Венец. Эпизод третий
Шрифт:
— Ноб, подготовь машину, — спокойно, голосом прежней начальницы, произнесла Шар’Амалайя.
— Уже сделано, госпожа, — отозвался гном. — У крыльца.
Вообще, в отношениях внутри Секции я до сих пор еще плавал. Вроде, и знаком уже с людьми, пардон, с нелюдями, третью неделю, даже кое-что про каждого из них успел узнать, но вот понять, как эти настолько разные разумные научились друг с другом уживаться, не устраивая из каждого спорного вопроса локальную войну Старших рас, так до сих пор и не смог.
Внешне-то все выглядело достаточно просто. Есть глава екатеринодарского
Сильный маг-стихийник, наследница семьи, ей было не меньше шестисот лет, может, даже больше, но у женщин же такие моменты не уточняют, да? Прочие агенты звали ее исключительно «госпожой», хотя особенной практики чинопочитания в Секции я не заметил. Но к ней относились с подчеркнутым почтением. Не как к существу высшей расы, скорее, как к уникальному специалисту. При этом не стесняясь яростно с ней спорить, если не согласны по какому-то вопросу. Актов открытого неповиновения я еще не видел, но это, скорее, заслуга эльфки — умеет она ключики к разумным подбирать.
Взять того же Годроха, в имени которого по какой-то причине опускается последняя буква. Ментат, как все его соплеменники, умница, очень тактичный и чуткий собеседник, никогда не повышающий голоса и не лезущий в чужие дела. Ни с кем в Секции мне не бывает так комфортно говорить или молчать, как с ним. Он всегда ведет себя чуточку отстраненно, даже находясь в компании — будто зашел на чужую вечеринку. И при этом именно он настоящая душа коллектива, к которому все ходят советоваться или жаловаться. Другими словами, он вполне способен перетянуть фокус на себя, но почему-то этого не делает.
А у Ноба склочный характер. Гномы этим славятся, но мне кажется, что его бы и соплеменники прибили за вредность. Нормы общежития он игнорирует, может за минуту сменить амплуа со «своего парня» на жуткого перфекциониста-артефактора, которому никто не ровня. Но и к нему эльфка как-то нашла подход. Ходит у нее по струнке, однако может и поерничать.
В общем, контора не вполне обычная в плане служебных отношений. Надо как-то привыкать.
По Керчи гному пришлось водить не то чудище с форсированным мотором, к которому он привык, а арендованный внедорожник. Хороший новый «Ситроен», но, конечно, не чета тому зверю, который мог пересечь Екатеринодар из края в край за полчаса. Машина даже была адаптирована под орков — третий ряд сидений был специально заменен низким диваном, позволявшим Годроху сидеть нормально, а не ездить на полу, как обычно.
— Вот, учись, Ноб, — сказал орк, с удобством устраиваясь. — Подумали люди о других. А у тебя только и хватило ума, что часть сидений убрать.
— А твоя когда придет? — не стал даже обижаться гном. — А то я уже год, наверное, слышу, как твоя «ласточка» едет. Мне кажется, она
— Скоро, — безразлично отозвался Годрох. — Когда придет время.
— А орки свои машины строят? — уточнила Кэйтлин. Видимо, до автопрома в своих изысканиях она еще не добралась.
— Орки? Машины? — тут же взвился гном. — Да ты что, девочка!
— Они не дружат с техникой, — вмешался я. — Как и почти все Старшие и Младшие расы…
— Кроме гномов!
— Да, кроме гномов. Несколько автоконцернов, у которых есть филиалы в Британии, создают для них адаптированные модели. Они, как правило, просто крупнее…
— Да они просто монструозные! — гном никак не мог замолчать. — Это чудовища, а не машины! Я даже не говорю о том, сколько они жрут топлива на сотню!
— Мы, может, поедем? — терпеливо, но с едва уловимой ноткой раздражения вмешалась в разговор Шар’Амалайя.
Все сразу замолчали, а гном тронул машину.
В керченскую управу мы, конечно же, опоздали. Вроде, и город маленький, и водитель один из лучших среди мне известных, а гонять по узким улочкам и у него не получалось. Прибыли с задержкой всего-то на десять минут. В принципе, ничего странного для «столичных штучек». Эльфку это, однако, злило — с ее точки зрения мы потеряли еще одно очко репутации с местными.
Но встретили, тем не менее, нас тепло. Начальник городской полиции, седой пузатый дядька в мундире, который, судя по всему, он не надевал уже несколько лет, представился Андреем Степановичем Славиным. Видимо, у окна дежурил его порученец, потому как он сам выбежал на улицу (смотрелось это забавно), едва мы вышли из машины. Расплылся в улыбке, облобызал ручку опешившей эльфке и, подхватив ее под локоток, повел внутрь здания — небольшого трехэтажного особнячка позапрошлого века в купеческом стиле.
— Здесь у нас, госпожа Шар Амалайя, дежурная часть, — услышал я его голос уже изнутри. Статус и имя старшего агента Секции он произносил раздельно, в два слова, видимо, боясь ошибиться. — А далее, извольте взглянуть…
Орк закатил глаза. Гном чихнул и выдал:
— Провинция…
Только Кэйтлин отозвалась о начальнике полиции положительно.
— Смешной дядька.
Я ничего не сказал. По службе мне и раньше доводилось выезжать в маленькие, до ста тысяч населения, городки, так что поведение Андрея Степановича не стало для меня неожиданностью. Понять мужика можно: не просто следственная бригада из Екатеринодара пожаловала, а целых три нелюдя из Серебряной Секции!
— Надо госпожу догнать, — сообщил зачем-то гном и скрылся в дверях. Мы отправились за ним.
К счастью, «торжественный прием» нас не ждал, начальник довольно быстро протащил эльфку по ключевым местам своего ведомства и уже через пять минут усадил всех нас за длинный стол для совещаний в своем кабинете. Где уже ждали трое полицейских: двое в форме, и один в цивильном — видимо, следователь.
— А это, значит, наша команда! — провозгласил Андрей Степанович, дождавшись, пока мы все рассядемся, и заняв место во главе стола. — Город у нас, как вы сами понимаете, небольшой, людей мало, вот и выкручиваемся, как получается.