изменились, за исключением такового у драконов. Но, конечно, если она захочет отправиться в другое место, то он с радостью последует за ней, и, опять-таки, если она позволит.
Закончив с заявлением, Андрей решил дождаться Беатрис и заодно пока изъять кое-какие бумаги: кого бы не назначили на его место, он не должен знать лишнего, только то, что касается дела. Андрей частенько записывал приходящие на ум замечания, комментарии, восклицания и недоумения, нередко это становилось частью тех бумаг и документов, которые он вел как учитель и заместитель (а фактически руководитель) главы Башни постижения законов природы.
Так, разбирающегося в ворохе бумаг, его застала Беатрис, дверь была не закрыта, и, уже, войдя, она легонько постучала по двери, чтобы он обратил на нее внимание. Теперь на Беатрис не было испачканного в крови платья, волосы не были спутаны, а лицо не было испачкано в пыли и крови — прекрасная, величественная предстала она перед Андреем — он невольно замер, восхищенно взирая на нее — она смутилась.
— Я не вовремя?
— О, нет, что ты! Проходи, садись.
Андрей тут же отбросил папку, которую перебирал и подкатил к столу кресло, к слову сказать, единственное в комнате, если не считать того, что стояло у стены за рабочим столом. Беатрис смущенно улыбнулась, но охотно приняла приглашение.
Какое-то время они оба молчали, пока, наконец, Беатрис не прервала уже затянувшееся молчание.
— Мы частично знакомы. Тебе, я так понимаю, известно мое полное имя?
Андрей кивнул, и Беатрис продолжала.
— А вот мне имя моего спасителя — нет.
— Прямо уж, спасителя! Меня зовут Андрей, как тебе уже известно, Андрей Дэ" Эстен Бероев.
— Князь Бириимии?
— Да, и, кстати, о Бириимии и Каримэне в целом. Не хочешь посетить? Это приглашение.
— С удовольствием, но… я так понимаю, ты служишь здесь?
— Пока еще да.
— Что значит "пока"? Андрей, если из-за меня ты хочешь…
— Нет, нет! Это лишь добавило последние капли в чашу, что и так уже была до краев наполнена! Думаешь, охотно высшее магическое общество приняло двадцатидвухлетнего победителя Кавериса и заместителя Башни Постижения законов Природы? Мягко сказать — не очень, а по правде — с огромной неприязнью. Просто ситуация такая сложилась, что я не мог тогда вернуться в Каримэну, а когда все преграды пали, то я вроде как привык, остался. Но теперь не хочу. Я, в конце концов, соскучился по родине, Бириимию помню с трудом, а ведь её жители зовут меня, просят, чтобы я вернулся в родовое поместье.
— На этот счет можно спросить совета у короля и королевы, — предложила, было, Беатрис, на что Андрей только широко улыбнулся и пояснил.
— Они не будут против любого моего решения, с радостью примут, если я вдруг вернусь на Родину, охотно будут навещать, если я останусь здесь.
Беатрис недоуменно посмотрела на него.
— Они мои приемные родители, они воспитывали меня с четырех лет.
— Значит на мне платье?..
— Королевы Каримэны Альчести Амадос Ти-Ирис.
— Это честь для меня!
— Я думаю, если бы она сейчас была здесь, то сказала бы тоже самое. Так, значит, ты принимаешь мое приглашение?
— Да, то есть, нет, не сразу. Сначала я хотела бы выяснить все о том юноше, из-за которого чуть не убила тебя, — Беатрис виновато опустила глаза, — выяснить, почему он назвал местом назначения храм Зору. Неужели он не разрушен до сих пор?
— По-видимому, что-то осталось. Георг рассказывал мне, что замок был огромен, находился и на поверхности, и под землей, ты и сама не хуже нас это знаешь, так что вполне возможно, могла уцелеть одна или даже несколько подземных галерей. Или, например, его просто перенесли на то место, где раньше находился храм Зору.
— Последнее, скорее всего. А Георг? Я так понимаю — это тот юноша, которого в прошлое перенес перстень королевы?
— Да, а тот мальчик — Яромир — ныне убийца своего бывшего одноклассника и беглец.
— Что?! То самый мальчик? Но это невозможно!
— Увы, это так. Я только сейчас понимаю все опасения Георга: его, действительно, нельзя было принимать в школу, слишком велико его разрушительное начало.
— Я не могу поверить! Он показался мне… совсем другим.