Венера плюс икс
Шрифт:
– Спасибо, - повторил Чарли.
– Я - я пойду.
В заключение Милвис сказал еще, что природа, какой бы расточительной она не была и сколько бы ошибок ни совершала, придерживается одного принципа - непрерывности развития.
– И она проводит этот принцип в жизнь, - подчеркнул он, - даже, когда для этого нужно сотворить чудо.
– Знаешь, все-таки отлично, - заявляет Жанетт мужу, приготовляя пару бокалов виски, - иметь таких соседей, как Смиты.
Герб только что вернулся в кухню из детской, где
– Отлично, - соглашается Герб.
– Я имею в виду общие интересы.
– Чем занималась сегодня вечером?
Жанетт подает Гербу бокал и присаживается на край раковины.
– Ты уже семь недель готовишь презентацию своих булочников, которые хотят продавать мороженое и кексы.
– Да?
– Сеть магазинов называется "На десерт"?
– Ты смотри, всезнайка!
– Тилли сегодня выболтала эту новость, - признается Жанетт. Но она не знает, что ты работал над этой презентацией семь недель, я ей не сказала.
– Умненько поступила. С меня хватит. Смитти сегодня прошелся по мне.
– Надеюсь, ты отплатил ему?
– А как же. Он среднее колесико в большом бизнесе. Сейчас ему повезло.
– Да ты что!
Герб рассказывает о телешоу о том, как он высказал свое мнение и понял, что Смит имеет отношение к шоу.
– О, - задумалась Жанетт, - ты дурак, Герб, но он все равно гадина. На их семейном жаргоне "гадина" означает любого, кто устраивает гадости.
– Я не дал себя в обиду.
– Все равно, будь всегда наготове, на всякий случай.
Герб выглядывает в окно в сторону дома Смита.
– Слишком близко, чтобы бросать гранату.
– Главное, чтоб они не узнали, кто бросил.
– Ладно, - успокаивается Герб, - мы не будем в них бросать.
– Конечно, мы просто хотим иметь про запас гранату. Да, есть еще новости.
– Жанетт рассказывает о старике Трайзере, которого повысили и теперь он будет счастлив поквитаться со Смитти.
– Оставь его, Жанетт, у него простатит.
– Откуда ты знаешь? Он сказал?
– Нет, сам узнал.
– Герб добавляет: - Еще и геморрой.
– Боже, я подразню Тилли.
– Ты самая злобная женщина, которую я знаю.
– Они обидели моего маленького мальчика, а я буду им молчать?
– Она будет думать, что это я разболтал.
– Она не будет знать, откуда это пошло. Я устрою все так, что не подкопаешься. Мы ведь с тобой два сапога пара. Вот.
Герб крутит бокал и смотрит, как перемешивается виски.
– Смитти упоминал сегодня о сапогах.
Он рассказывает о покупке Тилли и о том, что по словам Смитти скоро дети не будут знать своих отцов.
– Тебя это волнует?
– Жанетт вскидывает головку.
– Немного.
– Забудь об этом. Ты мыслишь по-старинке. Кто мы? Мы, папочка, новые люди. Да, Карин и Дейв растут без отца, такого, знаешь, большого толстого патриарха и без ласковой матери и без всего этого сюсюканья, которое описывают в книгах.
– Представь только: "История моей жизни", автор Карин Рейл. Когда я была вот такой маленькой, у меня не было мамочки и папочки, как у всех деток. Вместо них у меня был Комитет.
– По крайней мере у них есть дом, еда, одежда, их любят, что - этого мало?
– Да, но мне жаль образа отца-патриарха.
Жанетт треплет Герба по щеке:
– Я могла бы в это поверить, если бы ты в душе чувствовал действительно таким. А ты ведь уже уверен, что будешь и в этом Комитете, не так ли? Идем спать.
– Что ты имеешь в виду?
– Спать идем!
Чарли Джонс столкнулся с Филосом у кабинета Милвиса. Видно, Филос сюда и направлялся.
– Ну как?
– Потрясающе, - ответил Чарли, - просто фантастика.
– Тут он искоса взглянул на Филоса и добавил: - Думаю, что у тебя иное мнение.
– Ты хочешь узнать больше? Или на первый раз довольно? Тебе надо опять поспать?
– О, нет, теперь можно не спать до ночи.
– Слово "ночь" здесь тоже имело не больший смысл, чем слова "мужчина" и "женщина". Чарли пояснил: Ночь - это когда темно.
– А когда становится темно?
– Ты знаешь. Солнце садится, появляются луна, звезды.
– Темно не становится.
– Как нет, о чем ты говоришь? Земля ведь все еще вращается, не так ли?
– О, теперь я понимаю. Да, наверное, там становится темно, но на Лидоме светло.
– Так что, Лидом находится под землей?
Филос склонил голову на сторону.
– На этот вопрос нельзя ответить ни да, ни нет.
Чарли посмотрел вдоль коридора на одно из окон, за которым сияло ясное серебристое небо.
– Почему?
– Лучше спроси об этом Сиеса. Он объяснит тебе лучше, чем я. Чарли не смог удержаться от смеха, и в ответ на недоумевающий взгляд Филоса пояснил:
– Когда я с тобой, объяснить может Милвис. Когда я с Милвисом, он отсылает за ответом к тебе. А ты направляешь меня к Сиесу.
– А по каким вопросам Милвис представил меня как специалиста?
– Он не уточнял, просто подразумевалось, что ты знаешь все об истории Лидома. Еще он говорил... дай вспомнить. Да, что ты знаешь, когда остановиться при рассказе. Да, именно так; он говорил, что ты знаешь, когда остановиться, так как не в его правилах утаивать информацию.
Тут Чарли во второй раз увидел, как по смуглому загадочному лицу Филоса пробегает тень.
– Но зато это в моих правилах.
– О, послушай, - взволновался Чарли, - может, я неправильно его понял. Я мог что-нибудь пропустить. Ради бога, я не хочу стать источником конфликта между...