Венец Бога Справедливости
Шрифт:
Несмотря на целостное единство, согласия Боги достигали не всегда, и поэтому, для выяснения деталей сложных вопросов и принятия наиболее правильных решений, собирался Совет, на котором теперь должна была решиться судьба маленького людского селения, а так же фактическое появление нового Бога. Прекрасная, полунесуществующая, округлая небесная зала. Сегодня здесь собрались все десять Богов, в восточной ее части, как и всегда, на высоком троне восседал Бог Справедливости, а в центр вышла Камилла, Богиня Целительного Искусства. Сохранив облик миловидной женщины — а Камилле было сорок пять, когда она вкусила сока Паллиды — она носила знаки своего отличия: нежно-зеленый длинный наряд и небольшой посох из молодой
— О, Великий Бог Справедливости! Я взываю к тебе, ибо равновесие было нарушено. Целое селенье людей у горы Белый Рог гибнет от жестокой лихорадки, которая вот-вот может перекинуться и на близлежащую Ридану. Люди взывают ко мне о помощи, просят спасти и защитить своих детей. А если лихорадка перекинется на Ридану? При таком положении дел это уже очевидно, тем более, если учесть, что тэнийцы имеют достаточно тесные с ними торговые отношения: в недрах гор люди добывают различные драгоценные камни. И здесь я хочу спросить: в чем виноват тэнийский народ? И в чем повинны жители селения у Белого Рога? Все до единого? Я прошу тебя, о, великий Бог Справедливости, восстановить нарушенное равновесие.
— Кто хочет возразить Камилле? — спросил верховный Бог.
И тут, в центре появилась Богиня Возмездия Азалия, с не менее победным видом, с каким только что здесь стояла Камилла.
— Я хочу возразить, о, великий! Внемли же теперь и моим доводам. Люди Белого Рога осквернили мой алтарь, предав его поруганию. В свое время я не стала наказывать соседний с ними народ, тоже людей, за нанесенный теми ущерб полям жителей Белого Рога, потому как решила, что в произошедшем они должны и могут разобраться сами, я прямо сообщила об этом жрецу моего храма, но люди все равно продолжали молиться мне. Естественно, в определенный момент им это надоело, и они решили самым бесстыдным образом отмстить мне, осквернив мой алтарь и облив его грязью!.. Я, по закону, имела право наказать их за это, и наказала. Так в чем же я не права?
— Кто-нибудь желает поддержать Камиллу?
— Да, о, великий, — отозвался Тасмир, — я хочу это сделать.
Вступив на центральное место выступающего, Тасмир обратился ко всем с пламенной речью в защиту невинных и обиженных людей, какую можно было услышать только от Бога Добра и Милосердия.
— О, всемогущественные Боги! Да, прояснится эта ситуация! Люди, обиженные, оскорбленные выходкой соседей, взывали к милости Азалии, но не были услышаны. Но нужно понимать также и то, что в своей просьбе они не отдавали отчета степени важности их дела, и не понимали отказа Азалии, потому продолжали взывать к ней. Конечно, они были не правы, они должны были правильно истолковать слова и Азалии, и жреца, непосредственно которому Богиня Возмездия передала свою точку зрения. Да, я согласен с тем, что они виноваты, но все ли? Неужели даже малые дети вновь и вновь просили Азалию помочь? Неужели они тоже, все, оскверняли храм? Я уверен, что было немало тех, кто выступал против этого, наверняка, как мог, отговаривал неразумную толпу. Так почему же не наказать тех, кто действительно виновен, зачем мучить ни в чем не повинных? Правомерно ли отбирать их жизнь, сей дар, который, забрав, смертному возможно вернуть лишь в следующем его воплощении?
Изначально Камиллу поддерживали далеко не все Боги, но теперь, после слов Тасмира, лишь одна Богиня, Богиня Темных Сил и Испытаний Амнэрис продолжала быть на стороне Азалии, но это, скорее, было естественным и закономерным, нежели, чем-то необычным.
