Венец на двоих

Куролесова Лариса

— Я вообще не понимаю, зачем мы его ищем, — бормотал Маралин, шагая по лужайке. — Если он прятался тут, пока мы дрались на стенах, Эчиелле нужно проклясть именем Отца — Неба и трех богинь и отдать палачу! А вашему величеству вообще следовало бы явиться сюда с двумя десятками охраны и сотней ополченцев за плечами! Эчиелле — сильный маг, но с людьми Уорена не справился бы.

— Почему ты думаешь, что нам угрожает опасность, исходящая от него? — Тера поморщилась.

— Ваше величество, конечно, может считать это просто плохим предчувствием, — сварливо отозвался чародей, — но лично я полагаю, что Эчиелле доверия не заслуживает. Он должен был драться с нами на стене! Должен!

Ильтера тяжело вздохнула. Разумеется, Маралин совершенно прав: Тайрису следовало быть вместе с остальными

магами. Но она все же подозревала, что ее многомудрый родственник оказался жертвой собственной самонадеянности, попался в ловушку и только сейчас ухитрился каким-то чудом вырваться из нее, да и то не до конца, иначе пришел бы к Истану или к ней сам, а не направил послание. И в любом случае она была совершенно уверена, что Тайрис не станет сражаться ни с ней, ни с Маралином. Главное — он по — прежнему жив. Одним камнем у нее на сердце станет меньше…

Слишком много покойников… Война — как внешняя, так и внутренняя — всегда предполагала смерти, но Ильтере еще никогда не приходилось сразу хоронить так много людей, которых она считала своими друзьями. Микар Рохней, полковник Тари, более половины гвардейцев… Тяжело раненый Бейран Уорен борется за жизнь с помощью целителей и магов, Тейли Кирш потерял больше двух третей своих людей и сам с трудом уцелел, капитан Мортон Дигс, вовремя не получивший помощи, похоже, до конца жизни останется хромым. Из тех людей, которые еще вчера ночью трапезничали с ней за одним столом, в живых не осталось никого. Им уже никогда не рассказать детям и внукам о том, как Ильтера ан’Койр угощала их королевским ужином. От этого хотелось кричать и плакать, но она не могла позволить себе такой роскоши. Хорошо еще, что узы подсказывали: Дорнан по — прежнему жив и здоров. Если и Тайрис окажется в порядке, еще одним огромным камнем на ее душе станет меньше. Это не слишком много, но хоть что-то! Сейчас Тера не могла позволить себе отказаться хотя бы от одной сохраненной жизни. Когда закончится война, ей предстоит оплакивать многих — хорошо, если в их числе не будет Эчиелле!..

Неприметная калитка вела в огромный сад, сейчас выглядевший неухоженным и каким-то неуютным. Даже извилистые дорожки, выложенные разноцветными плитками, казались грязными, хотя обычно были призваны украшать пейзаж. Впрочем, ничего удивительного: обычно за деревьями, клумбами и тропинками начинали ухаживать сразу после зимы, но в покинутом доме Даллары Игрен некому было этим заниматься. Эллевию, вероятно, растения не интересовали, да и стоит ли этому удивляться? В сложившихся обстоятельствах у нее, наверное, было предостаточно размышлений о том, что делать и как поступить, если столица окажется в руках тех, от чьего покровительства она отказалась ради королевского расположения.

Интересно, сама Эллевия Игрен сейчас в доме? Огромное, разросшееся чуть ли не в величину королевского дворца строение выглядело так, словно два человека могли бродить там годами и так и не встретиться. Вероятно, родственница — приживалка заняла свои прежние комнаты, а тем, кто запер здесь Тайриса, и в голову не пришло, что в доме может находиться кто-то еще. Надо было предупредить Эллевию заранее, а не блуждать по саду вдвоем с Маралином, но теперь Ильтера могла только пожалеть, что не подумала об этом раньше. Да и вряд ли было осуществимо послать кого-нибудь из слуг к молодой леди Игрен, не известив половину дворца, куда отправляется королева. А ей совсем не хотелось заявиться на встречу с Тайрисом, имея за спиной десяток гвардейцев! Пришлось воспользоваться старым, проверенным способом — веревкой, привязанной к перилам балкона.

— Он написал, где его искать? — Ильтера догнала Маралина и зашагала рядом.

