Венец Логоры 1. Скиталец
Шрифт:
– Что, империя денег на установку лифта пожалела?
– Пешком дотопаешь, – оскорбился за империю Серый. – Зато конструкция надёжная, не сломается. Да я и не генеральский транспорт, знаешь ли, от того и без изысков. Мне вообще экипаж без надобности, я машина автономная. Жилая зона здесь для одного человека имеется, на случай, если выполнение задания будет зависеть от человеческого решения.
– Например? – удивился Иван. – Убить кого-нибудь внепланово?
– Это я и без человека смогу, – Серый утомился объяснять очевидные вещи. – Вот если помиловать кого-нибудь
– Ну да, ну да, – привычно уже поёжился Иван. – От тебя-то, похоже, милости не дождёшься.
Потопал по лестнице вверх, Кондрат отчего-то предпочёл помалкивать, а Мартын тревожно подпрыгивал на плече, когтями скребся и обеспокоенно вертел головёнкой.
– Чего маешься, сердешный? – тихонько спросил Иван.
– Следит за нами всё время кто-то! – едва слышно отозвался телохранитель.
– Это я, – успокоил его Серый. – У меня тут датчиков и сенсоров по пять штук на квадратный метр. Вы ж у меня внутри, забыли, что ли?
– Во внутренностях, – с готовностью пояснил Кондрат.
– Без уточнений! – поспешно ограничил киберфантазию Иван. Уж больно буйная, сам программировал.
На втором этаже, прямо над отсеком, разместилась жилая зона. Всё очень скромненько: санузел, медкапсула. Кухня-столовая и спальня – по разным бортам одного помещения.
– Уютненько, – вежливо оценил Иван.
– Стандартненько, – буркнул Серый. – Для бойца строено, не для… кого попало. Обедать будешь?
– Попозже. И рубку управления мы с тобой тоже, слегка погодя, осмотрим – дело серьёзное. А пока ты мне вот что скажи: есть у тебя возможность к Системной связи подключиться?
– Я же разведчик-диверсант! – оскорблено рыкнул штурмовой клич. – На кой я нужен буду, без связи-то?
– А имперская связь с нашей совместима?
– С какой это – вашей? – позволил себе издёвку Серый. – Ваша связь – это и есть имперская, вы её не изобретали. Пользоваться научились – уже чудо. А уж такие военные корабли, как я, вам и не снились даже. Веков через пять довоенный имперский технический уровень восстановить сможете. Если постараетесь.
– Так может, оно и к лучшему? – рассудил Иван. – Глядишь и поживём подольше, без уровня вашего. А с Астарой сможешь связь установить?
– Мелочь какая! – хмыкнул презрительно Серый. – Мы ж, хоть и далеко друг от друга, но в одной Системе. Впрочем, за её пределами людей вообще нет.
– Тогда открой Кондрату комканал. А ты, брат Кондрат, с дедом соедини!
– А это бесплатно? – с подозрением поинтересовался сквалыга – коммуникатор.
– Презент! – от щедрот своих отломил кусочек Серый.
И пары минут не прошло, как посреди каюты объявился взъерошенный дед, на этот раз целиком. Увидел живого и здорового Ивана, сухонькими ладошками всплеснул и облегчённо разулыбался.
– Слава Великому Роду! Ванюшка, мозгоблуд, как же ты напугал-то нас всех! Сообщили, что пропал твой грузовик на перегоне, ни слуху ни духу! А ты вот он – цел-невредим! Удавил бы собственными руками, гадёныша, от такой-то радости!
Ивана ничуть не смутило странное проявление радости. Печально вздохнул и махнул рукой.
– Я-то цел, а вот грузовичок напополам и вдребезги! Восстановлению не подлежит.
– Да и провались он, железяка ржавая! – старый не отводил взгляд от внука, всё выискивал дотошно, нет ли царапины где-нибудь, или другой какой напасти дорожной. – Сам жив, это главное. Давай-ка, по порядку и с чувством! Я истории предпочитаю красочные.
Пока Иван старательно излагал свою красочную, но печальную историю, дед с интересом глазел по сторонам, вздыхал, изумлялся.
– Значит, говоришь, имперский штурмовик? И клич у него работает?
– У него всё работает. Как подумаю – оторопь берёт.
– Чудно! Триста лет никто их не видал. После развала империи с таким энтузиазмом флот уничтожали! Как он и сохранился только?
– Для чего уничтожали? – удивился Иван.
– Чтобы никому не достался, имперский-то. Потом уж потихоньку свои корыта клепать начали… А на планете, значит, бесконечная гражданская война?
Иван пожал худенькими плечами.
– Может, и не бесконечная, но, пока что, конца не видать. Ты бы подсказал, дед, чего-нибудь мудрого. Мне, какой-никакой, совет не лишний будет.
– Это я завсегда с радостью.
Огляделся по сторонам, стула у себя там не обнаружил и остался стоять, сложив руки в соответствии с моментом.
Над нейтральной полосой, уж который год, висела сторожкая, тягучая, словно кисель, тишина. В любой момент готовая разорваться гулкими очередями автоматических пушек, ядовитым шипением огнемётов и уханьем самонаводящихся гаубиц. Да только давным-давно не случалось ничего подобного.
Уныло ржавели на нейтралке остовы погибшей во времена оны боевой техники: зияя разодранной бронёй, мотая по ветру раскуроченными антеннами, уткнувшись стволами безмолвных пушек в буйно разросшуюся траву. Участники давних боёв заросли вьюном и кустами; между ними кинулись в рост молодые деревца, обещая вскоре и вовсе скрыть с глаз людских кладбище военной техники; уж и не разобрать на помятых боках с облупившейся краской армейских эмблем. Да и неинтересно никому, на чьей стороне воевали, разлагающиеся ныне, броневые мастодонты.
Однако, война не закончилась. Она затихла, затаилась, ощетинилась сотнями радаров, готовых в любой момент засечь техническую активность противника и отдать приказ на его уничтожение. И потому армии стояли друг напротив друга на расстоянии ста пятидесяти километров, не имея возможности сблизиться. Электроника танков и самоходок, вертолётов и самолётов, даже электромагнитные винтовки и приборы связи обычных пехотинцев тут же засекались и вызывали всполох губительного огня противника. Каждый металлический труп давно был отмечен на картах и любое движение металла исключалось – самонаводящиеся ракеты днём и ночью выцеливали хищными жалами неосторожную жертву. Скрежетали зубами в бессильной злобе генералы, сидя на кучах высокотехнологичного оружия и не имея возможности даже с места сдвинуться.