Венец Государя
Шрифт:
– Меня вот что интересует, – задумчиво протянул Полонский, ненавязчиво спасая меня от внимания Майка-инквизитора. – Если на острове жила эта самая богиня Икс-чель и в ее честь была построена пирамида, то причем здесь божества Луны-Солнца?
– Так богиня Икс-чель и была богиней Луны, – ответила Линда.
– А кто же тогда богиня плодородия? – озадачился Полонский.
– Она же, – улыбнулась Линда.
– А причем здесь Солнце?
Все, включая меня, весело рассмеялись.
Тут к нашему столику подвалила веселая ватага молодых смуглых ребят. Карлос обрадовался и начал знакомить нас со своими родственниками и друзьями.
Напряжение немного спало. Мы зашевелились, более удобно устраиваясь на микроскопических плетеных стульчиках за кукольным столом. В процессе передвижения и усаживания за наш столик мускулистых и плечистых молодцев, как-то так получилось, что я оказалась стиснутой со всех сторон телами, перилами и стеной – ни подвинуться, ни пошевелиться не могла. Меня страшно злила теснота, потому что на улице было душно, я обливалась потом, а Карлос еще закинул руку на спинку моего стула из-за недостатка места. Я практически сидела в его жарком полуобъятии.
– Возвращаясь к нашему разговору, Вадим. У майя была сильно развита идея дуальности: Луна-Солнце, жизнь-смерть и так далее, – после приветствий и рассаживаний продолжила объяснения Линда. – А еще куча символов. М-м-м… например, Солнце часто представлялось в виде ягуара, смерть – в виде летучей мыши, дождь – змеи. Майя верили в злые и добрые силы природы, понимаешь? И наделяли свои божества характеристиками животных. Так, они преклонялись перед красотой и силой ягуара, и божество Солнца получило красоту и силу хищника. А что касается богини Икс-чель, то она тоже носила печать дуальности: была богиней плодородия и Луны. Одна из пирамид принадлежит ей, а другая – божеству Луны и Солнца.
– Без пол-литра не разобраться, – резюмировал Полонский.
– Майя верили в загробный мир, – поддержал Линду Майк. – Вы знаете, что пирамида соединяла три мира: тот, в котором жили люди, и тот, где обитали боги: поднебесье и подземное царство умерших. Сама пирамида олицетворяла собой жизнь человека на земле и напоминала ему о двух невидимых мирах – неба и загробного царства. Вот такой тройственный союз.
– Как вам нравится наш остров? – вежливо спросил меня один из накаченных молодцев, налегая на пиво и соленые орешки и явственно скучая от беседы за столом.
– Очень нравится.
– Вы ведь русская, да? – влез второй молодец.
– Катрин из России, – недовольно поморщился Карлос.
– Ну я и говорю, русская…
– Ты думаешь, в России живут только русские? – начал злиться Карлос, но я пихнула его под столом ногой, и он послушно замолчал.
– Очень часто в основаниях пирамид встраивали секретные двери, которые вели в подземные пещеры, то есть в загробный мир, – громко говорила Линда, с аппетитом поедая свое мясо.
– Вы в каком отеле остановились? – спросил меня мускулистый юноша, не обращая внимания на Линду.
– Плайя Азул, – ответила я быстро. То, что говорила Линда, меня страшно интересовало. Молодые ребята перестали грызть орешки и вытаращились на меня.
– Плайя Азул? – повторили они хором.
– Плайя Азул, – нетерпеливо подтвердила я, пытаясь не упустить нить объяснений Линды.
– Некоторые колодцы тоже выполняли функцию двери, соединяющей загробный подземный мир с настоящим, – лениво заметил Майк. Общаться с ним было, ох, как нелегко. Майк постоянно капризничал, и его настроение менялось, как у голливудской кинозвезды, по сотне раз в день. Что угодно могло испортить ему хорошее расположение духа: дождь, слишком жаркое солнце, жажда, несогласие с его версией, испачканная футболка, отсутствие места на парковке, недостаточно охлажденный алкоголь или слишком горячая еда, толпа на улице и неожиданные телефонные звонки… Он был отвратительно избалованным капризулей.
– Да, это так, – с видимой неохотой отдавая пустую тарелку официанту, подтвердила Линда. – Дверь, ведущая из одного мира в другой, была важной частью верования индейцев.
– Вы слышали, что произошло в вашем отеле совсем недавно, сеньора Катрин? – спросил меня один из друзей или родственников Карлоса.
– Нет, – невежливо отмахнулась я от него. Как же надоедливы бывают молодые люди!
– Кстати, – опять подал голос Майк. Он исподтишка наблюдал за мной. – Богиня Икс-чель всегда изображалась бледнолицей и сильно напомнила испанцам, впервые увидевшим ее, образ Святой Марии в католических церквях.
– Если православный женский монастырь построили на площади, где индейцы до принятия христианства поклонялись Луне и Солнцу, – сказала я, внимательно рассматривая содержимое своего бокала, – то пирамида могла легко превратиться в храм, посвященный Богу-Отцу и Богу-Сыну. Конечно, православие признает идею Троицы (Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух), а не дуальности, но в момент принятия новой религии возможна ассимиляция некоторых идей. Может, дуальность отражала концепцию двойной сущности Бога, божественную и человеческую?
Майк и Линда быстро переглянулись. Я бы не обратила на них внимания, но в этот момент почувствовала, что под столом мне кто-то сильно сжал рукой коленку. Да что там «кто-то»! Это был приставучий Карлос, но, когда я возмущенно повернулась к нему, он быстро убрал руку.
– Мне показалось интересной постройка дворца-колоннады рядом с пирамидой Луны-Солнца, – заметила как ни в чем не бывало Линда, не переставая что-то жевать. – Почти такая же колоннада, но гораздо больше по размерам, находится в Чичен-Итце. Называется она колоннадой Воинов. Никто не знает, какова была функция этой постройки.
– Гид сказал нам, что дворец-колоннада в Сан-Жервазо использовался для хранения подношений божествам Луны и Солнца от верующих, – влез в разговор Вадим.
– Год назад, – снова заговорил родственник и друг Карлоса, – на наш остров приезжала русская археологическая экспедиция. Они тоже останавливались в Плайя Азул.
– А месяц назад там поселился очень богатый русский, – перебил его другой родственник или друг. – Вечером ему стало скучно, и он привел к себе девушку…
– Да, это возможно, но все равно постройка выглядит как-то неестественно. Она выбивается из всего ансамбля. Слишком «по-европейски», на мой взгляд, она смотрится…