— Тасмир прав, — сказал, наконец, Бог Справедливости. Это был вердикт, тут уже не до возмущений проигравшей стороны, да их, в принципе, и не полагалось иметь, или, по крайней мере, показывать. — Можешь лечить больных, Камилла, а ты Азалия забирай виновных, только, по-настоящему виновных.
— Благодарю тебя, о, Великий Бог Справедливости, — произнесла Камилла, а потом и Азалия, положенную в данном случае фразу.
— Каков второй вопрос?
В центре появилась Амнэрис, с обычным для нее скептическим выражением лица: она всегда готова была поспорить с правильностью принятых решений, но молчала, уважая, в какой-то степени, утвержденную систему законов. Амнэрис, величественная и прекрасная, скорее походила на урожденную небесную фею, радетельницу добра, если бы не её взгляд, который завораживал, пугал, сбивал с толку и заставлял склонять перед ней голову или, наоборот, страстно ненавидеть. Не смотря на то, что ей было уже пятьдесят, когда она вкусила сока Паллиды, она сохранила в те годы, а значит, и сейчас, свою блистательную красоту. Изящная фигура, точеные черты лица, изогнутые брови, вьющие черные волосы и прожигающие черные глаза заставляли влюбляться в нее даже жрецов, что служили ей в Чертомире.
— О, великий Бог Справедливости! — произнесла она медовым голосом, окрашенным в такие железные нотки, что оставалось только гадать о степени ее негодования. — Я, от лица большинства Богов прошу рассмотреть действия Тасмира и Камиллы. Вместо того чтобы заниматься своими делами, они берут на себя смелость решать вопрос о появлении нового Бога. Конечно, они спасли великого мага, оказали нам пока невидимую помощь, но я хочу спросить всех вас, почтенные: неужели нам нужен еще один Бог?
Но вместо того, чтобы давать кому-нибудь слово, как это обычно было, Бог Справедливости ответил сам.
— Будучи покровительницей водной стихии Адэли следит за всем, что происходит под, в и над водой, но всевозможные неурядицы имеют обыкновение происходить одновременно, и не в единичных сочетаниях, но в многократных, отсюда, манипуляции со временем. Все мы знаем, к чему может привести неумелое обращение к власти временных пространств. Увы, Амнэрис, мы вынуждены признать, что помощь нам не повредит. Однако в данном случае она придет не сейчас, и Тасмир пока должен ограничиться лишь простыми намеками, какими именно, я бы хотел пояснить детально, но не в рамках общего совета, — последним верховный Бог поставил точку этого заседания.
***
Десятки людей провинившегося селения погибли, но на этот раз Камилла вернуть их к жизни, как сделала это для Георга, не могла. И все-таки она спасла многих. Люди на радостях хотели, было возвести храм в ее честь, но Камилла повелела им сначала восстановить храм Азалии, а уж потом строить новый.
— Хвала Богам, правящим миром! — воскликнул маленький мальчик, пробегая по главной улице селения у горы Белый Рог. А старик, расположившийся на скамеечке, грея свое худощавое тело теплыми июньскими лучами, добавил.
— Хвала Богам, что хранят еще Справедливость в нашем мире!
19 глава. Небесный храм Камиллы
Мягкий небесный свет окутывал храм Камиллы и днем, и ночью, отчего никогда он не погружался во мрак. Все в нем было, и в то же время не было ничего. Первое подтверждалось тем, что храм, как и самый обычный дворец, включал в себя различные залы, множество колонн удерживало его свод, на стенах встречалось иногда подобие не то картин, не то зеркал: рамка, внутри которой словно застыла водная гладь, в коей, однако, отражалось происходящее, но лишь на первый взгляд; и еще в середине зала или разливался фонтан, или росло дерево. Но справедливо было и второе утверждение: в храме ничего нет! Да, каких-либо предметов, привычных для дома здесь нельзя было встретить.