— Что дом якобы нужно обойти с восточной стороны, — фыркнул Истан. — Если хочешь знать… если вашему величеству угодно поинтересоваться моим скромным мнением, то я бы предпочел вообще не являться на эту встречу! Пусть Эчиелле выбирается, как знает, если он действительно попал в плен! Кто его, интересно, тут держит? Уж, наверное, не чувство долга по отношению к вашему величеству! Будь у него хоть капля совести, он бы…

— Знаю, он бы дрался вместе со всеми на стенах, — вздохнув, закончила за мага Тера. — Давай сначала выслушаем его, а уже потом сделаем соответствующие выводы. В конце концов, любой человек заслуживает попытки оправдаться, если ему есть что сказать. Я понимаю, что ты зол на Эчиелле, но для начала… — вдруг осознав, что уже не слышит за собой шагов, королева резко повернулась.

По лицу Маралина Истана, застывшего на плиточной дорожке сада, разливалось удивление, почти граничащее с шоком. Пошатнувшись, он схватился за грудь. Ильтера опустила взгляд. Под его ладонью слева торчала рукоять кинжала, под ней на куртке быстро расплывалось темное пятно крови, и чародейка почти отстраненно подумала, что такой бросок должен быть очень точен — и очень рискован, учитывая, что напротив метателя стоит маг, который в случае промашки точно бы его уничтожил. Ей хватило одного удара сердца, чтобы повернуться в сторону опасности, и она уже чувствовала, как на кончиках пальцев пляшет заклятие. Мгновение на разворот, еще одно — чтобы бросить в нападающего комок сгустившегося воздуха, который должен на некоторое время дезориентировать атакующих. Она бы с большей охотой воспользовалась огненным шаром, однако сомневалась, что сейчас у нее достанет силы создать хоть самый крошечный язычок пламени. На самом деле, она была уверена, что пройдет не меньше недели, прежде чем она вообще решится на что-то подобное.

Резкое движение вниз и в сторону, чтобы, если у нападавших имелся еще один метательный нож, избежать удара — и Ильтера плавным движением развернулась к убийце. Она была слишком хорошо подготовлена к нападениям из-за спины, чтобы хоть в чем-то ошибиться! Но рука, уже поднявшаяся с заклятьем, вдруг замерла на полпути, и королева почувствовала, как по позвоночнику прокатился неприятный холодок. Нет, Тера оказалась все же готова не ко всему! И человек, с которым она оказалась лицом к лицу, не мог, просто не имел права оказаться здесь! Ильтера ан’Койр слишком хорошо знала его и готова была жизнью своей поклясться, что это не предатель! Кроме того, он… Мысль с мышиным писком забилась куда-то в угол сознания, и Тера могла только пораженно таращиться на стоящего напротив нее мужчину.

— Ты?! — это было похоже скорее на резкий выдох, чем на вопрос.

— Прости, девочка, — он улыбнулся такой знакомой, немного виноватой улыбкой, и в следующее мгновение из-за его спины выскользнула спокойная, словно темный омут, Эллевия Игрен.

Мужчина и женщина, два тайных, незнакомых ей чародея! Несмотря на все ее сомнения, Эчиелле оказался прав, хотя она до сих пор не могла поверить собственным глазам. Однако, если допустить реальность происходящего, все, что уже случилось, удивительным образом укладывалось в стройную картину, в которой каждый кусочек мозаики точно вставал на отведенное ему место! Они с Дорнаном и Тайрисом пытались поймать ветер, шепчущий в ивах, а он смеялся, зная, что они никогда не схватят его! Перед ней стояли убийцы Майрита ан’Койра, и эта мысль накрыла королеву с головой, грозя погрести ее под своей неотвратимой ясностью.

Момент был упущен непоправимо, и Ильтера почувствовала, как в позвоночник словно вонзилась острая игла боли. Прежде, чем ее укутало темнотой, она закричала, пытаясь вырваться из смыкавшихся вокруг нее чародейских пут, но они были настолько сильнее, что скорее кролик мог бы избавиться от удушающих объятия медведя, чем королева — от навалившейся силы…

Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как ее лишили сознания, как не знала и того, долго ли еще удастся протянуть в кейнтаровой темнице, постепенно выпивающей из нее жизнь. Еда, вода, почти приемлемая уборная — все это, казалось, должно было лишь продлить ее мучения. Пленители Теры, вероятно, рассчитывали, что, не страдая от голода и жажды, она проживет достаточно долго. Вероятно, если бы она была в полной силе, то могла бы провести в заточении долгие месяцы, ее бы хватило и на полгода. Но не сейчас, когда внутренний дар потрачен на осаду и не восстановлен и на десятую долю… Зачем она им понадобилась? Разве что на случай возвращения Дорнана… Иначе гораздо проще было бы прикончить ее на месте, как бедного Маралина! Но если у них под стенами Эрнодара произошло чудо, то почему бы такому же не случиться и с основной армией?..