Венец. Эпизод третий
Шрифт:
Другая группа Вивисекторов считает, что к их организации и без того привлечено слишком много внимания, и пытается минимизировать ущерб. Один из них, гибрид орка, входит со мной в контакт посредством родовой связи (которая вообще-то не должна работать, поскольку он мне не родственник), и предупреждает об опасности. А молчать он мне велит потому, что, узнав об этом, его коллеги пустят «стукача» в расход быстро и не задумываясь. Логично, вроде, выходит? Логично, но одна деталька в эту головоломку никак не желает вставляться. Ментальная защита. Орки могут ее ставить — себе. При желании, на короткое время
Но они не умеют делать этого дистанционно. Никто такого не умеет. И этот маленький контраргумент рушит все мои логичные построения на корню.
Вскоре я почувствовал себя достаточно сносно, чтобы подняться на ноги и начать накручивать круги по комнате. В движении мне всегда думалось лучше, особенно когда мысли заходили в тупик. Шагая, я словно бы, метафорически говоря, выбирался из него.
Но в этот раз метод не помог. Кружил по комнате около получаса, но никаких новых мыслей не появилось. Я выявил связь Вивисекторов с Немировским — те знали, что у кого-то из людей Горына есть венец, и заказали ему похищение Кэйтлин, но в деле с Доброжелателем так и пребывал в тупике.
До тех пор, пока в голове не появилась простая, хоть и напрочь абсурдная мысль: «А почему бы не спросить у него самого?»
Глупость, конечно, полная! Но что я теряю? Мужчина или его подручные как-то следили за мной (с помощью магии?) и он точно знал, где я нахожусь, когда передал свое «видеописьмо». Причем время рассчитал идеально. Сделай он это раньше, я бы погряз в размышлениях о целях и мотивах и к моменту действия пребывал бы в сомнениях. Позже — ну тут понятно — взлетел бы на воздух вместе с коллегами, и теперь бы лежал в морге славного города Феодосия.
Вывод — за мной наблюдают. Как — неважно. Назовем это «использованием магии». Мало ли, что я о такой никогда не слышал. Я много о чем не слышал!
Итак, если за мной наблюдают, значит, это происходит и сейчас. Возможно, что защита от сканирования в моей голове появилась только тогда, когда Амалайя положила передо мной бланк отказа от претензий. А если так…
— Я ничего не сказал, — произнес я одними губами, камеры-то в допросной никто не отключал. — Ты просил, я выполнил. Но это зашло слишком далеко. Если я не получу объяснений, то буду вынужден выложить все коллегам. Полагаю, навредит это больше тебе, чем мне. Давай проверим. Даю пять минут на сеанс связи, который ты мне в машине устроил. Когда время кончится, я зову Амалайю. И все ей рассказываю. Время пошло.
И с крайне уверенным видом я уселся на жесткий, привинченный к полу стул. Внутри, однако, ничего похожего на уверенность я не испытывал. Наоборот, чувствовал себя предельно глупо, как человек, который утверждает, что слышит голос богов.
«Давай, мужик! — твердил я про себя. — Выходи на связь, твою мать! Дай мне понять, что я не свихнулся и не предал своих коллег! Мне, черт возьми, это очень-очень нужно!»
Вскоре безмолвная мантра сократилась до двух коротких фраз: «Кто ты?» и «Нахрена ты?» Минута текла за минутой, часы на коммуникаторе показывали, что прошло уже четыре минуты из отведенных на реакцию пяти, да и пятая уже вот-вот должна была закончиться. А я все твердил и твердил две эти фразы. До тех пор, пока не провалился в «сон».
— Это было глупо, — тут же сказал Доброжелатель. — Я не зря оставлял предупреждение. Ты привлекаешь ненужное нам внимание.
Теперь я мог спокойно его рассмотреть. Чуть выше среднего роста, худощавый, но не как книжный червь — больше он напоминал волка, в любой миг готового к прыжку. Настоящий боец, возможно, убийца — было что-то знакомое в глазах. Лицо, впрочем, довольно интеллигентное. Темно-русые волосы средней длины зачесаны на левую сторону. Ну и знакомый уже деловой костюм, явно пошитый на заказ, а не купленный в магазине готового платья.
Как-то в его облике сочетались черты воина и чиновника — взаимоисключающие, вообще-то, признаки. Я никак не мог сообразить, кого он мне напоминает, а теперь вдруг сообразил. Шувалова — советника императора по вопросам безопасности. Не внешностью — впечатлением, которое он производил. Было видно, что человек имеет власть и давно к ней привык. Настолько, что она проявлялась в каждом его жесте. Даже произнося свою реплику, он умудрился вложить в нее легкое раздражение начальника, утомленного нерасторопностью подчиненных.
А еще в его зеленых глазах присутствовала искра безумия. Едва заметная, тлеющая где-то в глубине, но тем не менее совершенно точно угадывающаяся.
— Я благодарен вам за спасение, как вас там по имени, но на ты мы еще не переходили, — выдал я, внимательно наблюдая за его реакцией. — И я совершенно серьезно говорил о том, что если не получу объяснений, то расскажу все, что знаю, своей начальнице.
Доброжелатель некоторое время молча меня рассматривал. Неприятное это было впечатление, даже мурашки по коже поползли. Хотя тут мне, вроде, ничего не могло грозить: прадед, когда проверял мои способности, рассказывал, что во время сеанса связи общаются… как он там говорил? Эфирные тела?
— Знаешь… — заговорил наконец мой собеседник. — Люди несведущие, считают, что в английском языке нет обращения на вы. Просто — «Ю», оно же переводится, как «ты», верно? Но это довольно распространенная ошибка. На самом деле в английском нет обращения на ты.
Признаться, я мало что уловил из того, что он сказал. Какой-то набор слов, из которых я выхватил только одно, с некоторых пор мне знакомое.
«Английский».
Доброжелатель, похоже, оказался земляком Кэйтлин.
— Да не висни ты так! — вдруг широко, открыто, как-то по-мальчишечьи улыбнулся он. — Я в курсе, что у вас нет Англии, а Британия — родина орков. Я Игорь, кстати.
Глава 13
— Антон, — я автоматически пожал протянутую руку. — Какого черта происходит, Игорь?
Про себя я решил, что раз уж он не хочет общаться на вы, как положено малознакомым людям, то и я такой нормы придерживаться не буду.
— Это сложный вопрос, — усмехнулся он. — Ты не поймешь.
— Проверь!
— Ни времени, ни желания, — отрезал мужчина. — Тебе достаточно знать, что я друг, играю на твоей стороне, но прямой помощи от меня ждать не стоит. Даже то, что я сделал… так, стоп, а когда это было? Ага, сегодня! Так вот, то, что я сделал на дороге сегодня, не повторится. Мой оппонент, да, назовем его так, перешел черту. Это позволило и мне немного нарушить правила игры.